Чтение 37–й страницы книги ~Космическая Лапа~

с дальнего конца не было слышно ничего - никакой реакции в ответ.

Билл уже преодолел некоторое расстояние и пожалел, что не оценил
длину здания на глаз, прежде чем войти, и не считал шаги, оказавшись
внутри, чтобы хотя бы приблизительно представлять, какую часть пути он
прошел. Ему казалось, что к этому времени он должен был достичь середины
здания. Но он еще не видел Костолома, а ведь предводитель разбойников
наверняка встретил бы его на полпути!

Билл шел дальше, нащупывая путь острием меча в темном проходе.
Никаких следов предводителя разбойников не было. Теперь Билл уже был
уверен, что преодолел по крайней мере половину здания. Могучий дилбианин
мог, конечно, ждать его в каком-нибудь удобном месте, которое выбрал сам.
И все равно Биллу ничего не оставалось, как продолжать двигаться вперед.

Однако, как ни удивительно, это не влияло на настроение Билла.
Собственно, страх и неуверенность, которые он ощущал, входя в темное
здание, исчезали. Рукоятка меча больше не казалась скользкой от пота.
Сердцебиение замедлилось и успокоилось. У него даже начало зарождаться
некое мрачное намерение - хотя это и выглядело смешно - быть готовым
отразить нападение, если Костолом выскочит на него из темноты.

Дилбианин был громадным, но сами его размеры, думал Билл, согреваемый
предчувствием поединка, делали предводителя разбойников неуклюжим в
сравнении с человеком. Если бы Биллу удалось увернуться от первого
сокрушительного удара меча длиной в человеческий рост, он мог бы броситься
вперед и попытаться использовать свои коротким меч, прежде чем противник
опомнится. Если до этого дойдет, может, было бы разумно отбросить в
сторону щит, когда они сойдутся вместе, подумал Билл. Щит имел какой-то
смысл для дилбианина, который мог отразить с его помощью удар меча, но для
человека даже легкое касание дилбианского оружия закончилось бы
катастрофой. Биллу легче было бы увернуться от удара без щита на руке.
Внезапно его осенило: если уж все равно бросать щит, то можно бросить его
в Костолома. Так можно было бы получить небольшое преимущество, используя
элемент неожиданности.

Каковы были условия поединка, о которых сказал Костолом, прежде чем
они вошли в здание? "_П_е_р_в_ы_й_, кто выйдет из здания на собственных
ногах..."

Если бы Билл сумел увернуться от первой атаки Костолома, каким-то
образом обмануть дилбианина и проскочить мимо, можно было бы добежать до
двери и выскочить наружу...

Менее чем в пятнадцати футах впереди Билла внезапно послышалось
дребезжание какого-то покатившегося по полу предмета, видимо неосторожно
задетого ногой.

Билл замер, его нервы и мускулы напряглись. Прямо перед ним коридор
был узким, но чуть дальше - Билл заслонил глаза рукой, вглядываясь в
темноту, - похоже было, что он снова расширяется, образуя очередное
открытое пространство. Если это было так, то именно оттуда исходил звук,
который только что услышал Билл. Именно там ждал его Костолом.

Билл вытянул руку с мечом, чтобы исследовать на ощупь обе стороны
прохода, не выпуская оружия. Слева от него были мешки, заполненные
какими-то твердыми бугорчатыми предметами, слишком тяжелые для того, чтобы
их поднять, наваленные до самого потолка, - сначала он подумал было
взобраться по мешкам и обойти открытое пространство поверху. Справа был
штабель бревен, тянувшихся в темноту. Высота штабеля составляла не более
половины высоты до потолка, чуть выше головы Билла - где-то на уровне
плеча Костолома. Билл взялся за, одно из бревен, навалившись на него всем
своим весом, и оно слегка пошевелилось.

Он поспешно отпустил бревно. Если бы оно покатилось под ним, в то
время как он пытался бы ползти вдоль него, это не только разрушило бы его
планы застать противника врасплох, но и могло оставить его беспомощным у
ног Костолома. Ничего не оставалось, как пробираться дальше вдоль прохода,
стараясь производить как можно меньше шума и надеясь подкрасться к
ожидающему дилбианину, прежде чем тот его заметит.

Билл маленькими шажками двигался вперед, осторожно переставляя ноги и
постепенно перенося на них свой вес. Ему повезло - ни одна доска не
скрипнула под его тяжестью. Он медленно пробирался вперед, пока не достиг
места, где проход расширялся.

Неожиданно его нога наткнулась на что-то твердое выше уровня пола.
Билл остановился на полушаге и наклонился, пытаясь на ощупь определить,
какое препятствие встретилось на его пути. Это был конец бревна, очевидно
упавшего с поленницы и торчавшего в темноте. Билл осторожно начал обходить
его вокруг, затаив дыхание.

Где же Костолом? Открытое пространство, где теперь стоял Билл, было
шире всех, которые встречались ему до сих пор. Мешки с твердыми
бугорчатыми предметами, находившиеся слева, исчезли. До самой дальней
стены узкого здания было пусто. Справа от него бревна, ранее аккуратно
уложенные в штабель, образовывали в полумраке бесформенную груду, часть из
них скатились на пол. Билл начал осторожно пробираться среди них.

