Гьюэр сидел неподвижно там, где Камбер оставил его, уставив невидящий взгляд
на каменный пол под ногами. На застывшем лице танцевали красные отблески
огня, но не оживляли его. Если бы Гьюэр был изваян в камне, то явил бы
шедевр изображения тоски и отчаяния, но он был человеком, и вызывал
сострадание.
тяжелого дня оно кстати.
пакетик и всыпал его содержимое в один из кубков. Его действий не видел
Гьюэр, но Йоханнес наверняка за хозяином подглядывал и, конечно, заметил,
как гостю подмешали снотворное.
через плечо.-- Тебе подогреть?
содержимое, Камбер вытащил из камина раскаленную кочергу. Когда он опустил
пышущий жаром металл в вино, вслед за шипением вокруг распространился пряный
аромат. Направляясь с бокалом к Гьюэру, он заметил, что Йоханнес, не долго
думая, взял один из двух оставшихся и осушил его. Вкладывая теплый кубок в
руки Гьюэра, Камбер улыбнулся.
бокал опустел, Камбер помог гостю подняться. Пока Камбер и Йоханнес вели его
к импровизированной постели, отяжелевшие веки Гьюэра уже смежились. Не в
силах держаться на ногах, он повалился на ковер. Камбер положил ему под
голову подушку и укрыл снятой с кровати шкурой.
Глаза камердинера осоловели.
Хорошо поспав, ты почувствуешь себя куда лучше. А теперь спи.
это несколько раз в своем прежнем облике, и Гьюэр мог узнать прикосновение.
Сейчас этого можно было не опасаться, а воспоминания об этом контакте
сохранятся только нужные. Камбер позаботится об этом.
временем снадобье повышало восприимчивость Гьюэра. Камбер подождал еще
несколько минут. Позади он слышал тихое сопение Йоханнеса и знал, его слуга
нынче не будет страдать бессонницей.
посмотрел на Йоханнеса, на всякий случай заглубил его сон и на цыпочках
вышел из комнаты. Немного погодя, когда введенные в организм Гьюэра
наркотики полностью окажут свое действие, он вернется и постарается все
исполнить безупречно. Не зря его зовут Камбером МакРори.
что бодрствует: ощущалось приятное тепло наброшенных шкур; сквозь веки
проникали отблески каких-то огней; ноздри щекотал слабый запах горящего
дерева и тонкий аромат вина и пряностей.
теплоту. Воспоминания о событиях дня медленно возвращались. Как ни странно,
они больше не вызывали страданий.
проплакал много дней напролет. А теперь было спокойно. А может быть, это
отец Каллен, настоятель михайлинцев, который угощал его вином... Взял и
подсыпал ему чего-то... Над этим стоило призадуматься, а мысли, как назло,
еле-еле шевелятся в голове. И этот сквозняк откуда-то. Или в комнату кто-то
вошел?
Йоханнеса или отца Каллена, но Йоханнес мирно посапывал в кресле рядом с
камином. Оборачиваясь на дверь, он почему-то знал-- там не Каллен.
потрясенный, посмотрел на залитую светом фигуру. Легкое серебристое облако
окружало приближающегося пришельца. Серый плащ до пят подчеркивал рост, лицо
скрывал низко надвинутый капюшон.
привстал на локте и обмер, наконец разглядев лицо.
осталось в душе.
головы. Лицо было безмятежно, а бледные глаза сверкали так ярко, как никогда
при жизни.
только на несколько минут, чтобы умерить твою печаль и сообщить, что мне
покойно в моей новой обители.
грустно, что ты так печалишься обо мне.
останутся незавершенными.
комнату.
ни сил, ни таланта. Вы были сердцем идеи Реставрации. Теперь, когда вас нет,
действия короля станут неподконтрольны. Я боюсь его, милорд.
начатое,-- Йораму, Рису и моей дочери Эвайн, и моим внукам, когда они
подрастут. А Алистер Каллен, который привел тебя сюда. Он больше всех
остальных нуждается в твоей помощи.
помочь ему?
призрак со знакомой улыбкой.-- Да, он бывает резок и иногда слишком упрям,
но ему более других недостает дружеской поддержки. Ты поможешь ему, Гьюэр?
Будешь служить ему так же преданно, как служил мне?
Но плащ полностью скрывал ноги пришельца, и он снова несмело взглянул на
сияющее лицо.
помощи. Гьюэр проглотил слюну.
Клянусь! Призрак улыбнулся.
Алистеру. Помоги королю. И помни, я всегда с тобой, даже тогда, когда ты
меньше всего этого ожидаешь.
поначалу.
остановился и с любовью посмотрел на него.
Оставайся с миром.
руки вверх.
плаща. Гьюэр склонил голову.
и пусто.
был его гость. Несколько секунд он стоял там, держась рукой за дверной
косяк, и заново переживал только что увиденное или пригрезившееся.
архиепископа так. чтобы и мертвые проснулись: его посетил Камбер! Великий
лорд-дерини возложил на него, Гьюэра Арлисского, презренного человека, долг,
достойных великих!
зелье продолжало действовать. Подробности волшебного разговора уже начали
расплываться и превращаться в нечто, похожее на сон.
встреча предназначена ему одному как высшее откровение. Такое не делят с
другими. Да и кто поверит...
даже ни разу не пошевельнулся. Если разбудить его и рассказать, Йоханнес
подумает, что это видение от лекарств и вина. Нет, он не станет делиться
своим сокровищем с Йоханнесом.
его[ В конце концов именно ему просил служить Камбер. Каллен имел право
знать.
спящим. Он слышал быстрое и взволнованное дыхание Гьюэра, когда юноша
остановился посмотреть на него, потом отошел. Через несколько секунд от