Чтение 37–й страницы книги ~Люди огня~

Повернулся и зашагал прочь.

Мы летели на северо-запад. Речную долину сменили горы, шафранные, как одежды саньясина. Впереди лежал исламский мир, мир купцов и воинов, где долг каждого и превосходнейшее из деяний - джихад. Вопрос только в том, против нас или с нами. Впереди была земля Афганистана* [В мире "Людей огня" не существует государства Пакистан, искусственного образования, возникшего в период борьбы Индии за независимость в результате английских интриг. Восточная часть Пакистана принадлежит Индии, а западная, населенная племенами пуштунов, - Афганистану.]. Мекка - далеко на западе. Мы снова двигались от периферии к центру, как из России в Рим. Господь не любил оставлять незавоеванные тылы.

КНИГА II

ЧЕТВЕРТОЕ ОТРЕЧЕНИЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Казнен за разглашенье тайны

Всепоглощающей любви,

Он - Бог, он - пастырь изначальный,

Кто миру выкрикнул: "Живи!"

Мансур Халладж - небесный Кравчий,

Палач бессилен перед ним.

Его веревка - мост висячий,

Не станет волосом одним.

То плоть горит? Неправда - это

Костер любви сжигает плоть,

И танец свадебный обета

Ведет танцующий Господь.

ГЛАВА 1

Удар был слабенький. Только зазвенела посуда и люстра отклонилась от вертикали и тут же вернулась в положение равновесия. Я встал и подошел к окну.

Вспышка. Потом грохот.

Гроза, что ли?

Молнии не бывают ярко-оранжевыми.

Позвонил Марку. Его не было. Включил телевизор. Местный канал: девушки в белом идут по колено в воде. В центре - юноша, тоже в белом. Вокруг почему-то сад. Минут через пять до меня дошло, что сад является раем, девушки - гуриями, а юноша - шахидом, погибшим за веру и попавшим в этот самый рай.

Еще не среагировали.

Грохот не утихал. Вспышки сменяли одна другую.

Нашел CNN. По экрану величаво плыла Дварака. Комментария услышать не успел, потому что зазвонил телефон.

- Как тебе салют?

Марк был явно в веселом расположении духа.

- Ты знаешь, что происходит?

- Знаю. Нас обстреливают.

- Кто?

- Передовые отряды движения Муридан.

Ясно.

Политическая обстановка в Афганистане, собственно, была такова. Все началось лет двадцать назад, когда либерального, европейски образованного падишаха свергли военные, потом этих военных свергли... другие военные. Потом... В общем, началась смута. Все воевали против всех и свергали друг друга поочередно. И тогда появились эти... студенты. Однако студенческая революция! Ученики Медресе и их преподаватели. Первые по совместительству ученики суфийских шейхов, муриды* [Мурид - ученик, букв, ищущий.]. Почти поголовно. Вторые - собственно сами шейхи. Точнее, пиры, старцы. Последний термин здесь более распространен.

Я представил, как в России к власти приходят недоучившиеся семинаристы и монахи, и ужаснулся. Нет, конечно, поп попу рознь. Есть же иезуиты, доминиканцы или даже францисканцы... Отдельные представители, Но в общей массе!

То, что эти ребята нас обстреливали, тоже не говорило о высоком интеллекте.

- Да ладно, пусть боекомплект переводят, - усмехнулся Марк. - Жалко, что ли! И нам развлечение. Шавка слона облаяла.

Дварака плыла, нимало не реагируя на эти булавочные уколы. Приятно чувствовать себя слоном.

Наконец, где-то через час, они поняли бессмысленность обстрела километровой толщи скалы и угомонились. К тому времени мы с Марком вылезли на крышу Дома Собраний на предмет попить кофе и полюбоваться зрелищем. Но не вышло. Нас вызвал Эммануил.

У него уже был Филипп Лыков.

Господь звонил по телефону. Верно, не было связи. Наконец дозвонился.

- Мне нужен мулла Абу Талиб... Кто? Махди. - Пауза. - Ас-саляму алейкум!* [Ас-саляму алейкум - Мир вам! (араб.)] Так я о мире. Ваши ракеты мне не очень докучают, но вы бессильны против воли Аллаха. Думаю, что уже поняли. Мои люди обсудят с вами условия капитуляции. Если не договоритесь, Небесный Иерусалим опустится на Кабул. Города больше не будет - только пыль и груды кирпича.

До меня не сразу дошло, что "Небесный Иерусалим" - это Дварака. Зато я сразу понял, куда нас посылают .

Мы подлетали к Кабулу. Вскоре город накрыло тенью.

Эммануилов выбор послов меня несколько удивил. Ну, я, понятно. Болтать языком, сглаживать острые углы и вообще для политесу. Но Марк с Филиппом! Да, оба имеют опыт общения с исламским миром. Правда, очень практический. Воевали там. Тем более зачем обоих? Рискованное ведь предприятие. Хрен его знает, что взбредет в голову этим студиозусам!

По поручению Эммануила я прочитал Коран и пару монографий по исламу, так что примерно представлял себе, что это такое. В Коране меня особенно впечатлила сура "Покаяние", полностью посвященная джихаду:

"...избивайте многобожников, где их найдете, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте!" (Сура 9, айят 5)

А также:

"Сражайтесь с теми, кто не верует в Аллаха и в по день не запрещает того, что запретил Аллах и Его посланник, и не подчиняется религии истины - из тех, которым ниспослано писание, пока они не дадут от купа своей рукой, будучи униженными". (Сура 9, айят 29) Ну и, конечно, сады, под которыми текут реки. До той телепередачи я не совсем понимал, что это за реки такие и почему они текут под садами. Теперь дошло. Вероятно, виной тому климат Аравии. Если большую часть года плюс пятьдесят и дует самум, раскаленный ветер пустыни, покажется высшим блаженством ходить по колено в воде.

Дворец, в котором проходили переговоры, отдаленно напоминал Воронцовский в Алупке, но был построен из белого камня. Три арочных входа, балюстрада по второму этажу, шестигранная башня с луковичными арками, увенчанная куполом, под крышей, похожей на шляпу вьетнамского крестьянина. Борьба местных традиций и европейского влияния. Постройка века девятнадцатого. Вокруг - сад, правда, уже вымерший, все же поздняя осень, вдали - горы. Имелась вертолетная площадка, где нас и встретили. Не то чтобы очень почетно, но с ковровой дорожкой, оркестром и эскортом. На эскорт Марк подозрительно поглядывал.

Внутри обстановка вполне восточная. Большой зал. Стены с витиеватым растительным узором: золотом по синему. В центре зала - мраморный фонтан. Правда, в нем нет большой необходимости. Погодка как у нас, только солнышко светит. Как бы не жарко. Фонтан, однако, работает, вероятно, для престижа.

По ту сторону фонтана сидят по-турецки несколько бородачей в белых балахонах. В середине - мулла Мухаммад Абу Талиб. Я его узнал по фотографии. Черная окладистая борода, усы, маленькие острые глазки. Над всем этим возвышается белая чалма.

Я смотрел на него с любопытством. Недавно движение Муридан провозгласило его повелителем правоверных, то есть халифом, наместником посланника Аллаха, правда, никто больше с этим не согласился. "Повелитель правоверных" - титул владыки всех мусульман, а не кучки афганцев. "Если кто-то захочет присоединиться к халифату и признать муллу Мухаммада халифом - то мы не возражаем", - ответили муриды. Но никто не внял.

Мы сели и поприветствовали друг друга.

В дальнем углу зала я заметил еще одну фигуру, с головы до ног закутанную в черное. Женщина? Жена? Ничего удивительного. У них тут даже святые женаты.

Я повторил ультиматум Эммануила, но при этом добавил, что компромисс в принципе возможен, что Махди вовсе не доставит удовольствия уничтожение одного из древнейших городов мира (явная лесть) и что мы могли бы договориться.

Надо сказать, что по поводу того, кто такой Махди, в исламском мире существуют существенные разногласия. Партия Аиши* [Аиша - одна из жен Мухаммада (по некоторым сведениям, любимая), дочь Абу Бекра. По преданию, Мухаммад женился на ней, когда ей было шесть лет, и ввел ее в свой дом, когда ей было девять. После смерти пророка Аиша приняла активное участие в политической борьбе, выступала против партии Али. Активно занималась собиранием и передачей хадисов.], бессмертной вдовы Магомета, в основном считает, что Махди - это пророк Иса (то есть Христос), который вернется перед концом света, чтобы сражаться с антихристом. И Аиша подтверждает это многочисленными хадисами (высказываниями Магомета) и цитатами из Корана.

Партия же Фатимы* [Фатима - старшая дочь Мухаммада от его первой жены Хадиджи, жена его двоюродного брата Али.], дочери пророка, считает, что это двенадцатый праведный алид (то есть потомок ее мужа Али), который скрылся - ушел куда-то в горы и не вернулся. И фатимиды ждут его возвращения. Судя по всему, Муридан должен был придерживаться первой концепции.

