Чтение 37–й страницы книги ~Уши в трубочку~

- Это я, Гакорд!.. Откуда этот человек?.. Ох, это ж Кварг!

Она хотела броситься к нему на шею, я предупредил:

- Ты забыла, что он враг и работает на телуриан? Кварг, скажи ей. И хоть женщине не ври!

- А кому же еще врать? - спросил он. Глядя на торкессу, сказал раздельно: - Да, я работаю на телуриан. И сам, понятно, бхиватец, мы с ними в союзе. Вам тоже советую сдаться, а я уж замолвлю словечко, чтобы вас всего лишь сослали в дальнюю колонию.

Я видел по его глазам, что врет, нас тут же убьют, при первой же возможности убьют. Тем не менее я опустил пистолет, обернулся к торкессе:

- Он человек, мало того - общечеловек, демократ, либерал, за шкуру родину продаст, а за баксы - так и планету. Он вне подозрений, это стандартный юсовец, хоть и не американец.

Торкесса буркнула:

- Все равно - слизь. Лучше бы ты его убил.

- А с кем останемся? - спросил я безнадежно. - Юсовцы и своих такими сделали, и наших почти всех... Нет, надо по методу товарища Калашникова... или Макаренко?.. Всех в колхоз за колючую проволоку и выдавливать из них...

- Слизь?

- Да, юсовость.

Кварг начал опускать руки, я покачал головой и поднял пистолет. Руки взлетели, как подброшенные взрывом. Торкесса сказала задумчиво:

- Но один аспект прояснился...

- Какой?

- Насчет артефакта. Более того, подозреваю и еще один далеко идущий замысел.

Теперь мы оба, Иван и я, смотрели на нее с жадным интересом. Торкесса произнесла медленно:

- А не потому ли тебя скрыли в этом уголке космоса... что именно здесь хранится Извечная Мудрость?

Мы молчали, ошарашенные, я все старался понять: исконно-посконная Истина, что ищет в Урюпинске пришелец, и эта Извечная Мудрость - синонимы или антонимы, наконец проговорил с недоверием:

- Полагаешь... есть какая-то связь? Я и... мудрость?

- Я ничего не утверждаю, - ответила она уклончиво. - Я просто указываю на совпадение. А случайные ли они - другой вопрос. Но слишком велика случайность... Ведь только в этой Галактике сто миллиардов звезд! Но все ценнейшие вещи Вселенной попали именно сюда, на Землю!

Я пробормотал, загибая пальцы:

- Артефакт... Великая Истина... Извечная Мудрость... а что третье?

Кварг насмешливо фыркнул, а торкесса сказала раздраженно:

- Если бы знать!

Иван закончил любоваться мечом, внезапно подбросил его вверх, тот дважды перекувыркнулся в воздухе, Иван сделал крохотный шажок, не сводя с него взгляда, застыл. Меч повернулся острым концом вниз и устремился, как падающая бомба. Щелкнуло, это меч точно вошел в ножны за спиной ария.

Я перевел дыхание, впечатляет, а Иван сказал вдруг торжественно:

- Я счастлив, что был призван в самый важный момент Вселенной!.. Оказалось, это вовсе не случайность!

- Ты о чем? - спросил я настороженно.

Иван сказал высокопарно:

- Ты последний из рода Первых Королей, которым подчинялась Вселенная. Ты тот, кто может привести в действие механизмы, которыми можно разбрасывать галактики, как шарики... да, как шарики. По крайней мере, так утверждают те, кто верит в эти древние слова, что передаются из поколения в поколения, из народа в народ, из мира в мир....

Торкесса поморщилась, Кварг кривился еще откровеннее.

- Ты не веришь? - спросил я у нее.

Она фыркнула громче Кварга:

- Нет, конечно!

- Тогда почему же...

- Потому что этого не может быть!

Я кивнул, принимая, в самом деле очень важный аргумент, сам им пользуюсь, а Кварг сказал:

- Вот видите, вам незачем было меня опасаться.

Я хмуро буркнул:

- Ладно, опусти...

Он криво улыбнулся, с тяжелым вздохом начал опускать руки, тут же неуловимым движением выхватил из внутреннего кармана пистолет и выстрелил мне в грудь.

