ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
"роллс-ройс" с высоким кузовом и укатила обратно в Лион, не повидавшись с
Нобле, не заглянув к своему сыну. Это было, если читатель помнит, в
последнее майское воскресенье.
фабрики в своем служебном кабинете и читал "Историю русской революции",
написанную троцкистом; Филипп сначала усматривал в этой книге
благожелательное отношение к Советскому Союзу, ибо, как и большинство
молодежи его круга, был круглым невеждой в вопросах современной истории.
Но в тот день он задался вопросом, к чему же клонит автор книги, и как раз
в минуту его раздумья раздался телефонный звонок. Как известно, у Филиппа
Летурно не было друзей в Клюзо, не было их у него ни в Лионе, ни в Париже,
где он жил прежде, - имелись только приятели, с которыми он встречался в
барах и по большей части знаком был с ними через Натали; они позабыли о
Филиппе, как только его услали в Клюзо.
он просил пасынка приехать к нему в банк по важному делу, "если возможно,
немедленно", машина за ним уже послана. Филипп недолго думая согласился;
почти тотчас же пришла машина, он сел и уехал в Лион, но повидавшись с
Натали, которая ждала его во флигеле. Он предчувствовал, что сводная
сестра воспротивится этой сепаратной встрече, между тем как свидание,
вероятно, будет посвящено важным переговорам. Филипп редко осмеливался
противоречить Натали, безмолвно признавая ее превосходство по части
твердости характера.
вместе с Бернардой, а на постели он нашел адресованную ему записку:
первый же их телефонный звонок. Наверняка ты сдашь по всем пунктам. Ну что
ж, тем хуже для тебя. Твоя мягкотелость мне так же противна, как мертвая
хватка твоей мамаши. Тем хуже для вас обоих. А я рассудила, что климат
вашего ущелья мне вреден. Уезжаем сейчас с Бернардой на Юг. Если хочешь
что-нибудь сообщить мне, пиши в Канны, до востребования.
разобраться в их переписке с Филиппом за это время. Первое письмо Филипп
написал тотчас же, как обнаружил записку Натали, оставленную на его
постели.
вместо тебя нашел только твое пророчество о предстоящем моем поражении. Я
полагал, что ты прозорливее.
сломить меня, а через меня и тебя.
фабрике произвели коренные перемены, и если ты не дашь ей полномочий на
увеличение капиталовложений в АПТО, американским акционерам надоест
жертвовать своими дивидендами для покрытия наших убытков и они будут
вынуждены ликвидировать все французские предприятия Общества.
разработанный мною и Нобле проект даст нам возможность покрыть дефицит, но
будет это еще очень не скоро, нетерпение американских акционеров он
считает вполне законным. "И так как, - добавил он, - я ни в чем не могу
отказать твоей маме, то..."
такое решение, от которого пострадают рабочие Клюзо.
компромиссным (щадя самолюбие моей матери), хотя, по существу, оно целиком
удовлетворяет нашим требованиям.
- сказал он, - попробуем переоборудовать и перестроить работу только в
одном цехе. Но этой маленькой, совершенно незаметной перемене мы придадим
такой театральный характер и так все инсценируем (обращено ко мне), что
приведем в восторг всех, решительно всех: и ваших американских друзей
(обращено к матери), и даже твоих друзей коммунистов (опять обращено ко
мне)".
свою мысль. Говорил он обычным своим легкомысленным тоном, который так
бесит маму, хотя она и не смеет выразить свою досаду, ибо такого тона
принято держаться в светском обществе, куда она еще слишком недавно
получила доступ.
думают и чем мы это обычно думаем, к индейским племенам, населявшим Новый
Свет до высадки колонистов, которых привез "Мейфлауэр". Американцы были и
остаются фетишистами. Одним из нынешних американских фетишей является
"производительность". Почему же не принести маленькой жертвы фетишу,
именуемому "производительность", если мы тем самым успокоим американских
акционеров без всякого ущерба для себя".
наших рабочих от нас самих".
смеялся - надо мной или над мамой, вернее всего, что над нами обоими.
производительности" только в одном цехе, посулив, что эта операция будет
сопровождаться широчайшей рекламой. "Мы устроим так, - говорил он, - что
не только французская, но и международная пресса будет следить за каждым
нашим шагом в этом начинании, словно за важнейшей военной операцией.
Переоборудовав цех, мы пригласим на торжество самого министра. Мы на свой
счет привезем во Францию делегацию американских акционеров и доставим ее
сюда из Парижа в автобусах с остановкой в знаменитых винных подвалах
Бургундии". Твой отец уже препоручил это дело начальнику рекламного
агентства АПТО, "великому, но непризнанному драматургу", как он выразился.
больше удовольствия хорошо поставленный спектакль, чем медленная и
дорогостоящая смена всего оборудования и машин. АПТО (сказал он, обращаясь
к матери) выиграет на том, что не надо будет делать крупных
капиталовложений в предприятие, рентабельность которого пока еще является,
по-моему, спорной. Рабочие наших французских предприятий (сказал он,
обращаясь ко мне) выиграют тоже, ибо условия их жизни не ухудшатся, что в
противном случае было бы неизбежным. Выиграют и рабочие того цеха, где
будет увеличена производительность, ибо они получат прибавку к заработной
плате с отнесением ее (заявил он маме) за счет расходов по рекламированию
увеличения производительности труда".
разбранишь, если я "сдам", как ты написала. Но в чем, спрашивается, я
сдал? При всем моем желании я не нашел ни малейшего подвоха в рассуждениях
твоего отца, я не нашел их даже после твоего письма.
сказал еще твой отец (обращаясь к маме), - мы сможем добиться, чтобы
расходы по нашему начинанию правительство оплатило из государственного
бюджета. В бюджете предусматривается несколько десятков миллионов на
"поощрение мероприятий по увеличению производительности", и эти миллионы
пока еще лежат мертвым капиталом. Часть этих средств принадлежит нам по
праву..."
б ты не обратил нашего внимания на то, что французские рабочие встретят в
штыки проект преобразования наших французских предприятий, мы бы
совершенно зря раздразнили всех, включая и американцев, которые по своему
обыкновению заявили бы, что французские предприниматели - ретрограды по
натуре и не умеют убедить рабочих в общности интересов труда и
капитала..."
себе, как я приеду и перескажу им беспощадные насмешки моего отчима по
адресу американского фетишизма и план веселой комедии, которую мы сыграем
с "империалистами-янки", как их называет коммунистическая пресса. Я так
ясно представлял себе сдержанные, холодные похвалы Миньо и
снисходительную, почти нежную на сей раз улыбку Пьеретты Амабль. Право, я
не видел и сейчас еще не вижу никаких оснований для того, чтобы отвергнуть
предложение Валерио...
друзья рабочие будут тебе благодарны за то, что ты не допустил массового
увольнения. Да и в глазах будущих своих американских компаньонов ты хорошо
зарекомендуешь себя".
сих пор не может понять, что я не имею ни малейших честолюбивых намерений
сделаться "настоящим фабрикантом" или банкиром. Но, возможно, он говорил
Ильин Андрей
Лукин Евгений
Прозоров Александр
Русанов Владислав
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс