Чтение 37–й страницы книги ~Поединок с собой~

- Надо спускаться вниз, вызывать пожарных, - сказал Роже, кашляя от
едкого дыма. - Бери Луизу, я потащу Альбера, потом вернусь за профессором.

Роже обхватил здоровой рукой безжизненно болтавшееся тело Альбера и
начал медленно спускаться с лестницы. Раймон с трудом поднял Луизу,
неловко прижал к себе. Голова ее свисала на грудь. Раймон жмурился,
отворачивался, но эта жуткая, почерневшая голова с остатками волос все
качалась перед ним, даже когда он закрывал глаза. Он положил Луизу в
вестибюле на диван, вслед за Роже снова поднялся наверх. Вдвоем они снесли
вниз профессора Лорана.

- Я вызову пожарных, - сказал Раймон.

Он не был уверен, что дойдет, но не мог больше оставаться здесь. И надо
было сообщить шефу. С трудом отодвигая засовы калитки, он обернулся: из
окон верхнего этажа вырывалось пламя. Раймон открыл калитку, и навстречу
ему бросились какие-то люди.

- Что у вас там? Что это?

- Вызовите пожарных! - прохрипел Раймон.

- Вызвали! Уже вызвали! - кричали ему. - Что там делается?

- Помогите мне добраться до телефона. И позовите врача, скорее врача...

- Полицию! - кричал кто-то.

- Потом полицию, сначала врача, люди умирают, - срывая голос, хрипел
Раймон. - Врача, врача!

Кто-то кинулся в дом, кто-то побежал вниз по улице. Раймона
поддерживала чья-то крепкая рука.

- Вы ранены... обгорели... - говорил ему кто-то. - Куда вы?

- Помогите мне добраться до телефона! - исступленно повторял Раймон.

Он почти повис на руках своего провожатого, еле втиснувшись в кабинку.
Ничего не видя, ощупью он набрал номер домашнего телефона шефа.

- Катастрофа... приезжайте немедленно... - хрипел он.

- Кто это? Кто говорит? - кричал Пейронель.

- Лемонье... приезжайте, скорее... Луиза... - Он упал, не докончив
фразы.

Его провожатый поднял болтающуюся трубку и быстро сказал:

- Он ранен и обгорел. Дом горит. Да, да, это в Пасси. Да, правильно. -
Он повесил трубку. - Вы дойдете? Там сейчас будет врач.

Раймон не отвечал. Он был без сознания. Человек поднял его на руки и
понес к дому.

Альбер с усилием открыл глаза. Все плыло и туманилось перед глазами,
голова нестерпимо болела, он не мог шевельнуться.

- Что это? - прошептал он. - Что это?

Что-то гремело, звенело, яростно шипело, с гулким грохотом падало и
перекатывалось. В дыму и кровавом свете двигались неясные фигуры людей.
Наконец он увидел над собой чье-то лицо. "Это Роже", - подумал он.

- Роже... что это? - Он еле шевелил губами.

- Лежи, лежи, не двигайся, - незнакомым хриплым голосом сказал Роже. -
Сейчас врач приедет.

- А это кто? Вот эти?

Роже не отвечал - должно быть, не расслышал. Лицо у него было черное,
как у негра, губы прыгали. Альбер приподнял голову. Он лежал в вестибюле
на полу. Рядом с ним, откинув голову набок и неловко подогнув ногу, лежал
профессор Лоран. Альбер опять почувствовал, что все плывет у него перед
глазами, его мучила тошнота, в голову будто били тяжелыми молотками, так
она болела и гудела.

- Роже... он умер? - Альбер тронул его за рукав, и Роже охнул.

- У меня рука перебита, не хватайся, - прохрипел он. - Профессор? Как
будто жив.

- А остальные? Погибли?

- Луиза тут. - Роже кивком указал направо.

Альбер с трудом повел глазами, увидел руку Луизы, беспомощно свисавшую
с дивана.

- Размозженная рана черепа. Обломков не вижу, возможны трещины в кости.
Тяжелое сотрясение или ушиб мозга, - говорил кто-то. - Что это было?
Взрыв?

- Не знаю, - угрюмо хрипел Роже.

- А у вас что? Так... открытый перелом лучевых костей... ожоги... А тут
что? Болит? Похоже на то, что ребра сломаны. Как у вас там, Картье?

- Открывает глаза, - отвечал другой голос. - Острая сердечная
недостаточность, возможно, нервный шок. Что вы? Да я сам не знаю, что
случилось! Пожар уже гасят. Лаборатория? Не знаю. Он спрашивает, где
Дюкло. Кто это Дюкло?

- Вот он, - сказал Роже. - Профессор, Дюкло рядом с вами.

Альбер повернул голову к профессору Лорану. На него глянули помутневшие
глаза, полные ужаса и боли.

