Разумнее всего было бы вернуться в Лагерь Два. После всего случившегося
любой нормальный человек понял бы, что не может закончиться добром то, что
началось при столь неблагоприятных обстоятельствах. Но Авери больше не мог
считаться нормальным человеком. Он был одержим мыслью об убийстве.
людей и двинулся дальше. Через полчаса он добрался до их лагеря.
несколько часов, а в действительности - едва ли несколько минут. Лагерь не
подавал признаков жизни. Даже костер не горел. Значит - никого нет дома.
терпение лопнуло. Переносной мост лежал перекинутый через ров, и Авери
смело шагнул прямо к нему.
веток. Дверной проем немного обгорел, но в целом строение не пострадало.
Авери огляделся, ничего не понимая. И вдруг он услышал какой-то звук и
понял, что в лагере все-таки кто-то есть.
стон. Авери на цыпочках подкрался к входу и замер, прислушиваясь. Через
несколько секунд раздался новый стон. Трудно сказать, кто его издавал -
мужчина или женщина.
стон может звучать только в его воображении. Подняв томагавк над головой,
он внезапно прыгнул в домик.
никогда и не было.
его жизнь, получив в живот предназначавшийся ему удар копья. В руке она
держала маленький темный тусклый предмет, по форме напоминавший яйцо, со
странной изогнутой ручкой. Острие яйца было направлено прямо на него. В
самой середине этого предмета что-то блестело. Или это Авери только
казалось...
темно-красное пятно.
перед ним была не прежняя сильная и самоуверенная золотая женщина, а лишь
ее тень, ослабевшая от потери крови, измученная болью и одиночеством.
Злитри умирала.
зачем сюда пришел, и ему стало стыдно.
устройство следило за каждым его движением.
Авери почувствовал жжение. Но огонек угас, и жжение прекратилось. Она
положила устройство себе на грудь.
рук и отложил в сторону. Он коснулся ее ладони.
Почему я не могу ее утешить? Почему я не могу сказать ей хотя бы пустые,
ничего не значащие слова? Если бы не она, Ричард Авери уже лежал бы в
земле. О Боже! Зачем, почему, откуда эти преграды... глупые, ненужные
преграды разных языков, разделяющие нас?"
умер. Потому что женщина умирает, а мы, те, кто остался, собираемся
перебить друг друга, словно взбесившиеся животные. Какое отношение Бог
имеет к нашей судьбе? Нет другого бога, кроме жизни. Жизнь - вот
единственная святая вещь на всем белом свете. И когда она уходит - это
смерть Бога".
произнести только его имя, но глаза были красноречивее всяких слов.
ее лба, потом своего.
Почему... почему, черт возьми, мы не можем жить в мире? Но сейчас тебе не
до пустых разговоров... Ты знаешь, хотя мы и принадлежим к разным народам,
вы кажетесь нам красивыми. Мы ненавидели вас и восторгались вами. Вы,
наверно, презирали нас и, возможно, несколько недооценивали... Но не будем
об этом. Мне хочется помочь тебе. Ты была такой гордой, такой
прекрасной... Как бы я хотел тебе помочь...
корчилась от боли и, однако, едва могла пошевелить руками.
устройство в ее руки.
дважды попробовала это сделать, и дважды яйцо выпадало из ее дрожащих рук.
Тогда она попросила о помощи.
пропасть непонимания, разделяющую их расы.
последних сил, улыбнулась в ответ, и Авери понял, что он ее не обидел.
Помог ей найти указательным пальцем кнопку в основании ручки, направить
острие на ее грудь.
проколола ее грудь, оставив после себя крошечное отверстие.
была мертва.
несколько минут он вернулся к жизни, к суровой реальности бытия. Его мозг
снова начал работать.
все ее соплеменники отправились на охоту. Они просто не могли быть такими
бесчувственными! А если они не на охоте и раз их нет дома, значит...
значит, черт подери, они затеяли нечто действительно важное. Ответ был
очевиден. Схватив свое оружие, Авери бросился наружу.
мысль. Он замер как вкопанный, потом вернулся обратно. Подойдя к
бездыханному телу Злитри, он взял из ее рук оружие и положил к себе в
карман. Он аккуратно сложил ее руки, закрыл ей глаза. Ему хотелось сделать
для нее еще что-то... как ему этого хотелось! Но ничего другого он сделать
не мог. Совсем ничего.
высокой травы, сквозь густые кусты. - Пожалуйста, Боже, дай мне успеть
вовремя!"
Потом он пытался не представлять себе этого. Каким же круглым идиотом он
был, решив отомстить именно сегодня! "Великие, тупые, кровожадные умы все
думают одинаково", - с горечью шептал он. Он и золотые люди наверняка
прошли совсем близко друг от друга, каждый нацеленный на свое собственное
отмщение.
быстрее. Как можно быстрее. На пределе возможного. Действительно на
пределе. Только когда он упал, попытался встать и снова упал, Авери понял,
что ему придется некоторое время идти шагом. "В любом случае, - с горечью
говорил он сам себе, - что толку будет, если я примчусь в Лагерь Два на
последнем издыхании?"
бежать шагов сто, а потом столько же идти шагом. Бег, ходьба...
заметил над лесом столб дыма. Он загнал себя до состояния, когда уже не
мог ясно соображать. Он сделал еще рывок и понял, что теперь-то уж точно
ему придется идти шагом. И не каких-то там сто шагов, а гораздо больше. В
любом случае будет чертовски неприятно (как раз то, чего он заслуживает)
нос к носу столкнуться с золотыми людьми. Он должен сначала разобраться,
что к чему. Пульс уже не так безумно стучал в его висках, к мыслям
понемногу возвращалась привычная ясность, и Авери задумался о столбе дыма.
Больно уж он густой - слишком густой для обычного костра.
Авери крался вперед.
практически невозможно. И поэтому золотые люди, атакуя его, одновременно
пытались предать лагерь огню. Двое мужчин обменивались с защитниками
лагеря градом камней (копья они явно приберегали для рукопашной схватки),
а женщина с расстояния в пятьдесят ярдов осыпала лагерь горящими стрелами.
одновременно страшное и абсурдное, комедийное даже и тем не менее вполне
смертоносное. Комедия и кошмар, слитые воедино. Детская мечта о
приключениях. Но только здесь игра шла на полном серьезе. И после ее
Шломо Вульф
Черепнин Владимир
Аникина Наталья
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий
Бажанов Олег