постоял, глядя на заколоченную дверь. Нужна была цепь, толстая и крепкая.
И амбарный замок - тяжелый и тоже крепкий. "Тут где-нибудь должна валяться
цепь, - подумал он, - а если нет, можно снять ее с какой-нибудь лодки в
бухте. Но док надо запечатать. Запечатать, чтобы ничего... чтобы никто из
них... не мог выбраться. Еще досочку, - сказал он себе. - Прибей еще доску
вон там, в самом низу".
шагал плотный негр в джинсах и ярко-голубой рубахе, почти лысый, если не
считать клочков седых волос над висками. Смотрел он с подозрением,
недоверчиво. В зубах он сжимал трубку, и за ним тянулся кудрявый сизый
шлейф дыма. Кип замер на месте с молотком в руке и смотрел, как подходит
Кевин Лэнгстри.
на доски, потом опять на молоток.
трубки изо рта.
с заряженным карабином, прихваченным на всякий случай. Лэнгстри сердито
засопел, подступил к двери и задергал доски.
туда войти.
Я знаю, что у тебя там эта вонючая лодка! Ну так вот что: это _м_о_я
верфь, тут один хозяин - я, Кевин Лэнгстри! Кто тебе дал право
распоряжаться здесь, пока я в отъезде?
трясло от ярости, и Кип ничуть не удивился бы, если бы Лэнгстри его
ударил. - Нет у тебя такого права, нет и нет! Любую другую лодку еще ладно
бы, хрен с тобой, но НЕ ЭТУ! - Он ткнул трубкой в сторону дока: - ТЫ
ЗНАЕШЬ, ЧТО ЭТА ДРЯНЬ СО МНОЙ СДЕЛАЛА? Знаешь? Сорок лет назад она
разнесла мою верфь в клочки и угробила два десятка лучших работников! Не
приведи Бог умереть так, как умерли они, - кого раздавило железом, кого
разорвало, кто обгорел в головешки, а я стоял в самой гуще этого ада! Нет,
брат, этого мне не забыть. А ТЕПЕРЬ ЭТА ГАДИНА ОПЯТЬ ОБЪЯВИЛАСЬ! Не знаю
откуда, не знаю как, а только убирай ее с моей верфи к чертовой бабушке! -
Он опять повернулся к двери и стал дергать доски. Послышался треск, один
из гвоздей выскочил.
констебля куда подальше, но по здравом размышлении убрал руки от досок.
могу, а чего не могу! И уехал-то всего на неделю, а тут на тебе, полный
бардак - в доке лодка эта клятая, склад взломали и невесть чего
навыносили, все трясутся как овечьи хвосты, к дверям и то никто не
подходит - боятся...
важно.
доски, керосин, солярку - бочками, сукины дети, бочками! - и черт его
знает что еще: наборы комплектующих, аккумуляторы, сверхпрочные тросы...
больше обшивки латаем да красим... И такую тяжесть увели у тебя чуть не на
глазах, чтоб они лопнули!
Вы сделаете так, как я велел, - оставите док в покое. Утром мы выведем
лодку в открытое море и затопим, но покамест _з_а_б_у_д_ь_т_е_ о _н_е_й_!
СЛЫШИТЕ?!
констебля и попятился.
дока на дорогу и помчался мимо остолбенелого Лэнгстри в деревню, снедаемый
тревогой за жену и дочь. Он чувствовал, что заразился странным безумием,
страхом, грозившим подняться и смять его. Сегодня ему на миг приоткрылась
истина, и он понял, до какой степени не в его власти предотвратить то, что
должно случиться. Керосин, сказал Лэнгстри. Солярка в бочках, канаты,
тросы. И аккумуляторы. "О Господи, нет". Он прочел правду в безумном,
остановившемся взгляде Кейла, о ней говорили обглоданный труп Джонни
Мейджорса и останки матроса с немецкой подводной лодки на голом дощатом
полу. И вот самое страшное - ограбленный склад.
безветренном воздухе пахло душной сыростью - грозой. Небо стало
однообразно серым, низким, солнце спряталось, над Кокиной неподвижно
зависли облака. Сегодня Яна проснулась, злясь на Кипа еще сильнее, чем
накануне, - Мур до сих пор видел по ее лицу, как она сердита. В течение
утра они почти не разговаривали, девушка лишь настояла, что, прежде чем
посылать радиограмму в Кингстон, ей нужно взглянуть на самолет. Мур выехал
на поляну и увидел его: самолет стоял там, где они его оставили. Но,
подъехав поближе, он понял, что ошибся.
дожидаясь, пока Мур затормозит. Она побежала вдоль самолета, Мур поехал за
ней.
и потекли по щекам. Она провела рукой по неровным вмятинам на фюзеляже.
Стекло кабины было разбито, в передней ее части виднелись остатки
приборной панели, свисали какие-то провода, сиденья были вспороты. Яна
замотала головой, отказываясь верить, и ринулась мимо Мура к открытому
капоту двигателя. Мур увидел путаницу оборванных проводов, вырванные
свечи. Кто-то бесповоротно уничтожил самолет. Яна с треском захлопнула
капот и отступила, дрожа.
Кип тем временем протирает штаны в деревне! Он думает, он такой ас, что
ему позволено всем приказывать и указывать, а сам порядок навести не
может!
если удастся достать здесь запчасти! Нет, я этого так не оставлю!
потянулся, чтобы взять Яну за руку, и она отпрянула, а потом следом за ним
прошествовала к грузовику.
сарай, на квадратном клочке земли - зеленые стебли табака. На крыльце
лежала велосипедная рама без колес, а сбоку за домом стоял старый
громоздкий автомобиль. Тесно сплетенные кроны деревьев походили на
крашенный зеленый потолок, а несколькими ярдами дальше начинались дикие
джунгли.
дверью-ширмой темнела настежь распахнутая входная дверь.
ответа. Ему показалось, что он слышит странное гудение, что-то вроде
жужжания насекомых, но он не был в этом уверен.
к дальнему его краю, посмотрел вниз, весь помертвел и отступил на шаг.
заползти под крыльцо. Ее голова была почти оторвана, зияющую рану кольцо
на живое копошащееся кольцо облепили бесчисленные мухи. Из другой раны, на
брюхе, вываливались кишки. Задние лапы были оторваны, а кости начисто
обглоданы.
оконное стекло. "Осторожней, не порежьте ноги", - предостерег Мур вошедшую
следом за ним Яну. Сердце у него вдруг учащенно забилось, по спине
побежали мурашки, и он понял, что в доме кто-то есть.
почувствовала во рту резкий, металлический, какой-то ржавый привкус -
привкус крови. Она хотела отвернуться и не смогла и как зачарованная
смотрела на скорченное тело в углу.
и невообразимого ужаса. С темени был снят скальп, обнажена страшная масса