read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- А пусть он сам выступит, собрание послушает. Все поглядели на
третьего. Он встал, весь красный.
- Кто тебе сказал, пошехонец, что у меня диплома нет? Могу показать.
- Мне чужого не надо, я на твой хочу поглядеть.
- Черпаков, - кеп сказал, - что у тебя с дипломом?
- Да, - сказал дрифтер, - объясни собранию.
- Есть у меня диплом. Только справки нет об экзаменах.
- Где же ты ее потерял? - спросил дрифтер.
- Не потерял, а в порту оставил.
Дрифтер взревел:
- Попрошу в протокольчик! Справки при себе не оказалось.
- Не гоношись, у меня только два экзамена не сдано.
- Попрошу в протокольчик! Два экзамена не сдано. Как же тебе его
выписали, если не сдано?
- Ну, выписали. Обещал попозже сдать. В рейс надо было идти, вот и
выписали.
- Сколько ж поставил? Литр? Или полтора?
- Не твое дело, пошехонец.
- Черпаков, - кеп сказал. - Чтоб ты мне оба экзамена сдал срочно. Какие
у тебя не сданы?
- Сочинение по литературе. И морская практика. В порт придем - тут же
сдам.
Дрифтер опять вылез:
- Нет, не в порт. До порта я еще с тобой плавать должен, жизнь свою
доверять. А экзамены ты можешь на базе сдать, там преподаватели имеются.
- Нужно ж еще подготовиться.
- Вот и готовься, Вахточку отстоял - и готовься. А нечего ухо давить и
фильмы смотреть. Откажись от кое-каких соблазнов, а сдай, всей команде на
радость.
Кеп сказал:
- Придется, Черпаков. Какой первый сдашь?
- Какой потрудней. Сочинение.
Дрифтер взревел:
- Попрошу в протокольчик! На первой базе он сочинение сдает, а на
второй - практику.
Занесли и это. Третий сел как побитый, сказал дрифтеру:
- Добился, пошехонец.
- А я не для себя стараюсь. Для всей команды.
- Добро, - сказал кеп. - Какой там следующий? Быт на судне? Вот с
бытом... Прямо скажем, хреново у нас с этим бытом... Сегодня в салон вхожу -
Чмырев какую-то историю рассказывает Бурову и матерком ее перекладывает, как
извозчик дореволюционный. Салон у нас все-таки, портреты висят, а не
сапожная мастерская.
- А что? - спросил Шурка. - С выражением!
- Так вот - без этих выражений. А то мы без женщин плаваем, так сами
себя уже не контролируем. Вношу лично предложение - отказаться от
нецензурных слов.
Опять помолчали крепко.
- Николаич, - сказал дрифтер. - Вы ж сами иногда... на мостике.
- И меня за руку хватайте. И потом - на мостике, не в салоне же.
- Есть предложение, - Васька Буров руку поднял. - Записать в протокол:
для оздоровления быта - не ругаться в нерабочее время.
- Почему это только "в нерабочее"?
- Так все равно не выйдет, Николаич. Зачем же зря обязательство брать?
Кеп махнул рукой.
- В протокол этого записывать не будем. В протокол запишем - совсем
отказаться. Но языки все же попридержим.
Проголосовали за это.
- Теперь насчет стенгазетки, - сказал Жора. - Хоть пару раз, а надо бы
выпустить.
Серега сказал мрачно, не переставая ролик крутить:
- Это салагам поручить. Они у нас хорошо грамотные.
- А что? - сказал кеп. - Это разумно. Только не салаги они, а молодые
матросы. Как они, согласны?
- Сляпаем, - сказал Димка. - Алик у нас лозунги хорошо пишет.
- Вот, шапочку покрасивей. Только название надо хорошее придумать,
звучное.
- Есть, - сказал Шурка. - "За улов!"
Кеп поморщился.
- А пооригинальней чего-нибудь - нельзя? "За улов!", "За рыбу!". А
что-нибудь этакое?..
- "За улов!" - Шурка настаивал. - За ради чего мы тогда в море ходим?
Проголосовали - "За улов!". На том и разошлись мирно.

12
- Штормит, мальчики, - старпом нас обрадовал утром. - А выбирать -
надо.
Насчет "штормит" это мы и в кубрике слышали, полночи нас в койках
валяло с боку на бок, а вот выбирать ли - они там, наверное, долго с кепом
совещались, что-то не будили нас до света, как обычно.
Салаги мои поинтересовались - сколько же баллов. Семь с половиной
оказалось. Считайте - все восемь.
- А мне, когда я оформлялся, - вспомнил Алик с улыбкой, - даже какое-то
обязательство давали подписывать - после шести не выходить на палубу. Просто
запрещается.
- Точно, - Дима подтвердил. - К чему, спрашивается, такие строгости?
