Тритона... Сомнений не было - Хозяйка Дома Гамелинов сделала из Герфегеста
цепного пса. Она заперла его в клетке, словно ловчего сокола перед охотой.
Она обманула его. Она насмеялась над ним и предала его, смешав с дерьмом
опавшие лепестки золотого цветка.
Герфегест, уронив голову на чугунных лебедей оконной решетки, сплетенных в
любовном танце.
и быстрее, навстречу врагу лениво двинулись "Голубой Полумесяц" и
файеланты Орнумхониоров. Ганфала не спешил - пусть Стагевд вцепится
мертвой хваткой в корабли Ганантахониоров. Пусть завязнет как следует. А
тогда свое веское слово скажут огнетворительные трубы.
наконец тоже двинулись вперед. Стагевд не видел причин искушаться во
флотоводческих тонкостях. Поэтому его корабли, построенные двумя рядами,
шли просто и безыскусно - все вместе.
только об одном - чтобы флот Ганфалы не разбежался раньше времени.
Отлавливай их потом поодиночке по всему Синему Алу-стралу.
Поэтому первым бой начал "Панцирный Тур". Не боясь таранного удара южан,
он быстро вырвался вперед и, развернувшись правым бортом, дал слаженный
залп из девяти мощных стре-лометов. Носовая фигура двухъярусного файеланта
Ганантахониоров разлетелась в щепу. Еще одна десятилоктевая стрела,
окованная медью, пробила смотровую башню, и на палубу упало растерзанное
тело впередсмотрящего. Первая кровь пролилась.
"Панцирному Туру" приблизились еще три корабля Ганантахониоров. Без особой
пользы осыпав его высокие, затянутые мокрыми дублеными кожами борта градом
зажигательных стрел, южане врезались в лес весел, которыми ощетинился
"Панцирный Тур". Легкие файеланты Ганантахониоров накрепко застряли среди
переломанных весел. Это означало лишь одно: бежать им уже не удастся.
Победа или смерть.
корабли Эльм-Оров окружают немногочисленных южан со всех сторон. Но зато
не только правое крыло мятежников, но и их центр пришли в полное
расстройство. У Стагевда было слишком много кораблей, чтобы они могли
вступить в бой с Ганантахониорами одновременно. Но гонор и гордость
Благородных Домов Алустрала влекут в бой всех - захватить богатый трофей,
отличиться, заслужить похвалу отца, дяди, старшего брата. Ганантахо-ниорам
суждено погибнуть. Но свою роль в сражении они уже сыграли. Потом Рыбий
Пастырь перевел взгляд на "Черный Лебедь", который, возглавляя корабли
Гамелинов и Лорчей, сейчас огибал место кровавой сечи. Стагевд явно искал
встречи с ним, Надзирающим над Равновесием.
в гонг трижды. Это означало, что "Голубой Полумесяц" вступает в бой. Это
означало, что гребцам пришло время выложиться без остатка. Потому что это
их последнее слово. Потому что потом придет время говорить оружию.
Ганфалы не было огнетво-рительных труб. "Голубой Полумесяц" был
предназначен Рыбьим Пастырем к совсем другой судьбе.
кораблей Дома Орнумхонио-ров тоже знали это. Двадцать файелантов усмирили
свой бег, а семь, пропустив флагман вперед, повернули налево - туда, где
скучились в абордажном бою звенящие сталью корабли Эльм-Оров.
скорости самой быстрой колесницы. Лебединая голова на таране флагмана
Гамелинов была некогда заклята соитием Стагевда и Харманы, но с
сегодняшней ночи оно утратило силу, ибо с Хар-маной пребывал Последний
Конгетлар. Бивень "Голубого Полумесяца", выкованный из цельного слитка
небесного железа под неусыпным бдением Ганфалы, сокрушил лебединую голову,
и она исчезла в роении тысяч раскаленных искр. Лучников "Черного Лебедя"
обдало обжигающим фонтаном пара. Флагман Стагевда застонал от носа до
окончаний кормовых весел, предчувствуя свою жестокую судьбу.
условлено, на кораблях Орнумхо-ниоров разом взревели тысячи витых раковин.
По лицу Стагевда разлилась мертвенная бледность.