Внезапно он остановился. Его нога наступила на что-то мягкое. Он
отдернул ее, стоя на одной ноге, словно журавль.

Но ничего не произошло. Немного подождав, он опустил руку с мечом и
коснулся предмета, на который только что наступил.

Какое-то мгновение он ничего не ощущал, затем тыльная сторона его
ладони коснулась жесткой курчавой шерсти дилбианина. Его прикосновение не
вызвало никакой реакции. Билла охватил ужас. Он поспешно переложил меч в
руку, которой держал щит, и наклонился, ощупывая то, что лежало перед ним.

Это была огромная неподвижная дилбианская ступня, торчавшая вверх, в
потолок, а дальше следовала вытянувшаяся на полу нога.

- Что... - начал Билл, неосторожно заговорив вслух. Затем случилось
неожиданное.

С оглушительным грохотом и треском темная груда бревен справа от него
рассыпалась; падающие бревна с невероятным шумом покатились во все
стороны. Билл отскочил, но, как ни странно, ни одно бревно не покатилось к
нему. Через несколько минут, хотя, вероятно, это была лишь секунда или
две, шум и движение прекратились. Но теперь темнота усилилась из-за
плотного облака пыли, поднятой падающими бревнами. Билл громко чихнул.

Собравшись с мыслями, он отступил на шаг назад и поискал в темноте
дилбианскую ногу, которой он касался перед тем, как упали бревна. Пошарив
немного, он нашел ее, столь же неподвижную, как и до того. На ощупь
двигаясь дальше, он в конце концов обнаружил, что перед ним не кто иной,
как Костолом, лежащий неподвижно и явно без сознания под упавшим бревном.

Билл быстро выпрямился. Он вовсе не собирался заглядывать в зубы
дареному коню. Взяв меч в правую руку, он повернулся и побежал к входу в
здание, к тому, откуда вошел предводитель разбойников. До этой двери,
вокруг которой туманно поблескивала полоска света, было не более двадцати
футов. Билл преодолел расстояние до нее в три прыжка и, выскочив из узкого
прохода, краем глаза успел заметить блеск со свистом отпускающейся на него
стали.

Он отскочил, инстинктивно подняв меч. В то же мгновение меч был выбит
из его руки, словно из руки ребенка, и отлетел к стене позади него. Что-то
страшно тяжелое обрушилось на его голову, и он, шатаясь, отступил назад,
пока стена не удержала его от падения.

По его лицу текла кровь, наполовину ослепив его.

Билл инстинктивно подхватил с пола свой меч и поднял голову, желая
увидеть лицо нападавшего. Стены кружились вокруг него, но то, что он
увидел в дневном свете, просачивавшемся сквозь дверь, заставило его
замереть на месте.

Перед ним застыла в воздухе одетая в желтое фигура Мюла-ая, из руки
которого только что выпал громадный меч Костолома. Но он не нападал и не
издавал ни звука - и понятно почему.

Его поясницу, прижимая одну руку к боку и мертвой хваткой охватывая
запястье другой, державшей меч, обнимала покрытая черной шерстью лапа
толщиной с водопроводную трубу. Другая черная лапа охватывала толстую шею
гемноида, так что его глаза вылезли на лоб, а рот широко открылся. Над
плечом Мюла-ая скалилась веселая круглая морда Еще-Варенья.

Какое-то мгновение Билл тупо таращился на это зрелище. Он не мог
поверить, что кто-либо из дилбиан мог не только одолеть Мюла-ая, но и
оторвать его от земли. Если Еще-Варенья сейчас был способен на нечто
подобное, каким же он был борцом в дни своей молодости?

Но Билл не мог долго наслаждаться подобной картиной. Здание вокруг
него раскачивалось, словно корабль в шторм, и силы начали оставлять Билла.
Любой ценой он должен был выбраться.

Он повернулся и, шатаясь, направился к двери. Ему пришлось бросить
щит, чтобы открыть ее, но он изо всех сил сжимал в руках меч, ковыляя по
ступеням на ослепивший его солнечный свет, в центр круга черных мохнатых
морд, которые расплывались и кружились вокруг него.

Он едва слышал их приветственные крики. Внезапно земля, толпа и
солнечное небо пропали, и он провалился в темноту.

Какое-то время спустя он выплыл из темноты и обнаружил, что лежит на
человеческой кровати в комнате с белыми стенами. Стены мерцали,
приближаясь и удаляясь от его глаз. В поле зрения появилось чье-то лицо.
Это было лицо Аниты, и оно показалось Биллу самым прекрасным из всех лиц,
которые он когда-либо видел. Оно тоже расплывалось перед его глазами.

Он почувствовал прикосновение чего-то холодного и влажного ко лбу.
Анита, похоже, вытирала ему лицо.

- Это госпитальный корабль? - прохрипел он.

- Нет, конечно! - ответила Анита, и голос ее звучал странно
сдавленно. - Ты в Представительстве. Тебе не нужен госпитальный корабль. С
тобой не случилось ничего такого, чему я не могла бы помочь. У меня есть
диплом медсестры.

Он с интересом посмотрел на нее.

- Есть ли вообще на свете что-нибудь, чего у тебя нет? - спросил он.

К его удивлению, она разрыдалась.