Чтение 37–й страницы книги ~Ричард Длинные Руки

Через мгновения раны начали затягиваться, а я, приготовившись к приступу жуткой слабости, ощутил себя... вполне, вполне. Заработал, мелькнуло в голове ликующее. Убив колдуна, я получил пряник в виде более быстрого восстановления здоровья...

Кадфаэль, заливаясь горючими слезами благодарности, пал на колени, воздел к своду тонкие и бледные, как свечи, руки.

- Господь дал мне силы!.. Господь услышал нас!

- Ты сам взял, - возразил я. - Господь позволяет каждому из нас взять ровно столько, сколько сможет. Ты первый левел взял еще за крест... к тому же кверху ластами, надо же такое придумать!.. Второй - за епископа... Святость должна быть с кулаками.

Он замотал головой, не желая слушать богохульные речи даже от паладина, слезы разбрызгивались по каменному полу и катились, подпрыгивая и отражая свет в дивных глубинах. Но затем он увидел, что колдун все еще жив, заставил себя встать и доковылял к нам, встал со мной плечом к плечу. В серых глазах киллера и фашиста плещется море сочувствия.

- Грешник, - проговорил он задыхающимся голосом, - ты еще можешь покаяться. Я отпущу тебе все грехи...

Колдун слабо улыбнулся. Изо рта выплескивалась кровь, я не понимал, как он еще живет, молот размолол в кровавую кашу плечо и половину грудной клетки. Взгляд колдуна переместился на мое лицо.

- Ты... смеешься над ним...

- Я не смеюсь, - возразил я чересчур горячо. - Брат Кадфаэль - друг...

- Но... дурак... А вот ты... Сними с безымянного... остальные - простые...

Я заколебался, брат Кадфаэль вскрикнул предостерегающе:

- Сэр Ричард!.. Нельзя касаться нечистого...

- Я не мусульманин, - возразил я. - Христианину, особенно с протестантской этикой, все сгодится.

Все же я колебался, колдун следил за мной затухающими глазами. Остальные кольца выглядят куда богаче: из золота, с драгоценными камнями, а это, на безымянном, явно с волшебнинкой. Сперва я осмотрел внимательно: нет ли заусеницы, такие любил Цезарь Борджиа: царапнешь чуть-чуть - и тут же откинешь копыта из-за сильнейшего яда.

- Безопасно, - прошептал колдун. - Я не хочу... чтобы... такое, исчезло...

Я кое-как снял кольцо с холодеющих пальцев.

- Как кольцо работает? - спросил я. - В чем его сила?

Колдун смотрел остекленевшими глазами. Брат Кадфаэль с участием надвинул ему веки на глазные яблоки, а сам, чуть не плача над загубленной душой, которой теперь только в ад, сложил ладони лодочкой и, склонив голову, начал шептать молитву. Альдер приблизился, поддерживая уже отвязанную и закутанную в какую-то тряпку Женевьеву, бледную и все время вздрагивающую. Оба с изумлением уставились на Кадфаэля, а он все уговаривал Господа простить по возможности и такую черную душу, скостить ей часть грехов, отнестись снисходительно, ведь слаб человек, западает на соблазны...

Я кивнул на колдуна, а сам двинулся к Ревелю, явно нуждавшемуся в моей помощи.

- Альдер, сними кольца, если хочешь. По-моему, дорогие вещи, и... надо уходить.

Толстые стены медленно бледнели, стали полупрозрачными, их покачивало порывами воздуха. Колдун умер, и все им созданное умирает вместе с ним. Все-таки путь науки перспективнее, все созданное ею остается. Альдер коснулся стены, пальцы прошли в камень, как в белесый туман.

Испугавшись, он отдернул руку, а голос брата Кадфаэля возрос, налился силой, мощью. Стены растворялись, таяли, уже хорошо видны сквозь них просторы зеленой долины, синее небо. Через пару минут наших лиц коснулся ветерок, а ноги вместо надежных каменных плит ощутили мелкую сорную траву. С надсадным ревом пронесся перегруженный жук, по земле шныряют паучки и муравьи. Вдали такие же зеленые холмы, пологие, небо синее, в зените кружит, расправив крылья, не то очень крупный орел, не то недомерок-дракон. Между холмами виднеются аккуратные домики, стадо на лугу, пастух на коне.

Я свистнул дважды, на серо-зеленом пространстве показались две темные точки. В нашу сторону протянулась стремительно приближающаяся ниточка вздымающейся пыли. Через минуту перед нами разом затормозили, упершись всеми восемью, Зайчик и Бобик. Зайчик ткнулся мне мягкими губами в шею, аристократ, джентльмен, а простонародный пес не скрывал чувств и ухитрился моментально облизать мне лицо, как я ни отбивался, хвостом же так восторженно лупил по ногам, что от него попятились с болезненными гримасами.

Альдер кашлянул, спросил нерешительно:

- Думаю, сможем купить трех коней, а также мула для брата Кадфаэля...