"Повелитель правоверных" был любезен и обходителен. Предложил кофе (я не отказался), поинтересовался здоровьем Эммануила. Последний вопрос меня рассмешил, но я сдержался.

- Прекрасно! По крайней мере пули его не берут.

- Удивительно!

- Самому пришлось наблюдать.

- Трудно в это поверить.

- А вы посмотрите за окно.

За окном, высоко в небе, висела Дварака.

Мулла не стал смотреть. Он прекрасно понял, что я имею в виду.

- И что обещает нам Эммануил, если мы сложим оружие?

Мулла Абу Талиб внимательно смотрел на меня. Наконец-то разговор приобрел серьезный оборот.

- Жизнь - сейчас и место в раю потом. Кроме того, если вы признаете Эммануила Махди, то сохраните все ваши завоевания, иначе режим будет сменен.

- Тот, кто был повелителем правоверных, вряд ли согласится на столь малое...

- Махди не может вам обещать сохранения титула. Но ведь это всего лишь титул...

Терпеть не могу эти восточные разговоры. Вокруг да около! Ну, да или нет? Мулла обещал подумать и "выработать концепцию".

Мы шли по ковровой дорожке к вертолету. Я не был доволен. Переговоры не привели ни к чему.

Позади звучал женский голос, слишком далеко, чтобы можно было разобрать слова. Выходя из дворца, я заметил, что дама в черном последовала за нами, где-то в конце делегации.

Филипп шел справа от меня, Марк - слева. Филипп рванулся влево, пытаясь столкнуть нас с дорожки, но не успел. Его тело обмякло, я подхватил его и почувствовал горячую влагу между пальцами. Только тогда я понял, что случилось. Оркестр резко замолк. Я не слышал выстрела. Меня поразила тишина.

Подоспел Марк.

- Он ранен?

Почему-то я был уверен, что убит.

- Ранен, - констатировал Марк.

- Разрешите, я врач.

Я с удивлением посмотрел на закутанную в черное женщину. Впрочем, даже муриды разрешают женщинам работать в медицине. Просто странно видеть врача в чадре.

Мы осторожно подняли Филиппа и погрузили в вертолет. Я больше не собирался здесь оставаться.

"Врач" сделала попытку погрузиться за нами. И тут в мозгах у меня прояснилось. Шпионка? Шахидка! И я отстранил ее.

- Я только врач, - произнесла она.

Альтернативы не было. Мне как-то не пришло в голову прихватить с собой врача.

- Марк, ты можешь ее как-нибудь проверить? - спросил я.

Марк отобрал у охранника металлоискатель и провел вдоль чадры. "Врач" стояла смирно. Марк покачал головой.

Я не доверял металлоискателям. Здесь бы собаку, натасканную на взрывчатку. Я был готов поверить во что угодно, вплоть до миниатюрной атомной бомбы, спрятанной под чадрой.

Филипп застонал.

- Отходит, кажется, - прошептал Марк.

Я переводил взгляд с Филиппа на женщину и с женщины на Филиппа. Я колебался.

- Да пусть лезет! - процедил Марк. - Где наша не пропадала!

Я молчал.

- Двараке ничего не грозит. Господь с нами. Помнишь Бургундию?

- А мы?

- Черт с нами!

Последнее, пожалуй, верно.

- Проходите, сударыня, - усмехнулся я.

И дама в черном прошмыгнула к Филлипу. Никаких медицинских инструментов я не заметил. Она просто положила руку ему на грудь. Он задышал ровнее. Мне бы удивиться как следует. Но мозги опять отключились.

- Ладно, стартуем.

И мы взмыли в воздух.

Мы подлетали к Двараке. И ничего не взорвалось. И Филипп был жив. Я уже думал, что мы его довезем, когда взрыв все-таки раздался. Я резко обернулся, опасаясь увидеть лужи крови и оторванные части тел. Но все были целы, только "врача" отбросило от Филлипа.

- Это ракета, - пояснил Марк. - Под нами. Не задело. Последний салют движения Муридан.

Но я смотрел на Филиппа. Он не дышал. Я встал, шагнул к нему и закрыл ему глаза.

- Прости, Филипп, второй раз ты меня спасаешь.

Потом перевел взгляд на женщину. Трудно судить о чувствах человека, лицо которого скрыто чадрой.

- Я ничего не могла сделать, - произнесла она. - Меня отбросило. Сожалею.