Боль обожгла, как будто меня проткнули раскаленным штырем. Кварг тут же исчез, я заорал и бросился следом. Он понесся по лестнице на крышу, я спешил изо всех сил, чувствуя, как из раны течет кровь, спотыкался, а когда выбрался наверх, Кварг, громко топая, несся к краю крыши.

Прыгнет, понял я. Прыгнет, растопырит крылья или жабры, что там у них, спланирует на крышу другого дома, а там смоется.

- Всемирный Глаз все видит! - прокричал я. - Вон он, в точке апофея!.. Нас снимают, с тебя сорвут нашивки... и упекут на каторгу!

Он остановился, поднял голову к небу. Я добежал, ударил всем телом. Мы покатились, обхватив друг друга, били один другого лбами, локтями, кулаками.

Он ухитрился выхватить нож, я успел перехватить за руку, но я внизу, а он сверху, гравитация на его стороне, я хрипел и задыхался, пытаясь отодвинуть руку с ножом, лезвие смотрит мне прямо в глаза, удалось отстранить на сантиметр-два, зато в реванше приблизил острый конец к моим глазам на три-четыре, я проигрываю, дыхание вырывается с хрипами, из раны кровь пошла сильнее, чувствую, мокрым и теплым залило всю грудь и живот.

Кончик острой стали приблизился к моему глазу настолько близко, что я задевал его ресницами, моргая, изнемогая от усилий, он тоже хрипит, сопит, морда красная, глаза выпучил, на губах пузырится пена...

Это же на меня капнет, мелькнула мысль в угасающем мозгу. Капнет своими слюнями, мерзкими слюнями.

Откуда и взялись силы, я откинул его руку, вывернул так, что он застонал, а нож упал и закатился в щель. Другой рукой красиво и с заслуженным наслаждением долго и смачно бил в подлую жирную тупую мерзкую самодовольную морду. Перевернулся, оказавшись сверху и снова бил и бил, вымещая злость, превратив его морду в кровавое месиво. Мышцы рук заныли, пальцы разбиты в кровь, я остановился перевести дыхание, и тут сильный толчок подбросил меня в воздух.

Глава 9

Я пытался извернуться и встать на ноги, но Брюса Ли из меня не получилось, ударился с такой силой, что дыхание вылетело с мокрым всхлипом, как у коровы под ударом молота. Кварг дважды с силой ударил меня ногой по ребрам, меня покатило к самому краю крыши. Когда я пытался встать, он сильнейшим ударом бросил меня к бортику, что уперся сзади под колени. Я закачался, теряя равновесие, замахал руками.

Кварг приблизился, с огромным наслаждением наблюдая за моим лицом. Я все еще махал руками, равновесие начало восстанавливаться, и тогда он легонько ткнул меня пальцем в грудь.

- Ку-ку, - сказал он почти ласково. - Экипаж прощается с вами, счастливого полета!

- Сволочь, - произнес я отчетливо.

Уже падая, я успел зацепиться за край барьера, повис над бездной, а сверху появилось лицо Кварга. В глазах восторг, на морде неслыханное наслаждение.

- Спасибо, - сказал он счастливо, - держись крепче, слышишь?..

Он вытащил складной нож, раскрыл с жутким лязгом. Я торопливо посмотрел вниз, там на дне ущелья по асфальту в две стороны снуют крохотные автомобильчики, а людишек так и вовсе почти не видно, микробы какие-то, а не люди. Наверное, все до единого демократы. Разжимать пальцы расхотелось, а он приблизил лезвие к пальцу, предупредил:

- Будет больно, но ты держись, ладно?.. Не порти мне удовольствие.

- Гад...

Он вдруг задумался.

- Нет, отрезать пальцы - варварство! Это кроваво, но почти не больно. А вот если молотком... Ты держись, держись!

В его руке появился небольшой слесарный молоток, достаточно увесистый, чтобы забивать сотку одним ударом или плющить ногти до толщины папиросной бумаги. Он как угадал мои мысли, сказал торопливо:

- Нет-нет, я не сразу!.. Буду по пальцу легонько до тех пор, пока не разожмешь... Но ты уж, пожалуйста, держись покрепче! Мне кайф, а ты проживешь на несколько минут дольше.

Я чувствовал, как мои пальцы разжимаются, никогда не думал, что мой зад весит столько, и как только висят часами вот так на карнизе, а то еще и дерутся...

Он стукнул молотком по ногтю указательного пальца. В самом деле легонько, но боль пронзила меня до пяток, я ослеп, оглох, а над головой его отвратительный голос:

- Держись, держись!.. Ты же герой, верно?

