Чтение 37–й страницы книги ~Танцы на снегу~

Стась молчал.

- Фаг, - с улыбкой поправилась Снежинская.

- Я слушаю вас, госпожа Снежинская, - вежливо сказал Стась.

- Ты совершенно верно обрисовал свои шансы уцелеть, фаг. Их практически нет, - сделав ударение на слове "практически", произнесла Снежинская. - Но мне кажется, что ты многое недоговариваешь. Переговоры, которые сейчас ведутся, фикция. Корабли Империи на орбите наших планет - это не только демонстрация силы... вы все-таки готовитесь атаковать?

- Откуда мне знать? - удивился Стась. - Я не состою на имперской службе. Я всего-то наемник с романтическими идеалами. А если бы я и знал - вы прекрасно понимаете, что фаг не способен совершить предательство. Я блокирован, так же как и ваши оперативники.

- Ты знаешь, - твердо сказала Снежинская. - Ты знаешь, мы уверены. И мы поможем тебе сказать, если ты пойдешь нам навстречу.

Стась заинтересованно спросил:

- Поможете?

- Мы полагаем, что нам удалось составить препарат, снимающий блокировку. Расскажи, что планирует Империя, - и ты сохранишь жизнь. Да, тебя ждет ссылка на одну из наших планет. На хорошую, теплую планету. - Снежинская улыбнулась. - Простая жизнь фермера - не так уж и много для бывшего суперагента. Но не так уж и мало, если рассматривать альтернативу.

- Какую?

- По приговору военно-полевого суда, - Снежинская повела рукой, показывая на своих клонов, - все вы приговорены к смертной казни. Я полагаю, что мы начнем с девочки. Потом мальчишки, потом старик. Ты будешь последним.

- Вы не станете казнить Тиккирея.

- Возможно, - кивнула Снежинская. - Все-таки я не считаю его безнадежным. Но все остальные умрут на твоих глазах.

- На другой чаше весов - миллионы жизней, - сказал Стась. - Миллионы жизней и сотни лет рабства для всего человечества.

- Я не стану спорить, - ответила Снежинская. - Я просто замечу, что эти миллионы - где-то там, в потенции. А твои друзья - рядом.

- У фагов не бывает друзей.

- Ну, ты всегда отличался вольнодумством... для фага. Кстати, казнь весьма мучительная. Нам приходится пользоваться подручными средствами, знаешь ли... - Снежинская подошла к краю платформы, посмотрела вниз. - Там, в баке, растворитель для промывки отработанных топливных элементов. Человека он растворит за две-три минуты... впрочем, болевой шок убьет раньше. Ты не хочешь передумать, фаг?

Я посмотрел на Лиона. Он был белый, будто снег. А Наташка села на колени деду и схватилась за его руку.

- Ада Снежинская, откуда эта склонность к садизму? - спросил Стась. - Ты готова пытать детей?

- На другой чаше весов - миллионы жизней, - жестко ответила Снежинская. - Что замышляют имперские войска?

Стась молчал.

- Кстати, у нас еще целый партизанский отряд под рукой, - напомнила Нейдже. - Фаг, что ты сделаешь, когда на твоих глазах станут убивать детей?

- Старые клячи! - заорал Семецкий. - Бешеные коровы! Вы не люди!

- Покончу с собой? - предположил Стась, когда Семецкий кончил бушевать.

- Не думаю. Скорее попытаешься их спасти. Но к тому времени кое-кто уже погибнет. Не лучше ли заработать прощение себе и остальным? Мы согласны ограничиться ссылкой для всех вас. Ты же понимаешь, что Иней, поддержанный халфлингами, победит.

- Халфлинги не станут поддерживать Федерацию Инея.

- Почему? - резко спросила Снежинская.

- Потому что в эту минуту Главная Матка Скопища Цзыгу объявила, что в случае войны между Федерацией Инея и Империей Скопище выступит на стороне Федерации.

Я не понял, что это значит. А вот Семецкий захохотал и сказал нам:

- Халфлинги и Цзыгу никогда не вступят в конфликт на одной стороне. В одном омуте двух сомов не водится... иметь в союзниках обе эти расы - значит не получить помощи вообще.

Снежинская нахмурилась:

- Как вы этого добились?

- Зачем я прилетал на Новый Кувейт месяц назад? - вопросом ответил Стась.

- Перезахоронение в Аграбаде праха мичмана Харитонова... - прошептала Снежинская. - Так вы...

- Знали, что вы ведете тайные переговоры с халфлингами. И приняли необходимые меры. Вам будет полезно узнать, что сюрпризы того или иного рода ожидают вас при обращении к любой расе Чужих.

