Чтение 37–й страницы книги ~Пригорошня праха~

Проснувшись через час, он услышал, как доктор Мессингер ругается, и
увидел, что тот сидит на гамаке верхом и обрабатывает йодом и бинтами
большой палец ноги.

- Вампир до меня добрался. Я, должно быть, во сне прислонил ногу к
сетке. Бог знает сколько он над ней трудился, прежде чем я проснулся.
Считается, что лампа должна их отпугивать, но почему-то так не получается.

Негры что-то жевали у костра; они так и не ложились.

- Вампир дут злой-злой, - сказал негр. - Потому наша сидит огонь.

- Проклятье, так недолго и заболеть, - сказал доктор Мессингер. - Я,
наверное, потерял литры крови.

Бренда и Джок танцевали у Энкориджей. Было уже поздно, ряды гостей
редели, и в первый раз за вечер можно было танцевать в свое удовольствие.
Увешанную гобеленами бальную освещали свечи. Леди Энкоридж только что с
реверансами проводила последнего представителя королевской семьи.

- Если б ты знал, до чего я ненавижу засиживаться в гостях, - сказала
Бренда, - но было б ужасно жестоко увести моего мистера Бивера. Он на
седьмом небе, что попал сюда, и мне было не так-то легко устроить, чтоб его
пригласили... Кстати говоря, - добавила она позже, - наверное, на следующий
год мне и самой не попасть на такой прием.

- Будете доводить развод до конца?

- Не знаю, Джок. Это от меня не зависит. Вся штука в том, чтоб удержать
мистера Бивера. Он стал очень нравным последнее время. Мне приходится чуть
не каждую неделю подкидывать ему один-другой великосветский прием, ну, а
если развод состоится, этому конец. Есть какие-нибудь известия о Тони?

- Давно не было. Я получил от него телеграмму по прибытии. Он уехал в
экспедицию с каким-то жуликом-доктором.

- А это не опасно?

- Не думаю. Весь мир цивилизовался, верно? Куда ни ткнись, повсюду
прогулочные автомобили и куковские агентства.

- Да, наверно, ты прав... Надеюсь, он не хандрит. Мне было б неприятно,
если б ему было плохо.

- Думаю, он понемногу свыкается.

- Очень хочется верить. Ты же знаешь, как я люблю Тони, хотя он
чудовищно со мной поступил.

В миле-двух от лагеря находилась индейская деревушка. Там Тони и доктор
Мессингер рассчитывали набрать носильщиков для двухсотмильного перехода в
страну пай-ваев. Негры были речными жителями и на индейскую территорию идти
не хотели. Они должны были уплыть обратно с той же лодкой.

На заре Тони и доктор Мессингер выпили по чашке горячего какао, заели
его бисквитами и остатками мясных консервов, открытых с вечера. Потом
направились в деревню. Один чернокожий шел впереди, расчищая путь мачете.
Вслед за ним друг другу в затылок шагали доктор Мессингер и Тони; второй
чернокожий плелся сзади; он нес образчики товаров - двадцатидолларовое
бельгийское ружье, несколько рулонов набивного ситца, ручные зеркальца в
пестрых целлулоидных рамах, бутылочки резко пахнущей помады

Заросшую, полузаброшенную тропу во многих местах преграждали упавшие
стволы; они перешли вброд по колено в воде два ручейка, которые питали
большую реку; жесткую вязь оголенных корней под ногами сменяла сырая и
скользкая лиственная прель.

Вскоре они подошли к деревне. Она возникла перед ними неожиданно, когда
они вынырнули из кустов на широкую зарубку. Тут стояли восемь-девять круглых
глинобитных хижин под пальмовыми крышами.

Никого не было видно, но два-три тонких столбика дыма, прямо тянувшихся
к небу в прозрачном утреннем воздухе, говорили о том, что люди здесь есть.

- Очень взе бугались, - сказал негр.

- Пойди приведи кого-нибудь, надо поговорить, - сказал доктор
Мессингер.

Негр подошел к низкой двери ближнего домика и заглянул внутрь.

- Зовзем бусто, одна зензина, - доложил он, - зебя одевают. Выходи
зкорей зюда! - прокричал он во мрак. - Хозяин твой говорить.

Наконец из хижины выползла старуха, одетая в засаленное коленкоровое
платье, явно приберегаемое для официальных встреч. Она подковыляла к ним на
кривых ногах. Лодыжки ее были туго обмотаны голубыми бусами. Прямые волосы
свисали рваными прядями; она не спускала глаз с глиняной миски с какой-то
жидкостью, которую держала в руках. За несколько мет ров от Тони и доктора
Мессингера она поставила миску на землю и, по-прежнему не поднимая глаз,
поздоровалась с ними. Потом наклонилась, подняла миску и поднесла ее доктору
Мессингеру.