Он занес молоток для удара, я извернулся, остался висеть на одной руке, а другой ухватил его за кисть и сильно дернул, будто пытался вылезти. Потеряв равновесие, он даже не успел замахать руками, перевалился, как куль, даже не вскрикнул. Я на миг ощутил ослепляющее облегчение, но тут же меня дернуло за ногу, пальцы затрещали под удвоенной тяжестью.

Снизу донесся хриплый голос:

- Сволочь... Что ж, умрем вместе...

Руки трещат от натуги, я ощутил, как жесткие, будто клешни, пальцы впиваются в лодыжки, в голени, ухватились за ременной пояс. Я прохрипел, задыхаясь:

- Не пытайся вылезти... отпущу руки!

- Ладно, - донеслось снизу, - вылезай ты первым.

- Как я вылезу, - огрызнулся я, - с таким грузом?

- Извини, ничем не могу помочь!

Я с усилием попробовал подтянуться, но на уроках физкультуры никогда не блистал, а чтоб с таким грузом, вообще надо быть ниндзюкой, руки дрожат, на глазах растягиваются, как щупальца осьминога, пот заливает глаза. Кварг полез по мне, как по мешку с картошкой, а когда ухватился за карниз, освободив меня от своего веса, я тоже сделал рывок, кое-как подтянулся, мы одновременно перевалились через бортик и упали на крышу.

Некоторое время слышали только хриплое дыхание, свое и друг друга, потом одновременно поднялись, нас шатало, но мы принялись осыпать друг друга ударами. Похоже, я все же перемог, он зашатался под моими ударами, начал отступать.

За его спиной я увидел огражденную небольшим бортиком стеклянную крышу, усилил натиск, а когда его ноги почти уперлись в ограждение, подпрыгнул и нанес сокрушительный удар в челюсть. Нет, в челюсть не получилось, даже в грудь не сумел, да и насчет сокрушительного... но в живот толкнул достаточно, чтобы он отшатнулся, отступить уже некуда, замахал руками.

- Прощай, придурок, - выдохнул я в изнеможении.

В моих глазах он прочел все и, падая на стеклянную крышу, вскрикнул:

- Не-е-е-е-е-ет!

Зазвенело, посыпались блестящие прозрачные обломки. Тяжелое тело понеслось вниз, я нагнулся и посмотрел с великим удовольствием. На следующем этаже он пробил еще одну крышу, тело уменьшалось, зато обломков все больше. Еще этаж, грохот, звон, тело летит вниз, окруженное, как планета тучей астероидов, и все время звучит это "Н-е-е-е-е-е-ет!", красота, век бы слушал, словно Фредди Меркури...

Мозг обожгла беспощадная мысль: а что, если эти стеклянные крыши лишь затормозят падение, а в самом низу он просто шлепнется, слегка повредив мизинчик?

- Да чтоб тебе... - сказал я и ринулся к черной лестнице.

Никогда я еще не бегал с такой скоростью, наматывал виток за витком, вот уже тридцать девятый, тридцать восьмой, тридцать седьмой этаж... но звон все ниже и ниже, догнать не удается, ну да это понятно, я же дал ему фору, а не стоило, но это я сейчас такой умный. Это так и называется: остроумие на чердачной лестнице... тридцать шестой, тридцать пятый...

- Не-е-е-ет!

Идиот, ну что за дурацкий вопль, это все равно что "Это моя машина!" или "Позволь, я позабочусь о тебе...", а то и вообще идиотское "Ты все о'кей?", на что на три четверти искалеченный, ослепший и с отрубленными руками и ногами должен ответить обеззубленным ртом: "Да, все в порядке".

...тридцать четвертый, тридцать третий...

Ну да, возраст Христа, а как же иначе, хотя можно и тридцать три коровы, и тридцать три удовольствия, и тридцать третий подвиг Геракла, судя по голливудской штамповке...

- ...е-е-е-ет!

Ни фига себе тянет ноту, в оперные певцы бы, самого Карузо перепел бы, но он настоящее дитя века: кому на фиг нужны оперные, а вот киллерам и почет, и уважение, и заработки, что оперным и не снились.

...тридцать второй, тридцать первый...

Вроде бы удар намного глуше, словно, помимо застекленных рам, просадил задницей или дурной головой еще и перекрытие, да и крик на миг прервался, затем продолжался уже октавой выше. Я ускорил бег, на ходу совершенствуя технику: где прыгал через три ступени, где ухитрялся скакать через перила и оказываться на пролет ниже, здесь очень важна координация, чтобы выигрыш не обернулся потерями, а крик "Не-е-е-е-ет!" все длится, но уже не отдаляется, даже как будто бы слегка приблизился.

...тридцатый... двадцать девятый... двадцать восьмой...

Ну кто так строит, кто так строит, ну на фиг такие небоскребы, у нас же свой путь, чего за Европой гонимся, откуда это дурацкое "догнать и перегнать", одноэтажные домики - самое то, в крайнем случае - двух, даже Екатерина Вторая жила в двухэтажном...

...двадцать третий... двадцать второй...

Наконец я выскочил около лифта, за мной тянется кровавый след, меня понесло по кругу, я понимал, что надо остановиться, но сорок кругов по спирали на большой скорости сделали свою гнусное дело: я и здесь, на ровном месте, продолжал бегать по кругу, Кварг поднялся, пистолет в руке, крикнул:

- Не могу на такое смотреть!.. Получай, чтоб не мучился.

Грянул выстрел. Острая боль прожгла насквозь, я попытался сам выстрелить в ответ, но пулю тоже послал по спирали, руки овялились, ноги подкосились, пол прыгнул навстречу, в черепе мелькнула только одна мысль: "Все, отпрыгался..."

Но темнота не охватила полностью, хотя задыхаюсь от боли, в глазах чернота и блещут звезды. Меня держали за руки, я чувствовал, как трещит разрезаемая одежда, теплые струйки текут по бокам, подтекают под спину. Я услышал торопливый голос:

- Обезболивающее!.. Что, опять нет?.. Он не выдержит болевого шока!!!

Густой угрюмый голос донесся с другой стороны:

- У нас на планете в таких случаях применяется общая анестезия...

Первый голос спросил:

- Что это?

- Удар по башке. Отключается, ничего не чувствует.

- Это общая? А если местную?

- Это удар по этим, как их, словом, гениталиям.

- Гм... ладно, лучше общую. Нет, у вас такие мускулы, что голову разнесете. Маша, берите дубину. Всего один удар!

Женский плаксивый голос:

- Гарпакс Велизарович, мне его жалко...

- А если он... умрет от боли - вам не будет жалко?

- Ладно, попробую...

Я ощутил движение воздуха, голову сотряс страшный удар. В глазах замелькали искры, все потемнело, голоса истончились, потом я услышал:

- Бля... а это что?

- Ладно-ладно, Гарпакс Велизарович, не волнуйтесь, у него наверняка есть дети.

- Черт, кто выдрал из инструкции двадцать третью страницу?

Другой торопливый голос умоляюще:

- Ребята, поднажали, поднажали!.. Через пятнадцать минут первенство по футболу!

- Да иди ты... У меня еще после вчерашнего руки трясутся... Э-э, если это мы рану зашивали, то что это?..

- Зря мы, Гарпакс Велизарович, переоделись врачами. Лучше было оставаться в тюрьме... а то и вовсе рубили бы лес на своей планете, а теперь вот...

- Да ладно вам, когда-то же учиться надо. Может быть, чему-то и научимся... постепенно...

Голоса истончились, пропали, а я провалился в забытье. Чернота обступила со всех сторон, но голоса снова зазвучали, уже другие, потусторонние, бубнили все громче, стонали, завывали, требовали, я слышал триумф, торжество, они уже видели добычу и могли ее потрогать, сейчас я очнусь уже в аду...

А вот хрен вам, проговорил я мысленно, не поддамся!. Не поддамся, вот и все! И хоть вы там глотки порвите...

Темнота начала истончаться, возникли светлые пятна, я рассмотрел знакомую комнату. Еще несколько секунд все оставалось не в фокусе. Затем с предельной резкостью увидел встревоженные лица Ивана, торкессы, а кроме того, в помещении еще трое незнакомых людей, все в темных одеждах, рослые, подтянутые, с тренированными телами.

Я слез со стола, оказывается, меня там разложили, как для жертвоприношения, дико огляделся:

- А где эти... Гарпакс Велизарович... медсестра с ее анастезией?..

