Чтение 37–й страницы книги ~Упадок и разрушение~

пренебрегая наблюдениями над знакомыми тебе людьми и над происходившими с
тобою самим событиями, начинаешь поражаться тому, насколько все
взаимосвязано. Как прочны и сладостны воспоминания, которые с сегодняшнего
дня объединят нас. Я предлагаю тост -- за Судьбу, эту коварную даму!

Поль пил за коварную даму во второй раз: Но теперь это обошлось без
последствий. Они молча выпили, и Аластер поднялся из-за стола.

-- Нам с Полем пора, -- сказал он.

Они спустились к берегу. Их ждала лодка.

-- Там, на якоре, -- яхта Марго, -- объяснил Аластер. -- Ты поживешь на
Корфу, у нее на вилле, пока не решишь, что делать дальше. Прощай. Будь
счастлив.

-- А ты не поедешь со мной? -- спросил Поль.

-- Нет. Я сейчас в Королевский Четверг. Марго не терпится узнать, что и
как.

Поль сел в лодку, лодка тронулась. Сэр Аластер, как сэр
Бедивер1, провожал его взглядом.

"Глава 7"

"ВОСКРЕСЕНИЕ"

Через три недели Поль сидел на веранде виллы. Перед ним стоял его
вечерний аперитив, а сам он смотрел, как солнце опускается за албанские горы
и окрашивает воду, точно аляповатую немецкую открытку, то зеленым, то
фиолетовым. Он посмотрел на свои часы, доставленные этим утром из Англии.
Половина седьмого.

Внизу в гавани разгружался греческий пароход. Вокруг него, как мухи,
вились маленькие фелуки, предлагая свой товар -- резные сувениры и фальшивые
банкноты. До обеда оставалось два часа. Поль встал, замотал горло шарфом --
вечера в это время года прохладные -- и по улице с выходящими на нее
лавочками спустился на площадь. Странно быть мертвым. Утром Марго прислала
подборку газетных вырезок: заголовки в большинстве своем были "По следам
сенсационной свадьбы" и "Смерть бывшего великосветского жениха". Вместе с
вырезками пришли булавка для галстука и прочие мелочи, поступившие к Марго
из Эгдона. Полю захотелось потолкаться в кафе на набережной, чтобы
удостовериться, что он и впрямь жив. Он подошел к ларьку и купил
рахат-лукума. Страшно быть мертвым.

Тут он заметил, что через площадь к нему направляется знакомая фигура.

-- Привет! -- сказал Поль.

-- Привет! -- ответил Отто Силен.

За спиной он тащил бесформенный рюкзак.

-- Отдайте мальчишке. Он дотащит за пару драхм.

-- У меня нет денег. Может, вы заплатите?

-- Хорошо, заплачу.

-- Отлично. Это лучший вариант. Вы тут с Марго?

-- Я живу у нее на вилле. Марго в Англии.

-- Жаль. Я думал с ней повидаться. Но я у вас все-таки немного поживу.
Найдете для меня место?

-- Да. Я один.

-- Знаете, я передумал. Решил жениться на Марго.

-- Вы опоздали.

-- Опоздал?

-- Она замужем.

-- Об этом я как-то не подумал! Впрочем, все равно. За кого она вышла?
За Контроверса? Он неглупый малый.

-- Да, за него. Теперь он -- виконт Метроланд.

1 В древних британских преданиях о рыцарях Круглого Стола
рассказывается, что сэр Бедивер провожал умирающего короля Артура,
отправлявшегося на Авалон -- легендарный остров мертвых.

Метроланд. Дурацкое имя!

Они поднялись в гору.

-- Я был в Греции, смотрел греческую архитектуру, -- сообщил профессор
Силен.

-- Красиво?

-- На редкость безобразно. В Греции довольно симпатичные козы. Я думал,
вы в тюрьме.

-- Был в тюрьме, но выбрался...

-- Странно. Мне казалось, что вам в тюрьме самое место. Да разве
угадаешь!

Прислуга не удивилась приезду нового гостя.

-- Хочу пожить здесь подольше, -- заявил после обеда профессор Силен.
-- У меня не осталось ни гроша. Вы скоро уезжаете?

-- Да. Еду в Оксфорд учиться богословию.

-- Это хорошо. Вы ведь раньше усов не носили? -- помолчав, спросил
профессор.

-- Нет, -- ответил Поль. -- А теперь решил отпустить, чтобы в Англии
меня не узнали.

-- Усы вам не к лицу, -- покачал головой Силен. -- Пора спать.

-- Как у вас со сном?

-- С нашей последней встречи я спал дважды. Для меня это нормально.
Спокойной ночи.