- Сможем, - ответил я резко, - но не станем.

Альдер спросил встревожено:

- Что-то еще?

- Кони нужны только нам, - отрезал я. - Эта женщина такая же добыча, как и все, что здесь осталось.

Женевьева лишь опустила голову, Альдер посмотрел укоризненно, но я нахмурился, изображая приступ необузданного феодальего гнева, брат Кадфаэль спросил кротко:

- А как с нею, сэр Ричард?

Женевьева и Альдер смотрели с ожиданием. Я нахмурился, сказал нетерпеливо:

- Что, непонятно?.. Вы, леди Женевьева, настолько осточертели мне за это время, что я вас продам в том селе, красивые рабыни всем нужны. Уж они-то вас обломают, научат покорности!..

Она вскрикнула, прижала руки к груди. В прекрасных глазах заблестели слезы. Альдер переступал с ноги на ногу, хмурился, брат Кадфаэль переспросил с печалью в голосе:

- В рабыни?

- Это еще милосердно, - отрезал я. - Ей по фигу, что Альдер отдал всю кровь, чтобы ее освободить! Уже сам смертельно раненный, исколотый, изрубленный, он, дурак, все дрался у того колеса! Не думаю, что она стоит его мизинца. Скажу честно, я меньше всего думал о ней, когда громил это чертово гнездо. И если бы не Альдер, скажите честно, брат Кадфаэль, разве не стоило бы просто сровнять это место с землей, не заботясь, что эта красивая змея еще там?

Она смотрела на меня с ужасом, все больше придвигалась к Альдеру, наконец очутилась за его спиной.

- Да, - согласился брат Кадфаэль, он взглянул на меня как-то странно, - работорговцы ее быстро обломают. Наверное, продадут в солдатские казармы для потехи...

Альдер прочистил горло.

- Сэр Ричард... вы чересчур строги к леди...

- Строг? - воскликнул я. - Да она тебя чуть не погубила. Да и нас заодно.

Он сказал все так же упрямо:

- Она красивая, сэр Ричард. Красивым прощается многое. И вообще...

- Что?

- С красивой... нельзя быть правым всегда.

Я пожал плечами.

- Раз ты постоянно защищаешь, то оставайся защитником и дальше. Что, струсил?

Он смотрел на меня с недоумением. Женевьева что-то пискнула за его спиной. Я спросил свирепо:

- Ты готова выйти замуж за Альдера?

Альдер отшатнулся, брат Кадфаэль понимающе молчит, а я сказал злорадно:

- Ага, сам убоялся такую змею взять в жены? То-то!.. Брат Кадфаэль, садись на Зайчика, ты слабее всех.

Женевьева вышла из-за спины Альдера и взяла его под руку. На лице страх, но сказала почти не дрожащим голосом:

- Я готова выйти замуж за Альдера.

Я уже взялся за луку седла Зайчика, обернулся. Стоят рядом, на лице Альдера смущение, хотя усы уже приподнимают острые кончики, Женевьева смотрит прямо.

- Альдер, - спросил я неверяще, - ты что, рухнулся? В самом деле готов взять в жены... это?

Он буркнул с неловкостью:

- Если леди Женевьева меня удостоит...

Я повернулся к Женевьеве.

- Что-то вам везет... слишком!

Она ответила быстро:

- Я... я обещаю быть послушной женой Альдеру. Верной и послушной.

- Честно?

Она глянула мне в лицо глазами повзрослевшей женщины.

- Я... многое поняла за эти дни.

Я некоторое время смотрел на них тяжелым взглядом, давая прочувствовать, что еще не решил, спустить ли дело вот так на тормозах, позволить ли своенравной красавице отделаться слишком уж легко.

- Тогда так... на колени, Альдер!.. Властью сюзерена Амальфи, Амило и Вердена посвящаю тебя в рыцари. За проявленную отвагу, мужество и поистине рыцарскую доблесть, которую выказывает далеко не всякий золотопогонник и даже золотошпорник!.. В твое владение передается замок Плессе со всеми прилегающими землями, с принадлежащими ему городами, копями, рудниками и лесами. Я остаюсь твоим сюзереном. Новый управляющий замком и прочим хозяйством у тебя уже есть, вон лыбится. И если кто посмеет оспаривать твое владение замком, ты вправе призвать меня, и я тут же явлюсь на защиту своего вассала!..

Ревель смотрел блестящими глазами, как его друг и соратник смиренно принял удар меча по плечу. Альдер поднялся с сияющим лицом. В глазах недоверие, перемешанное со счастьем. Женевьева прижалась, инстинктивно ища защиты, а его широкая ладонь обхватила ее узкие плечи властным жестом собственника.

- Брат Кадфаэль, - спросил я, - можешь обвенчать их по-быстрому? Так это, нерушимо, чтоб эту капризулю приковать к Альдеру навеки? Отцеремонь побыстрее, а то вдруг турнир начнут без нас? А к герцогу Альдер ее сам отвезет.