Иван поддержал меня, улыбаясь во весь рот, торкесса с плачем бросилась на шею, Иван объяснил гордо:

- Ты бредил, друг. Этот бхиватец успел выстрелить в тебя, но я его своим мечом... Словом, уже не встанет. Точно.

Я обратил взор на появившихся незнакомцев. Один сделал шаг вперед, коротко поклонился:

- Опасные забавы, Ваше Величество!.. Его оружие убивает наверняка. Просто невероятно, ваша воля и упрямство заставили ваш организм мгновенно залечить смертельную рану. Без преувеличения могу сказать, что вы уже побывали За Чертой, откуда не возвращаются.

Иван широко улыбнулся:

- Значит, жить будет долго.

Я всматривался в лицо незнакомца. Суровое лицо кадрового военного, полевого командира, правую щеку пересекает глубокий шрам, а посреди лба три кольцевых шрама, похожих на кратеры давно потухших вулканов. Такие остаются, как все знают, от пулевых ранений. Когда он повернул голову, я заметил вздутые кольца на затылке. Судя по всему, пули прошли навылет, но мозг не задели.

Двое других встали за его спиной, тоже суровые, молодцеватые, настоящие элитные десантники. Для этих, живущих молниеносными рефлексами, вовсе хватает и спинного мозга, сейчас надежно укрытого бронежилетами.

- Да ерунда это, - ответил я как можно небрежнее, хотя внутри все затряслось, когда я узнал о смертельной ране. - Плоть немощна, дух силен. Это не противники, а просто мясо.

Десантники смотрели на меня с обожанием. Их командир отдал мне честь:

- Ваше Величество, меня зовут Урган Молибский. Я эрцгерцог и полковник спецподразделения по тайным операциям. Безмерно счастлив отыскать вас... и еще тем, что в вас живет настоящий боевой дух королевского рода Энверов.

Десантники преданно ели меня глазами, и я сразу ощутил, что все остальные потомки этого королевского рода были книгочеями, хлюпиками, музыкантами и прочими никчемными интеллигентами.

Это что же, мелькнуло у меня в голове горькое, снова короли, принцы, бароны, и всякое там Средневековье, в котором если и было что хорошее, то разве что право первой брачной ночи? Да и то, если фак ты, а не фак тебя. И эти титулы, гербы, пышные звания... Охренели? Даже в век Интернета уже никаких баронов и фон пэров, Интернет и короли - несовместимы, кто-то должен остаться один.

И немыслимо, чтобы герцог отсылал емэйл, чатился или эсэмэсился - тогда он уже не герцог, а если герцог, то будь добр запускай почтовых голубей и махай им вслед шестом с тряпками на конце!

Но, будучи дитем асфальта и демократом, я не сказал, что думаю, иначе я вообще не общечеловек, а улыбнулся, сказал доброжелательнее самого Карнеги:

- Конечно-конечно, кто бы спорил?.. Я - нет. Я с вами вполне согласен. Но... что дальше?

- Надо действовать! - сказал он резко. - Время истекает!

- Экшен, - ответил я понимающе. - Да, пора... А то засиделся в глуши. Жопа стала как у демократа. Что у нас в диспозиции?

Он отдал честь, моментально расстелил на столе карту. Сперва я ничего не видел, только черноту, потом появились мелкие звездочки, быстро увеличились, превращаясь в бешено вращающиеся галактики, старые и молодые, спиральные и крабовидные, между ними отдельные звезды, что тоже не звезды, а тесные звездные скопления по миллиону звезд в каждой. Он быстро и кратко знакомил меня с расположением сил во Вселенной, давал характеристики императорам, королям и наиболее могущественным феодалам, закончил яростно:

- Сейчас бьются между собой империи Антлантов и Скифов. Есть еще и могущественный клан Темных Звезд, там подняла восстание империя Нибелунгов, ее злобная и коварная императрица Изольда претендует на власть во Вселенной, но победит, скорее всего, империя Антлантов. Или Скифов. Однако мы отыскали ваши следы, Ваше Величество, у нас возродилась надежда, которая миллионолетиями передавалась из поколения в поколение! Предания говорят, что однажды появится наследник Древних Империй, восстановит мир и благополучие для всей метагалактики. Для этого, понятно, вам надо всего лишь сесть на звездный трон.

- Неплохо, - ответил я с истерическим легкомыслием. - Всего лишь! Ну что ж, надо так надо. Сяду.

- Мы так на это надеемся!