Теперь уже не казалось, что Снежинская и клоны допрашивают Стася. Все неуловимо изменилось. И даже приковывающие Стася к перилам наручники казались случайными и ничего не значащими.

- Молчи, Стась! - вдруг заорал Сашка. - Что ты несешь!

- Отставить, стажер, - бросил Стась. - Все в порядке.

Но Сашка вдруг шагнул к Стасю, размахнулся - и ударил его по лицу!

И тут же получил от Стася такую оплеуху, что полетел на пол.

Сзади послышался шум, я оглянулся - несколько охранников целились в Сашку, двое бежали к нам. Снежинская повелительным жестом заставила их остановиться.

Стась сплюнул красным, заляпав цепочку наручников. Пробормотал:

- Мой юный помощник чрезмерно эмоционален. Не обращайте внимания.

Сашка, всхлипывая, сидел на полу. Снежинская напряженно переводила взгляд с него на Стася и обратно. Сказала:

- Что-то здесь не так. Ты тянешь время, фаг!

- Конечно! - легко согласился Стась.

- Аким! - приказала Снежинская. - Девчонку! Это слишком затянулось!

- И впрямь ваш дурацкий мятеж пора заканчивать, - весело сказал Стась.

Один из клонов пошел к нам.

- Мне плохо, - вдруг прошептал Лион. - Тикки...

Я повернулся как раз вовремя, чтобы подхватить друга. Лион медленно оседал на пол, глаза были еще открыты, но смотрели уже слепо. А вокруг все менялось - почему-то замерцало освещение, изменились звуки заглушенных аппаратов. Я увидел, как один кран вдруг дернулся и стал бессмысленно кружиться под потолком. Лион тихо, сдавленно заплакал сквозь сон.

- Что вы с ним сделали? - закричал я. - Гады!

За спиной послышался грохот. Держа Лиона на весу (тяжелый, черт!), я смотрел, как валятся наземь охранники. Броня гремела по металлу, будто уронили десяток кастрюль.

- А вот и конец мятежа, - сказал Стась. И уже другим голосом, спокойным, но чудовищно усталым, добавил:

- Тикки, спасибо. Они потеряли двое суток из-за твоего появления на планете. Флот успел вывести ретрансляторы ко всем планетам Инея.

И Снежинская, и Нейдже, и клоны-мужчины стояли сейчас с оружием в руках, и бластеры были направлены на нас. Но Стась будто не видел оружия. Он продолжал, обращаясь теперь к мятежникам:

- Вы слишком самонадеянны, Аделаида Снежинская. Ваша программа психокодирования была расшифрована и проанализирована. Был составлен ключ-сигнал, запускающий ее снова... но уже с обратным знаком. Все ваши подданные спят и видят сны. Сны об отвратительной Инне Сноу, ведущей войну против доброго и справедливого Императора.

- Это невозможно! - крикнула Снежинская. - Мы предполагали такие действия, пользование радиошунтами запрещено, вы не могли подать сигнал!

- Радиошунт невозможно отключить полностью, госпожа Снежинская. Радионасадка - часть главного процессора шунта. Отключается только антенна, но если сигнал очень мощный, антенна вовсе не нужна. Ключ-сигнал ловится на выводы шунта. Даже в помещении, как вы только что убедились. Империя задействовала старые корабли-ретрансляторы, законсервированные со времен последней войны.

Засмеялся Сашка, сидящий на полу. Захихикал старик Семецкий.

- Бросьте оружие, - сказал Стась. - Все кончено. Ваши опереточные ужасы больше никому не страшны.

- Это мы посмотрим, - прошептала Снежинская. - Тиккирей, Наташа... идите ко мне...

Ой...

Я не понимал, что происходит. Ноги сами понесли меня к "бабе Аде", к краю платформы, за которой угадывался чан, наполненный прозрачной зеленоватой жидкостью.

Это императивная речь?

Мне прикажут - и я прыгну в растворитель?

- Тиккирей, Наташа, стоять! - крикнул Стась.

Я остановился. И тут же шагнул вперед по приказу Снежинской. И снова встал. И снова пошел. Лицо Снежинской утратило всякое добродушие, теперь это была не старенькая бабушка, а разъяренная мегера. Да и директор Нейдже походила на сумасшедшую феминистку темных веков. Наташка, идущая рядом, испуганно озиралась, но тоже ничего не могла сделать. Только шевелила губами, будто пыталась позвать кого-то на помощь... деда?.. и не могла.

