Когда дышать стало трудно, водолазам пришлось возвратиться на поверхность.
взошли только около полуночи.
часов воодушевления и надежд поняли всю трудность задуманного предприятия.
То, что казалось таким легким и возможным в Сан-Франциско, здесь --в
открытом океане -- представлялось почти неосуществимым.
только на волю слепого случая.
возобновились. Корвет переместился на несколько минут к западу, и
наполненный воздухом воздушный колокол вместе с водолазами снова погрузился
в океан.
пустынно. В таких же тщетных розысках прошли дни 25 и 26 декабря.
двадцать шесть дней... Может быть, как раз в эти минуты они переживали
первые приступы удушья, если только они уцелели и выдержали страшный удар
при падении? Вместе с воздухом их покидали и мужество и душевные силы!
Мастон,-- но мужество их не оставит никогда!
спасение друзей уже не оставалось. В неизмеримой бездне океана снаряд был
ничтожной песчинкой. Приходилось отказаться от бессмысленных розысков.
места, прежде чем не найдет хотя бы могилы своих друзей. Капитан Бломсбери,
однако, уже не мог задерживаться дольше и, несмотря на вопли и протесты
секретаря "Пушечного клуба", отдал приказ готовиться к отплытию.
северо-восток, снова двинулась к бухте Сан-Франциско.
сожалением покидая место катастрофы. Вдруг матрос, наблюдавший с
брам-стеньги море, крикнул:
направлении предмет, с виду похожий на бакен, служащий для указания
фарватера в гаванях и на реках. Но, как это ни странно, на конической
верхушке этого бакена, выступавшего на пять-шесть футов над водой,
развевался по ветру флаг. В солнечных лучах буй сверкал точно выплавленный
из серебра.
на мостик и безмолвно рассматривали странный, несущийся по прихоти волн
предмет.
замеченный буй. Никто не осмеливался высказать догадку, вертевшуюся у всех
на языке.
корвета вздрогнул как один человек. Флаг был американский.
снопом повалился на палубу. Забыв о том, что его правая рука заменена
железным крюком, и о том, что череп его покрыт лишь тонким гуттаперчивым
колпачком, он изо всех сил хватил себя крюком по голове.
выкрикивал он, едва придя в сознание.
девятнадцать тысяч двести пятьдесят фунтов! -- проревел пылкий секретарь
"Пушечного клуба".
тысяч фунтов, и, следовательно, должен был всплыть на поверхность.
секретарь это слово "всплыть"!..
своему весу, погрузившись при падении в глубь океана, вскоре должен был
непременно всплыть на поверхность!.. И вот теперь снаряд преспокойно
колыхался на морских волнах.
его приятели. Волнение достигло высшего предела. В то время как шлюпки
приближались к снаряду, все сердца готовы были разорваться. Что сталось с
пассажирами снаряда? Живы ли они или умерли? Ну конечно, живы! Живы, если
только смерть не настигла Барбикена и его товарищей уже после того, как они
выкинули флаг!
темнело.
доказывали, что оно было разбито. Это окно находилось сейчас на высоте пяти
футов над водой.
разбитому окну.
победоносно возглашал:
путешественников. Если начало дерзкого предприятия вызвало такое возбуждение
и в Новом и Старом Свете, то с каким же энтузиазмом должно было встретить
население обоих полушарий Земли их возвращение?! Миллионы наводнивших
Флоридский полуостров приезжих готовы были ринуться навстречу славным
исследователям. Никто из несметного множества иностранцев, съехавшихся со
всех концов света к американским берегам, не допускал и мысли, что покинет
территорию Соединенных Штатов, не повидав Барбикена, Николя и Мишеля Ардана.
Нет, конечно,-- и это страстное желание людей было достойным ответом на
благородный подвиг. Три представителя человеческого рода, покинувшие земной
шар и возвратившиеся из необычного путешествия по пространствам Вселенной,
принимались с таким же восторгом, с каким был бы встречен сам пророк Илья,
спустись он с небес на Землю в своей колеснице. Только бы их увидеть, только
бы их услышать -- таково было всеобщее желание.
удовлетворить, и при этом как можно скорее.
в Балтимор, где были встречены с неописуемым энтузиазмом. Путевые заметки
Барбикена были тотчас же подготовлены к печати. "Нью-Йорк геральд" не
замедлил купить эту рукопись за цену, еще не установленную достоверно, но,
должно быть, баснословную. И то сказать, пока на страницах газеты печаталось
"Путешествие на Луну", тираж ее достиг пяти миллионов экземпляров. Через три
дня после того как путешественники возвратились на Землю, малейшие
подробности их странствований были уже известны всему свету. Теперь публика
жаждала видеть трех героев сверхчеловеческого подвига.
возможность проверить различные теории, относящиеся к земному спутнику. Ведь
эти ученые все наблюдали de visu (3) и в совершенно особых условиях. Теперь
стало ясно, наконец, какие из гипотез относительно строения, происхождения и
обитаемости Луны должны быть отброшены, а какие приняты; путешественники
открыли последние тайны прошлого Луны, ее настоящего и будущего. Трудно было
спорить с исследователями, которые видели гору Тихо, самое поразительное
орографическое явление лунного диска, с расстояния сорока километров; трудно
возражать ученым, чьи глаза погружались в пропасти цирка Платона... Что
можно было противопоставить показаниям трех храбрецов, которые благодаря
случайностям своего странствия пролетели над невидимым полушарием лунного
диска, до сих пор недоступного зрению человека? Они имели теперь право
диктовать законы науке, воссоздающей лунный мир, как в свое время Кювье
воссоздавал скелеты ископаемых животных. Они могли сказать: Луна была тем-то
и тем-то -- обитаемым миром в эпохи, предшествующие появлению жизни на
Земле! Теперь Луна -- то-то и то-то -- мир, не пригодный для жизни и потому
необитаемый.
товарищей, "Пушечный клуб" решил задать пир, но пир такой, который был бы
достоин и отважных исследователей и американского народа,-- пир, в котором
могли бы принять участие все американцы.
собою. На всех станциях железных дорог были вывешены одинаковые флаги,
сооружены одинаковые пиршественные столы, с совершенно одинаковой
сервировкой. В точно вычисленное время, по электрическим часам, отбивавшим
секунды во всех концах Америки одновременно, все население приглашалось
занять места за столами этого небывалого пира. В продолжение четырех дней, с