Стагевд всмотрелся в вихрь стали. Среди прочих выделялись двое, рубящиеся
плечом к плечу. Один ловко орудовал двумя парными топорами, второй
сражался короткой облегченной алебардой с обоюдосторонним лезвием. По
всему было видно, что эти двое стоят многих десятков. Выкормыши Ганфалы,
безродные...
раковин Орнумхониоров. И вдруг они замолкли. В следующий миг над проливом
Олк воцарился огненный ад.
массивные пятипалубники Эльм-Оров, на трехъярусные корабли Гамелинов, на
низкие абордажные галеры Лорчей обрушилось "черное пламя".
где они встречали дерево сразу, оно вспыхивало, как солома. Там, где им
пыталась воспрепятствовать медь, они уходили в воду длинными шипящими
потеками и под ней загорались обнаженные дубовые доски. Гребцы на кораблях
Орнумхониоров уже давно табанили, а теперь начали поспешно сдавать назад,
чтобы не столкнуться со своими охваченными пламенем жертвами.
абордажного боя, загорелось с восточного края. Сильный ветер быстро
превращал корабли в бушующие неистовством вулканы огня.
уцелеть. Палубы их кораблей разбухли от крови, их воины почти полностью
истреблены, многие знамена с пегими тунцами уже сорваны проворными людьми
Эльм-Оров. Но теперь это не имеет никакого значения. Все очистится
пламенем. Все, кроме файелантов Орнумхониоров. Три десятка кораблей против
цитадели Наг-Нараон - это уже почти честная игра. Почти, потому что перед
ним, Ганфалой, больше не будет стоять могущество Стагевда и Харманы.
Харманы - п отому что в исходе столкновения флагманов видна работа
Последнего из Конгетларов. Стагевда - потому что это уже его, Ганфалы,
дело.
иссякли. Они исполнили свое назначение - породили пламя, и теперь оно,
найдя благодатную пищу на кораблях мятежников, больше не нуждалось в
подпитке. Вся первая линия флота Стагевда и корабли Эльм-Оров были
обречены.
десятков свежих файелантов. Еще тринадцать кораблей столкнулись между
собой при неловких попытках отвернуть от горящих кораблей первой линии, но
серьезных повреждений они не имели и тоже чего-то да стоили.
преимущество, чтобы восстановить положение, но, как и предсказывал Ганфала
еще в Молочной Котловине, в сердца Гамелинов вошел страх, и они больше не
имели воли противостоять флоту Хранящих Верность. Но главным было не это.
перилам капитанского мостика, лихорадочно тщился принять какое-либо
решение, на палубе "Черного Лебедя" появилась величественная фигура в
белом облачении. Это был Рыбий Пастырь.
молнией и сразу же вслед за этим на палубу опускаются рассеченные тела
Гамели-нов. И Гамелины тоже видели это. Если раньше они еще кое-как
сдерживали натиск Орнумхониоров подле носовой мачты, то теперь они быстро
откатывались назад. Никто не мог устоять перед мертвящим блеском Ганфалова
посоха. Никто, кроме Стагевда.
любой, какую может нанести смертный человек при помощи тленного железа.
Еще ночью древнее могущество начало капля за каплей покидать измененные
магией органы и члены, и если вчера он был уверен в своем превосходстве
над Ганфалой, то сегодня он уже ничего не знал наверняка. Но его люди, его
Дом и еще четыре благоразумных Дома Алустрала вверились ему во имя
спасения мира, и он не может сейчас отступить назад.
Его пальцы сомкнулись на рукоятях мечей, торчащих у него из-за спины. Он
поцеловал перстень Хозяина Гамелинов и, собрав все, что оставалось в нем
от прежней силы, спрыгнул на палубу.
охотно отозвался Ганфала, тупым концом посоха отправляя за борт
докучливого воина с гербом Гамелинов на бронзовом нагруднике.
и, ловко подцепив за замкнутую гарду бесхозный кинжал, воткнутый в доски
палубы, метнул его в Ганфалу, подправляя сталь утверждающим в пути
заклинанием.
двух ладоней до его лица, воткнулся в подставленную вполне вовремя рукоять
посоха. Ганфала играючи прокрутил посох в своих длинных паучьих пальцах, и
Шилова Юлия
Андреев Николай
Мурич Виктор
Шилова Юлия
Земляной Андрей
Шилова Юлия