Все помалкивали да одевались. Что им ответишь? Перед каждым рейсом мы
эти обязательства подписываем, а и в девять, бывает, работаем. Кандею не
варить можно после шести, только сухим пайком выдавать, а варит. Да и никто
их, эти бумажки, не вспоминает в море, иначе и плана не наберешь. Рыба-то их
не подписывает, а знай себе ловится в шторм, и еще как. И подумать, тоже она
права: этак у нас не работа будет, а малина. А надо - чтоб каторга.
Горизонт сплошь затянуло струями, как кисеей, другие суда едва-едва
различались, да и наш наполовину за водяной завесой. Я выглянул из трюма -
стоят зеленые солдатики по местам, как приговоренные, плечи согнули, только
роканы блестят. Под зюйдвесткой не каждого и узнаешь, все одинаковые, и у
всех на лицах - жить не хочется.
У меня в этот раз работа была полегче, сети шли тяжелые и трясли их
подолгу, вожак шел медленно. Я и Ваську Бурова вспомнил: "Тебе там теплее
всех в трюме." Разве что из люка попадало за шиворот. Но уже на четвертой
сетке дрифтер ко мне заглянул:
- Вылазь, Сеня, помоги на тряске.
Это справедливо - когда работаешь на палубе, нет хуже видеть, как
кто-то сидит и перекуривает. Хоть он свое дело сделал, - звереешь от одного
его вида. А тем более тут еще на подвахту вышли - "маркони", старпом и
механики. Не много от них помощи - сгребают рыбу гребком, которую мы же им
сапогами отшвыриваем, подают не спеша сачками на рыбодел, а на тряску никто
из них не становится. А самое трудное - тряска.
Я встал у сетевыборки - сеть шла из моря широкой полосой, вся в рыбе,
вся серебряная, вся шевелилась. Серега и дрифтеров помощник с двух сторон
цепляли ее под храпцы барабанов - за подбору, которой она окантована, а
посередине тащило ее рифленым ролом, и сеть переваливалась через рол,
рыбьими головами к небу, прямо к нам в руки.
Берешь сеть за подбору или за край, где свободно от рыбы, обеими
горстями и - вверх, выше головы, все тело напрягается, ноет от ее тяжести, а
ветер несет в лицо чешую и слизь, и в глазах щиплет: потом - вниз, рывком -
и рыба плюхается тебе под ноги, рвешь ей жабры, головы, брызжет на тебя ее
кровь. Всю ее сразу не вытрясти, но это уже не твоя забота, твоих только два
рывка, а третьего не успеваешь сделать, пропускаешь с полметра и снова
берешь обеими горстями, - и вверх ее, и - рывком вниз. Сначала только плечи
перестаешь чувствовать, и спина горит, как сожженная, и ты даже воде рад,
что льется за шиворот. Потом начинают руки отниматься. А рыбы уже по колено,
не успевают ее отгрести, и как успеешь - мотает ее с волной от фальшборта до
трюмного комингса, и нас мотает с нею, ударяет об сетевыборку, друг об
друга, и ногу не отставишь, стоишь, как в трясине. А если еще икра -
скользишь по ней, как по мылу, а держаться не за что, только за сеть.
Мы все уже до бровей - в чешуе, роканы - не зеленые, а
серовато-розовые, сапожища посеребрились и окровавились. И самое
удивительное - мы в такие минуты еще покуривать успеваем в рукав, по одной,
по две затяжки, потом "беломорину" кидаешь в варежку и так передаешь
другому, иначе ее залепит, - и потравить успеваем, кто о чем. Вон я слышу -
Васька Буров сказку рассказывает: "Жил на свете принц распрекрасный, и любил
он одну красивую бичиху..." Боцман какой-то анекдот загибает, который я вам
тут не перескажу, дрифтеров помощник Геша долго в соль вникает и ржет, когда
уже все оторжались, и все уже над ним ржут.
Потом меня оттолкнули - дальше, на подтряску. Это кажется просто раем,
такая работа, после тряски, - сеть идет уже легкая, пять-шесть селедок
невытрясенных на метр, и кое-где еще головы оторванные застряли, это чепуха
вытрясти, можно и рукой выбрать, времени хватает. Потом она идет на
подстрельник, переливается и ложится складками на левом борту. Там ее трое
койлают - один посередине, себе под ноги, двое по краям, за подборы. Но это
уже просто отдых, а не работа, и тем, кто поводцы отвязывает и крепит их на
вантине, тоже отдых - можно и посидеть на сетях, пока следующую подтягивают.
Туда посылают, когда дойдешь на тряске. Всех, кроме вожакового. Ему - опять
в трюм.
До обеда мы только двадцать сеток выбрали. А их девяносто шесть. Или
девяносто восемь. Никогда нечетного числа не бывает. Не знаю, почему.
Говорят, "рыба чет любит, а от нечета убегает". Суеверие какое-то. Много у
нас суеверий. И сотню она не любит, нужно сто две тогда, сто четыре.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 [ 37 ] 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.