неодобрительно сказал Травников. -- Наш почтенный коллега князь Трубецкой
говорит однако о мещанах марксизма. Считает, что нет более мещанской
интеллигенции, чем наша: у нас будто бы есть мещане марксизма, мещане
позитивизма и даже мещане идеализма.
словом, иногда совершенно некстати. Слушал не интересовавший его разговор
очень рассеянно. Смотрел на бородавку на щеке у земца и думал, что было бы
очень просто и легко ее удалить, заняло бы две минуты.
возразил сотрудник "Русских Ведомостей", -- но о мещанстве нашей
интеллигенции он говорит зря. Достаточно привести в пример его самого, а уж
он интеллигент из интеллигентов.
лучшего, -- сказал Травников. -- Но об европейской войне, Дмитрий
Анатольевич, невозможно говорить. Если б Вильгельм хотел войны, то он
объявил бы ее полгода тому назад, когда вся наша 186 армия завязла на
Дальнем Востоке. Тогда он взял бы нас голыми руками.
союзница Франция, и в случае войны с Германией наш народ встал бы как один
человек! -- с силой сказал он.
Знобишино, Горелово, Неелово, Неурожайка-тож, -- сказал земец. Он в юности
был народником и даже, как Кравчинский, рыл в далеком глухом имении глубокое
подземелье для устройства тайной типографии и печатанья поэмы "Стенька
Разин". Но на старости лет немного разочаровался в народе и вспоминал о
подземельи с грустным умилением.
никогда не допустит европейской войны, -- сказала Люда.
того, чтобы лишний раз увидеть свои портреты во всех журналах мира, --
сказала, смеясь, Татьяна Михайловна. Она видела, что неожиданное выступление
мужа не удалось, была огорчена и хотела замять дело. -- Господа, кто хочет
чаю. У нас "богдыханский", как уверяют в магазине.
насчет войны, Дмитрий Анатольевич, вы будьте совершенно спокойны. Симпатии к
нам на западе всЈ растут. Вот, Кнут Гамсун так обожает Россию и всЈ русское,
что у нас в Москве клал в щи икру.
сказал, улыбаясь, Ласточкин. Он тоже видел, что из обмена мнениями ничего не
вышло, и потерял охоту к разговору: не мог отвечать 187 сразу и о Витте, о
Трубецком, и о мировом пролетариате, и о Неелове-Неурожайке тож, и о щах с
икрой Кнута Гамсуна. Сделал вид, что не очень хотел начинать политическую
беседу и приятно улыбался, чтобы гости не подумали, будто он обиделся.
конституция у нас будет и очень скоро. Мы должны твердо сказать Витте "do ut
des"!
И у государя нет другого выхода. Вот что мне вчера рассказывали...
"Прекрасные они все люди, цвет нашей интеллигенции, таких, быть может, на
западе мало, но чего-то им не хватает", -- грустно думал Ласточкин. Татьяна
Михайловна поглядывала на мужа ободрительно: не беда.
Часть третья
Петербурге. Люда всячески его в этом поддерживала. Революционное движение не
только не прекратилось после манифеста 17-го октября, но еще усилилось. Шел
глухой слух, будто в столице ожидается вооруженное восстание. "Во всяком
случае, Москва -- провинция. Центром будет Питер", -- говорила Люда
социал-демократам из московского комитета. Сама она в комитет не входила,
была этим обижена и огорчена. Товарищи отвечали ей уклончиво. "Без Ильича я
и вообще никуда не попаду!" -- думала Люда. Ленин же, по слухам, находился в
Петербурге. Ей очень хотелось принять участие в восстании. Об опасности и не
думала, как не думают о ней гимназисты, отправляющиеся добровольцами на
войну.
скорейшего отъезда, хотя о нем она старалась не вспоминать. Тонышев теперь
чуть не ежедневно бывал у Ласточкиных и явно ухаживал за Ниной. С ней же при
встречах был вежливо-холоден и называл ее по имени-отчеству. "Верно Нина
сообщила ему, что я "гражданская". Стоило вводить его в их дом!" Она
нисколько не была влюблена в Тонышева, любила Нину, но постоянно встречать
их в доме Дмитрия Анатольевича было ей неприятно. "Пусть женятся, совет да
любовь, мне совершенно всЈ равно, а танцевать на их помолвке я не желаю.
Очень влюбчив господин эстет".
тоном. -- Здесь тебе только обещают в лучшем случае штатную доцентуру.
Часового гонорара для жизни не хватит, придется и дальше брать деньги у
Мити. Ведь надо же этому положить когда-нибудь конец!
придется у него взять денег, и какая же гарантия в том, что в Петербурге мне
что-нибудь предложат? Разве у нас умеют ценить людей!
"Хоть это же у него есть!" -- Но неудачи Рейхеля еще усилили в ней
раздражение против него. Сама этого стыдилась: "При чем тут удачи и неудачи?
Что они доказывают? Во всяком случае он настоящий ученый и труженик. Просто
ему не везет. И Митя всЈ-таки его несколько подвел. Он не виноват, что
институт не создался, но зачем обещал золотые горы?" -- думала она. "В
Петербурге, если место найдется, Аркадий будет совершенно счастлив. Ведь ему
почти ничего не нужно. Ему нужно спокойно работать и непременно в своей
лаборатории, чтобы быть совершенно независимым. По той же причине ему
необходимо, чтобы у него не было никаких долгов. То, что он берет деньги у
Мити, у него настоящий пункт умопомешательства. Роскоши, денег он даже не
любит, он один из самых бескорыстных людей, каких я 189 когда-либо знала".
-- Старалась думать о нем справедливо. -- "И еще ему нужна женщина, да и то
не очень нужна"...
здесь, в Питере наверное не будет. Там и я найду, наконец, платную работу.
квалификации, -- угрюмо ответил Рейхель. Он и не хотел, чтобы Люда вносила
свои деньги в хозяйство; сказал это больше потому, что теперь им обоим было
трудно разговаривать без колкостей. Тотчас раздражилась и она.
поговорю с Митей? Татьяна Михайловна будет очень рада нашему отъезду, а он
особенно спорить не будет. Предупреждаю, он потребует, чтобы ты взял много
денег. Я возьму.
джентльмэн, ты преимущественно снаружи, а он и внутри. Вообще, вся ваша
порода состоит из джентльмэнов. Нина тоже воплощение благородства, хотя
страстно хочет выйти замуж за Тонышева, он ведь богат и делает блестящую
карьеру.
делать характеристику твоей сложной натуры. По моему, твоя трагедия в том,
что ты считаешь себя чрезвычайно умной, тогда как на самом деле ты дура, --
сказал Рейхель, совершенно разозлившись из-за "ты преимущественно снаружи".
Он сам тотчас почувствовал, что для "колкости" это уж несколько сильно.
Таково впрочем было в последнее время его искреннее убеждение.
следующий же день.
быть тебе в тягость, -- сказал он. 190
что...
привычку недослушивать собеседников и даже не подозревал, что это может их
раздражать.
устроились в "Пале Рояле", Рейхель отдал ей половину денег, полученных от
двоюродного брата.
останутся мои.
спрячу четыреста в свой чемодан.
Ларссон Стиг
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Пехов Алексей
Акунин Борис
Белогорский Евгений