- Кассири, - объяснил он. - Местное питье из перебродившей маниоки.

Он несколько раз отхлебнул и передал миску Тони. В ней колыхалась
густая фиолетовая жижа.

Когда Тони отпил несколько глотков, доктор Мессингер объяснил:

- Очень любопытен способ изготовления этого напитка: женщины
пережевывают корень и сплевывают жвачку в выдолбленный ствол.

Он обратился к женщине на вапишане. И тут она впервые подняла на него
глаза. На ее коричневом монгольском лице ничего не отразилось - ни
любопытства, ни понимания. Доктор Мессингер повторил вопрос, расширив его.
Женщина взяла миску у Тони и поставила на землю.

Тем временем из соседних хижин стали выглядывать другие лица. Но лишь
одна из женщин решилась выйти. Очень грузная, она доверительно улыбалась
гостям.

- Здравствай, - сказала она. - Как живешь? Я Роза. Хорошо говорю
англиски. Я спать два года с мистер Форбс. Дай сигарета.

- Почему эта женщина нам не отвечает?

- Она не говорить англиски.

- Но я же с ней говорил на вапишане.

- Она макуши. Здесь вся макуши.

- А. Я не знал. А где мужчины?

- Мужчина ушла три дня охота.

- Когда они вернутся?

- Они пошли за кабаном.

- Когда они вернутся?

- Нет кабана. Много кабана. Мужчина вся охота. Дай сигарета.

- Послушай, Роза, мне надо пройти к пай-ваям.

- Нет, тут макуши. Вся-вся макуши.

- Но нам нужно к пай-ваям.

- Нет, тут вся макуши. Дай сигарета.

- Безнадежно, - сказал доктор Мессингер. Придется ждать возвращения
мужчин.

Он вынул из кармана пачку сигарет.

- Смотри, - сказал он, - сигареты.

- Дай.

- Когда мужчины вернутся с охоты, ты придешь к реке и скажешь мне.
Поняла?

- Нет, мужчина вся охота. Дай сигарета.

Доктор Мессингер дал ей сигареты.

- Что твой есть еще? - спросила она. Доктор Мессингер указал на тюк,
который второй негр положил на землю.

- Дай, - сказала она.

- Когда мужчины вернутся, я тебе много чего дам, если они проводят меня
к пай-ваям.

- Нет, тут вся макуши.

- Да, так толку не добиться, - сказал доктор Мессингер. - Придется
возвратиться в лагерь и ждать. Мужчины ушли три дня назад. Вряд ли они долго
задержатся. Какая жалость, что я не говорю на макуши.

Их колонна развернулась и в том же порядке ушла из деревни. Когда они
прибыли в лагерь, на часах Тони было десять.

Когда на реке Ваурупанг было десять часов, в Вестминстере началось
обсуждение запросов. Джок, понукаемый избирателями, давным-давно подал свой
запрос. Его поставили на обсуждение сегодня утром.

- Номер двадцатый, - сказал он.

Лишь немногие члены парламента обратились к означенной бумаге. N 20.
"Запросить министра сельского хозяйства, не собирается ли

достопочтенный член парламента в связи с демпинговым ввозом японских

пирогов со свининой, наводнивших нашу страну, рассмотреть вопрос об

изменении модификации томасовских чушек с принятого утолщения в два с

половиной дюйма в объеме на два дюйма".

За министра отвечал его заместитель:

- Запрос внимательнейшим образом изучается. Как, несомненно, известно
достопочтенному члену, вопрос о ввозе пирогов со свининой подлежит ведению
Департамента торговли, а не Департамента сельского хозяйства. Что же
касается томасовской чушки, я должен напомнить достопочтенному члену, что,
как ему, без сомнения, известно, вышеуказанная чушка должна отвечать
потребностям заготовителей бекона, и к мясу, применяемому для изготовления
пирогов, вышеозначенная чушка прямого отношения не имеет. Этим вопросом
занимается специальный комитет, который пока еще не представил своего
доклада.

- Не собирается ли достопочтенный член рассмотреть вопрос об увеличении
максимальной толщины заплечиков?

- Запрос должен быть представлен заблаговременно.

В этот день Джок покинул палату с чувством удовлетворения. Он сознавал,
что на славу потрудился для своих избирателей.

Через двое суток индейцы вернулись с охоты. Дни ожидания, тянулись
тоскливо. Доктор Мессингер каждый день по нескольку часов проверял товары.
Тони уходил в лес с ружьем, но дичь покинула этот берег. Одному из негров
сильно поранил ногу скат, и они прекратили купаться и мылись в цинковом