Я видел.

- Смотрите за ней в оба! - приказал я охране и вернулся к Марку.

Эммануил встретил нас сам на вертолетной площадке на крыше дворца. Мы вынесли тело Филиппа и положили к его ногам. Он опустился на колени. Я уже знал, что произойдет. Господь взял Филлипа за руку, и раны покойного начали затягиваться. Потом он вздрогнул и закашлялся. Открыл глаза.

- С возвращением, Филипп.

- Господи! - шепот, одними губами.

- Люди огня! - раздалось позади нас.

Я обернулся. Женщина в черном стояла совсем рядом, это был ее голос. Мне кажется, она смотрела на Господа во все глаза. Если бы не чадра!

- Аллах сотворил человека из звучащей глины и сотворил джиннов из чистого огня, - проговорила она.

Эммануил с любопытством смотрел на нее. По-моему, он что-то пытался вспомнить.

- Вы примете меня? - спросила она.

- Пожалуй, да. Пойдемте!

- Господи! Мы даже не знаем, кто она такая! - запротестовал Марк.

- Спокойно, Марк. Я знаю.

В тот же вечер мы получили официальное послание с извинениями муллы. Он клялся, что ни он, ни муриды не имеют никакого отношения к обстрелу послов. Есть силы более радикальные (куда уж?), а они приложат все усилия к поиску преступников.

Эммануил только усмехнулся:

- Охранять надо лучше.

И ограничил срок действия ультиматума тремя сутками.

Дварака начала медленно опускаться на Кабул, и я вспомнил об острове Лапуту.

А утром я смотрел по телевизору новости местного канала.

- Сегодня около полудня наша почетная гостья Аиша, бессмертная вдова пророка (да благословит его Аллах и да приветствует!), прибывшая к нам два дня назад из Города Мира Мадинат-ас-Салям* [Средневековое название Багдада.], была похищена неверными и увезена на летающий остров. В связи с этим мулла Мухаммед Абу Талиб объявляет джихад Эммануилу, выдающему себя за Махди, и его людям.

Дварака пошла быстрее.

События тоже продолжали развиваться. В полдень Господь объявил о том, что берет Аишу в жены. Свадебные торжества должны были состояться после рамазана в городе Мадинат-ас-Салям, то бишь в Багдаде.

Местные СМИ обвинили Эммануила в том, что он взял Аишу силой.

Дварака опускалась. Вид был как с третьего уровня Эйфеле вой башни.

ГЛАВА 2

Эммануил вызвал меня к себе. Я думал, что речь пойдет об Аише. Признаться, я был немало заинтригован.

Пророк Мухаммад умер 31 год назад (правда, мусульмане утверждали, что был взят живым на небо). После себя он оставил двух женщин, двух вдов, пользующихся наибольшим авторитетом в исламском мире: любимую жену Аишу и дочь Фатиму. И эти дамы, мягко говоря, недолюбливали друг друга. Обе, несмотря на почет, оставались женщинами, практически бесправными в условиях жесткого патриархата. Обе искали мужчину, на которого можно опереться. Аиша нашла. Этот брак был, несомненно, выгоден и для Эммануила. Так он надеялся завоевать сердца мусульман.

"Люди огня..." О людях, сотворенных из пламени, я читал в запрещенной книге Жерара де Нерваля "История о Царице Утра и Сулаймане, повелителе духов". Хирам, строитель иерусалимского храма, якобы был из них. Вещь богоборческая, недаром запрещена. Царь Соломон, верный Богу, там мелок, туп и неприятен. И, судя по всему, замешан в убийстве Хирама.

Что имела в виду Аиша? Я надеялся на разъяснения.

Мои ожидания не оправдались.

Господь пил чай на крыше Дома Собраний. Предложил мне сесть.

- Я хочу познакомить тебя с одним человеком. Он пуштун. Поэтому несколько советов...

Дварака здорово опустилась за это время. Облака плыли высоко над нами, подсвеченные лучами заходящего солнца. Вокруг всплывали невысокие горы. Я подумал, что с тех гор Дварака элементарно простреливается.

- Не попадут, - успокоил Эммануил. - Я хочу познакомить тебя с одним местным принцем. Его зовут Дауд. Точнее - Мухаммад Дауд-хан. Он племянник свергнутого короля. Возможно, он будет долго рассказывать о своей семье, кичиться предками и связями. Ты не удивляйся, у них так принято. Это приглашение к тому, чтобы ты тоже рассказал что-нибудь адекватное. Есть что ответить?