палец за пальцем, подыскивая контраргументы. Что до Скопа, то
он оставил без внимания всю эту галиматью, которую не мог или
не хотел понять. Представься ему малейшая возможность, он бы
тут же пришиб Язона.
итог.
среди пиррянской природы без Периметров и пистолетов. Почему на
нас никто не нападает? Мы такие же люди, у нас с жес тянщиками
одни предки.
стихийными бедствиями, -- ответил Язон. -- Животные могут жить
на склонах дремлющего вулкана, между ними будет идти обычная
конку ренция. Но придет время спасаться от извержения, и они
вместе обратятся в бегство. Извержение делает вулкан стихийным
бедствием. Теперь берем человека. Будет ли местная фауна
воспринимать его просто как живое существо или как стихийное
бедствие? Есть просто гора, а есть вулкан. Люди города излучают
подозрительность и вражду. Убивать, думать об убийстве,
подготавливать убийство -- для них удовольствие. И тут как бы
идет естественный отбор, понимаете? Ведь в городе именно это
свойство лучше помогает выживанию. Живущие вне города мыслят
по-другому. Когда кому-то из них лично что-то угрожает, он
борется за жизнь, как и всякое существо. А перед лицом общей
угрозы они во имя выживания сотрудничают с окружающими их
животными, подчиняются закону, которым пренебрегают в обычных
условиях.
-- спросил Рес.
начала были фермерами, может быть, обладали телепатическим
даром. И во время стихийного бедствия, от которого все пошло,
находились в другом месте. По пиррянским меркам, они вели себя
правильно и благополучно выжили. Дальше пошли разногласия с
жителями города, которые считали убийство единственным
решением. Как бы то ни было, очевидно, что еще в древние
времена возникли две общины. А потом они и вовсе изолировались,
если не считать выгодной для обеих сторон меновой торговли.
похоже на истину, не могу согласиться. Тут должно быть какое-то
другое объяснение. Язон медленно покачал головой: -- Другого
объяснения нет и быть не может. Другие мы сами исключили, ты
забыл? Я очень хорошо тебя понимаю, ведь это опровергает все,
что ты привык считать истиной, что для тебя равносильно закону
природы. Допустим, я начну доказывать тебе, что тяготения в
привычном для тебя понимании нет, а есть сила, которой можно до
какой-то степени управлять, если знать способ. Ты, само собой,
скажешь, что тебе мало слов, подавай доказательство. Пусть,
мол, ктонибудь пройдется по воздуху, а? Между прочим...
есть сейчас какие-нибудь животные? Не привычные вам, а мутанты,
из той свирепой породы, которая только вокруг города водится?
кого порешить.
убил. Накса презрительно фыркнул. -- Еще не родился зверь,
который стал бы мне вред творить, -- сказал он, идя к выходу.
было добавить к тому, что он уже сказал. Осталось провести один
опыт, может быть, факты их убедят, потом пусть каждый сам
решает.
Пленный зверь метался в воздухе и издавал пронзительный писк.
Ты можешь заставить его сесть на что-нибудь?
подставил ему рукавицу. -- Вот так я его поймал.
сказал Язон. -- Все должны быть уверены, что тут нет подвоха,
мне это очень важно.
яда. -- Он показал на когти по краям крыльев, потом на пятна на
рукавице. -- Если разъест рукавицу, этому человеку крышка.
ядовитый, как и все шипокрылы, и для подтверждения моей
гипотезы достаточно, чтобы кто-нибудь из вас, горожан, подошел
и прикоснулся к нему, как делает это Накса.
смерть. Так было, так есть и так будет. Законы природы
нерушимы.
живет в джунглях, он сам все равно как зверь, вот и научился
ладить с ними. Но чтобы мы...
оскорбительный смысл ее слов:
зверю ненависти и не ждите непременной атаки -- и он не
нападет. Вообразите, что это какая-нибудь безобидная тварь с
другой планеты.
пристально глядя на зверя, сидящего на рукавице. Язон сделал
знак арбалетчикам, чтобы не стреляли. Бруччо остановился на
безопасном расстоянии от шипокрыла, не сводя с него глаз.
Шипокрыл расправил свои кожистые крылья и зашипел. На кончике
каждого когтя выступили капли яда. В отсеке царила мертвая
тишина.
шипокрылом. Потом слегка коснулся его головы и сразу опустил
руку. Зверь сидел смирно, только чуть вздрогнул.
вздохнули.
А, ну да, как я к нему прикоснулся... Очень просто. Я
представил себе, что это макет с нашего тренажера, безобидная
подделка. И больше ни о чем не думал, вот и по лучилось.
настоящий зверь. Смертельно ядовитый. Инопланетчик прав. Прав
от начала до конца.
переставляя ноги, с каменным лицом, по которому катились
струйки пота. Но ему удалось настроиться на нужный лад, не
думать о шипокрыле как о враге, и он тоже кос нулся зверя без
каких-либо последствий для себя. За ним и Мета сделала попытку,
но не сумела одолеть ужас, который охватил ее, когда она
приблизилась к шипокрылу.
она. -- Я уже верю тебе... Нет, все равно не могу.
сплошной обман, потом он бросился на арбалетчиков, и его
оглушили ударом приклада. Но пирряне уже прозрели.
собравшиеся в отсеке, но и тысячи пиррян, смотревших в эту
минуту на экраны своих визифонов. -- Что будет теперь? Они
глядели на Язона и ждали ответа. Ждали горожане, ждали
арбалетчики, опустив свое оружие. Распри на время были забыты.
Этот инопланетчик внес смятение в привычный им старый мир, все
перевернул, и они как бы очутились в новом, неведомом мире,
перед лицом необычных проблем.
социальных недугов. Куда мне думать над тем, как исцелить эту
планету силачей и снайперов. Я и без того только чудом дотянул
до сегодняшнего дня, а по закону вероятности мне уже раз десять
полагалось быть убитым.
тебя, некому нас выручить. Как ты всетаки мыслишь наше будущее?
кресло. Он обвел взглядом обступивших его пиррян. Лица вроде бы
искренние. И никто не обратил внимания, что он уже давно убрал
руку с тумблера топливного насоса. Междуусобицы забыты, во
всяком случае на время...
стараясь поудобнее примостить свои ноющие суставы. -- Я много
размышлял в эти дни, пытался найти ответ. И первое, до чего
додумался, -- это то, что идеальное решение, которое
подсказывает логика, тут не годится. Дада, боюсь, что из
древней мечты о мирном соседстве льва и ягненка ничего не
Черепнин Владимир
Каменистый Артем
Никитин Юрий
Андреев Николай
Буркатовский Сергей
Плотников Александр