Снежинская захохотала. Мы все-таки шли к ней. Дергались, будто марионетки на привязи, но шли. Сейчас ей важно было рассчитаться со мной и Стасем, про власть над миром она уже забыла. Может быть, она надеется, что Стась покончит с собой, если мы погибнем на его глазах?

Может быть, так и будет...

- Не слушать никого, кроме меня! - вдруг приказала Нейдже. И к ушам будто вату прижали. - Идти к краю платформы и прыгнуть в чан!

Она сумасшедшая!

Да я не пойду!

Но ноги уже послушно тащили меня вперед. Я закричал.

И в этот миг что-то железное стремительно, с бешено крутящимися колесами промчалось между мной и Наташей, сбивая нас на пол, обдавая ветром и ревом мотора!

Рука старика Семецкого крепко сжимала джойстик на подлокотнике инвалидного кресла. Это и впрямь было очень старое кресло, оно управлялось не только нейрошунтом, но и вручную!

Я успел увидеть искаженное ужасом лицо Аллы Нейдже, плюющийся огнем бластер в руке Снежинской. А потом инвалидное кресло Семецкого врезалось в них пылающим болидом. Нейдже подбросило в воздух и швырнуло за край, а Снежинскую просто сбило и поволокло. Вперед, к кромке платформы.

Словно в замедленной съемке они перевалили через край, и в воздух взлетели прозрачные брызги.

Я повернул голову. Казалось, что все вокруг очень медленное, сонное. И Стась, резким рывком рвущий цепь наручников в том месте, куда попал его кровавый плевок, тоже казался неторопливым, солидным. Свободной рукой он ударил себя в пухлый живот, шелковая рубашка порвалась, выпуская наружу сверкающую ленту бича - мгновенно скользнувшего в рукав и разинувшего пасть-излучатель. Клоны-мужчины уже стреляли, рядом со мной протянулись огненные полосы, но из бича выплеснулась радужная волна, отражая заряды бластеров. Как-то очень неловко прыгнул Сашка, из ладони маленького фага что-то сверкнуло, прожужжало над самым ухом. Потом Сашка свернулся комочком и затих, а Стась перестал стрелять.

Клоны лежали почерневшие, обугленные. У одного из глазницы торчала маленькая золотистая стрелка - мне показалось, что она сделана из наручных часов, внезапно изменивших форму и растянувшихся.

А ноги несли меня к краю платформы. Приказ мертвой психопатки Аллы Нейдже еще действовал! Я оглянулся - Стась склонялся над Сашкой, Наташа лежала неподвижно. Ей повезло. Кажется, она просто потеряла сознание от страха.

Не хочу!

Теперь - точно не хочу! Все ведь хорошо кончилось! Мятеж провалился. Люди станут нормальными. Госпожу президента Сноу разыщут и повесят. Я не хочу прыгать в растворитель, я живой, я хороший, я хочу ходить в школу, играть в футбол и смотреть мультики! Не надо!

Я схватился за перильца над самым краем платформы. Подо мной, в огромном керамическом чане с прозрачной жидкостью, плавали три облачка серой мути... и тонкий, истончающийся и исчезающий на глазах каркас инвалидной коляски.

Не хочу!

Ноги шагнули за край, и я закрыл глаза.

Сильный рывок бросил меня обратно на платформу. Стась склонился надо мной, и я то ли прочитал по губам, то ли просто понял его приказ: "Не прыгать вниз!"

В мир вернулись голоса. Тонко всхлипывая, плакал маленький фаг Сашка. Орал на весь цех Стась:

- Не прыгать! Не подчиняться этим стервам! Не прыгать! Никогда не подчиняйся глупым приказам!

- А этот приказ не глупый? - прошептал я.

Стась обмяк и замолчал. На миг обнял меня. От него несло какой-то кислятиной.

- Чем ты плевался? - спросил я.

- Растворителем металла, - ответил Стась. - Для органики безвреден.

Он подхватил Наташу - та стала приходить в сознание и задергалась. Оттащил от края, уложил рядом с Лионом и Сашкой, гаркнув:

- Не прыгать в чан! Лежать тихо!

Пошатываясь, я подошел к ним. Стась возился с Сашкой - на животе у мальчишки чернела выжженная дыра, лицо было покрыто капельками пота. Стася он вроде как и не замечал, только бормотал:

- Детей остановить... приказ действует... прыгнут...

- Остановил, остановил... - успокаивающе прошептал Стась. - Держись, стажер... Тиккирей! У охранников на правом бедре карман с аптечкой!