Через десять минут он вышел на террасу в шелковой пижаме и рваном
халате.

-- У вас есть пилка для ногтей? -- спросил он.

-- На тумбочке в моей спальне.

-- Спасибо.

Но он не ушел, встал у парапета и посмотрел вниз, на море.

-- Это хорошо, что вы решили стать священником, -- наконец выговорил
он. -- Люди строят разные планы насчет того, что они называют жизнью. И
ошибаются. По большей части в этом виноваты поэты. Хотите знать, что я думаю
о жизни?

-- Да, -- вежливо сказал Поль.

-- Жизнь -- это колесо в Луна-парке. Бывали там когда-нибудь?

-- К сожалению, не бывал.

-- Вы платите пять франков и входите в помещение, где по бокам стоят
ряды кресел, а в середине находится огромный круг из гладко оструганного
дерева. Круг быстро вращается. Вы садитесь и наблюдаете. Посетители пытаются
удержаться на колесе, но их сбрасывает. Они смеются, вы тоже смеетесь. Всем
страшно весело.

-- По-моему, это не слишком похоже на жизнь, -- печально заметил Поль.

-- Нет! Слишком похоже. Чем ближе вы к оси колеса, тем медленнее
вращение, тем легче удержаться. Обычно кто-нибудь доползает до центра и
начинает там кривляться. За это ему платит хозяин или, в крайнем случае,
потом ему дают прокатиться бесплатно. В центре колеса, разумеется, есть
неподвижная точка. Надо только ее найти. Кто знает: может быть, я уже близко
от этой точки. Выигрывают, конечно, только специалисты. Остальным нравится,
что их сбрасывает с колеса. Как они визжат, как хохочут! Есть и такие, как
Марго, -- уцепятся обеими руками за самый край, и довольны. Но главное в
этом колесе то, что на него можно и не залезать, если не хочется. Люди
строят разные планы на жизнь и думают, что обязаны включиться в игру, даже
если она им не по душе. А игра рассчитана не на всех... Люди не видят, что
под словом "жизнь" подразумевают две разные вещи. Во-первых, это просто
бытие, со всеми его физиологическими последствиями, ростом и органическими
изменениями. От этого никуда не уйти -- даже в небытие. Но из-за того, что
бытие неизбежно, люди верят, что неизбежно и другое -- карабканье, суета,
свалка, стремление добраться до центра, -- а попадем туда, и выходит, что мы
и не ползли по этому колесу... Странно... Вы человек, которому совершенно
очевидно было предназначено спокойно сидеть в заднем ряду и, коли станет
скучно, смотреть, как веселятся другие. Каким-то образом вас занесло на
колесо, и вы тут же полетели обратно, вверх тормашками. Марго крепко
уцепилась за край, я устроился в середине, но вам-то движение
противопоказано, вы статичны. Вместо дурацкого деления людей на мужчин и
женщин, их следовало бы разбить на два класса -- статичный и динамичный.
Духовно мы с вами представители разных видов. Однажды я использовал образ
колеса в кино. Похоже на правду, верно? Да, зачем я сюда заходил?

-- За пилкой для ногтей.

-- Ах да, конечно! Нет ничего скучнее и бессмысленнее рассуждений о
жизни. Вы меня слушали?

-- Да.

-- Впредь я, пожалуй, буду обедать один. Пожалуйста, известите
прислугу. Меня тошнит от длинных разговоров. Спокойной ночи.

-- Спокойной ночи, -- ответил Поль.

Через несколько месяцев, после полуторагодового перерыва, Поль вернулся
в Скон. Смерть лишила его документов, но не знаний. Он успешно сдал экзамены
и во второй раз был принят в свой колледж. Теперь он носил висячие
кавалерийские усы. Усы и природная замкнутость Поля служили отличной
маскировкой. Никто его не узнал. После долгих колебаний и размышлений он
оставил за собой фамилию Пеннифезер, объяснив капеллану, что в Сконе не так
давно обучался его дальний родственник.

-- Он плохо кончил, -- сказал капеллан. -- Это был необузданный молодой
человек.

-- Он мне очень дальний родственник, -- поспешно подчеркнул Поль.

-- Да, да, нисколько не сомневаюсь, что дальний. Да вы на него и
непохожи. Тот, увы, был вполне дегенеративный тип.

Служитель тоже припомнил фамилию Поля.

-- До вас тут жил какой-то мистер Пеннифезер, -- покивал он головой. --
Джентльмен с большими странностями. Поверите ли, сэр, разденется, бывало,
догола и танцует ночью во дворе. А в остальном был милый, добрый человек. У
него, видать, не все было в порядке с головой. Что с ним потом случилось, не
знаю. Говорят, он умер в тюрьме.