- Они... живы? Дюкло! Живы? - шептал профессор Лоран.

- Живы, все живы, - хриплым голосом сказал Роже. - Все в порядке,
слышите?

- Он опять потерял сознание. Несите его в машину. И этого тоже. Что с
женщиной?

- Сильные ожоги и, по-видимому, тяжелый нервный шок. Не приходит в
себя. Состояние угрожающее.

- Вызвали вторую машину? Хорошо. У этого что?

- Перелом ключицы. Ожоги первой и второй степени. Черт возьми, что тут
случилось?!

Кто-то поднял Альбера, положил на носилки. Альбер застонал: голова
словно на части раскалывалась. Снова уходя во тьму, он еще услышал чье-то
шумное дыхание, тяжелые шаги и потом не то стон, не то крик: "Луиза! Боже
мой, Луиза, моя девочка!"

- А что ты хотел? - сказал Роже. - Мы еще легко отделались. Я с самого
начала видел, чем это пахнет.

Он сидел на койке Альбера, похудевший, обросший, с красными пятнами
ожогов на лбу и на щеках. Левая рука его, в гипсе и бинтах, висела на
перевязи.

- Я не о себе, - с трудом проговорил Альбер. - Профессор Лоран...

- Профессор? - задумчиво сказал Роже. - Что ж, он ведь и до этого был
тяжело болен...

- Если б лаборатория уцелела... - прошептал Альбер, глотая слезы.

- Да, если б... А после того как погибли все его ребята... Я было
соврал ему, но он скоро узнал - и сразу...

- А какой диагноз? Как объяснили врачи его смерть?

- Найдут, как объяснить, не беспокойся. Сказала сестра, что инфаркт.
Очень возможное дело, что ж. Да ты не плачь. Он все равно долго не прожил
бы.

Альбер не шевелился: По щекам его катились слезы. Подумать только, все
погибло, все, за что профессор Лоран заплатил счастьем, здоровьем и самой
жизнью.

- Ну, не плачь. - Роже откашлялся. - Я тебя вполне понимаю, дружище. Но
ты сейчас об этом не думай, а то не поправишься. У тебя башка здорово
разбита была, уж я-то видел. Это кто тебя трахнул? Пьер? Ну, и меня тоже
он, и Раймона. Сильный был, черт! Говорил ведь я: нужно оружие. Раймон
говорит: не думал уже, что живым выйдет. Задержался бы я в аптеке еще
минуты две-три, и конец.

- Что Раймон?

- Раймон? А чего ему? Выздоравливает. Видал его статьи? И фотографии,
подлец, ухитрился сделать. Говорит, теперь они на вес золота. Еще бы, ведь
пока пожарники добрались до Мишеля и других, никого узнать нельзя было,
все обгорели, как головешки.

- Почему начался пожар?

- Вот уж не знаю. Говорят, короткое замыкание. Наверное, этот чертов
Пьер хватил табуреткой по включенной плитке.

- Прибор для электромассажа, - вспомнил Альбер. - Когда они набросились
на Мишеля, он делал массаж Франсуа. За что они убили Франсуа, не понимаю.

- Психи, что ты хочешь! Наверное, заступился за Мишеля... Да, но кто
умер, тот умер. А вот каково бедняжке Луизе!

- А что с ней?

- Как - что? Обгорела вся. Волосы сгорели, лицо все обожжено. И вообще
она сама не своя. Врачи говорят - нервный шок, но это по-научному, а
попросту это называется: горе...

- Разве она так любила мужа?

- Не в муже дело, чудак. Она не мужа кинулась спасать, а своего
красавчика Раймона. А он на нее теперь и глядеть боится. Зайдет, постоит у
порога, а сам смотрит в сторону. У него палата вся цветами заставлена, как
оранжерея, а любовных записок - полон столик. Каждый день к нему ходит не
меньше десятка девочек, да все такие нарядные! Герой, как же! Сегодня одна
прошла, блондиночка, с белой кошечкой на руках - все отдай, и мало! Везет
человеку, ничего не скажешь...

Альбер отвернулся. Счастливый Роже, ему в общем-то совсем безразлично,
что на его глазах погиб целый мир, фантастический, невероятный мир,
созданный волей, воображением, нечеловеческой энергией одного гениального
человека. "Профессор Лоран умер от горя. Я сам не знаю, что со мной
делается. Я бы тоже хотел умереть, слишком все это тяжело. А Роже думает о
том, какие шикарные поклонницы у Раймона. Это проще. Лучше жить проще. Но
как же это сделать, если всю жизнь будешь помнить лабораторию профессора
Лорана?.."

- Этого нельзя забыть! - сказал он вслух.

- Нельзя, это верно, - согласился Роже. - Я как закрою глаза, так все и
вижу перед собой. Умирать будешь - и то вспомнишь.

- А чего ж ты всякую чепуху болтаешь?