- Сейчас... - Я бросился к безвольным телам. Злорадно пнул ближайшего, переворачивая на бок. Вытащил из карманчика аптечку, вернулся к Стасю.

Открыв футляр, Стась вколол Сашке подряд несколько ампул. Достал широкий металлический браслет, нацепил на руку. Браслет замигал тревожной красной лампочкой.

- Держись, - попросил Стась. - Не уходи.

- Стась... - спросил я.

- Что?

- Семецкий... он сильно мучился?

Стась помолчал. Потом сказал:

- Когда он проносился мимо меня, я успел заглянуть ему в глаза. Он уже был мертв, Тикки. Он умер, включая полный ход и направляя свою коляску тараном на врага.

- От чего умер? - не понял я.

- От старости. Он же был древний совсем, а последний месяц вел такую бурную жизнь... Тиккирей! Беги в помещения космопорта. Ищи лазарет, если остались врачи, которые не уснули, - сюда их! С носилками и реанимационным блоком. Запомнишь?

- Да! - крикнул я. Может, Стась и соврал мне про Семецкого. Но я не рискнул допытываться.

В этот момент Сашка открыл глаза. Мутно посмотрел на меня, прошептал:

- Салага...

- Сам такой! - радостно ответил я.

- Мне... уже пятнадцать. Стась... я прошел зачет?

- Если не умрешь, то зачет получишь, - жестко ответил Стась. - Понял? Иначе - отчисление посмертно. Мертвые фагами не становятся!

- Я постараюсь, - облизывая губы, ответил Сашка.

А Стась посмотрел на меня и нахмурился:

- Ты еще здесь?

- Стась... а это ничего, что я - клон тирана?

- Ты сейчас станешь арестованным за саботаж клоном тирана! - Стась вдруг замолчал. Видно, понял, как это для меня важно. - Ничего, Тикки. Человек - это не только геном. А теперь поспеши, пожалуйста. Сашка серьезно ранен.

Меня будто ветром сдуло. Пробегая мимо охранников, я наклонился, выхватил у одного из рук тяжелый военный бластер. Так, с оружием в руках, и выбежал в коридоры служебного сектора.

И тут же наткнулся на перепуганного парнишку в военной форме и с лучевым карабином. Увидев меня, он выпучил глаза и стал поднимать оружие.

- Брось свою игрушку! Руки оторву! - заорал я.

Парень вздрогнул и выронил карабин.

- Где лазарет? Знаешь?

- З-знаю... - запинаясь, ответил парень.

- Веди!

- Это Империя, да? Меня расстреляют?

- Будешь много болтать - обязательно! - прикрикнул я. - В лазарет, живо! Поможешь носилки тащить.

- А ты кто? - косясь на бластер в моей руке, спросил парень.

- Фаг!

Парень втянул голову в плечи и рысцой побежал по коридору. Я - следом.

- Меня заставили! - оправдывался парень на бегу. - Все пошли, и я пошел... я всегда был за Императора! А для Инея мы пушечное мясо...

Конечно, сумасшедшая старуха Снежинская была не права, когда говорила про толпу и быдло.

Но только почему многие так легко соглашаются стать этой самой толпой?

- Тебя заставили - а ты не заставляйся, - отвечал я, стараясь не сбиться с дыхания. - Все пошли, а ты стой. Понял? Думай сам! Поступай по совести! Не предавай! Не трусь! Не будь толпой!

Где-то за стенами здания загрохотало. Это садились десантные корабли Империи.

Эпилог

Свет в баре был непривычно яркий. Неудивительно - ни одного посетителя, а сам бармен, вооружившись пылесосом, чистил пол между столиками.

Впрочем, когда я вошел, он сразу же выключил пылесос и поволок его за стойку. Еще по пути бармен начал хмуриться и оглядываться. А когда я подошел к стойке - радостно вытаращился на меня.

- Ты тот самый мальчик, что нанялся расчетным модулем! - И тут же насторожился:

- Как дела?

- Ничего, мозги так быстро не сохнут, - ответил я. - Молочный коктейль, пожалуйста. Настоящий. У вас должно быть настоящее молоко. Два коктейля.

Бармен уважительно кивнул и достал из холодильника бутылочку с настоящим коровьим молоком. Продемонстрировал мне сертификат на горлышке, вскрыл пробку и вылил молоко в шейкер.

- Я больше не расчетный модуль, - сказал я.

- Взял расчет? - удивился бармен, тряся шейкером.

- Ну, вроде того.

- И решил вернуться?

- Мне надо... навестить разных людей, - сказал я. - Сказать спасибо. Вам тоже спасибо.