яростно заполоскали. Лодка встала по ветру, носом прямо к Нису. Он
ухватился за нос и стал тащить к берегу. Второй рыбак торопливо убирал
кливера. Хаджи Михали соскочил в воду и помогал Нису вести лодку,
подпрыгивая и проезжая вместе с ней на каждой волне.
долетали пули с единственного стрелявшего форта. Теперь они втроем
боролись с морем за лодку. Море хотело швырнуть ее на песок с высоты и
разбить, как уже разбило плоскодонку. Они пригибали нос книзу и не давали
морю вскинуть ее на гребень. И все тащили ее вперед, пока, наконец, Нис не
почувствовал под ногами уж не песчаное зыбкое дно, но песчано-каменистую
почву берега. Тогда он смелее потащил лодку из воды.
чтобы нос не зарывался в песок. Потом оттащили лодку подальше от воды.
только что вошедшим в бухту. Одно шло под гротом и приближалось к берегу с
пугающей быстротой. Нис поспешил навстречу. Он увидел, как раскаленный
свинец зарябил воду вокруг лодки. Когда же, наконец, Стоун справится с
этим фортом? Ему бы надо передвинуться туда, где Берк. Если эти лодки не
пристанут к берегу, никого нам отсюда не вывезти. Ну же.
Нис ждал первую, ту, на которой был поднят грот. Она развернулась совсем
уже недалеко от него.
другого, должно быть, настигла пуля с маленького форта. Этот единственный
человек возился с килем, который уже скреб по песку. Ему удалось втянуть
киль в ту самую минуту, как Нис повис на носу лодки и вместе с ней поехал
на волне. Тогда литтосиец ухватился за грот и, шатаясь от качки, стал
дергать его вниз. Но тут лодку залило волной и его смыло за борт. Грот
упал. Волна швырнула лодку вбок, и Ниса сильно стукнуло по голове.
море принялось выдирать у них лодку в злобном стремлении бросить ее с
размаху на крутой откос. Лодка, залитая водой, отяжелела, и волны то и
дело перекатывались через нее. Нис упирался в песок своими разбухшими от
воды дрянными метаксистскими сапогами. Пригибал нос лодки. Глотал соленую
морскую воду пополам с песком. От соли нестерпимо жгло глаза. В голове
стучало.
Он изнемог совершенно еще и потому, что его тошнило от соленой воды. Он
повернулся и побрел к морю, встречать еще лодки. Он не слышал больше ни
пулемета, ни разрывов мин, ему уже было все равно. Он смотрел по сторонам,
не покажется ли последняя лодка. Смотрел, почти не видя. Мешал дождь, и
холодный, режущий ветер, и боль в налитых кровью глазах. Он не видел
последней лодки. Он знал, что она где-то тут. Он слышал голоса кругом,
крики. Хаджи Михали догнал его. Нис понуро брел в полосе прибоя, колени у
него подгибались, тошнота подступала к горлу. Он уже ничего не видел.
Совсем ничего. Море накрыло его. Он не сознавал ничего. Остались только
смутные ощущения. Теплое прикосновение воды, теплое потому, что половина
его тела оставалась на воздухе. Теплое.
почти волоком дотянули до лодки. Он был полон воды и песка и холоден, как
вершина Иды, и внутри у него все слиплось в комок.
провинился? Зачем они мучают меня, не дают покоя?" Но в глазах у него уже
прояснилось.
морскую воду, и горечь, и желудочный сок, и маслины, и вчерашнюю сушеную
рыбу, и вино, выпитое два дня назад.
большой солотерн, тот, из которого нужно было стрелять с треноги. У Стоуна
был маленький пистолет-пулемет. Ему, Нису, втиснули в руки люгер. Нис
увидел, как Хаджи Михали дернул проволоку, рыжую от ржавчины. Она
поддалась под бешеным рывком маленького человека. У Ниса все еще
барабанило в ушах. Он почти вслепую полез через проволоку вслед за
остальными, слушая их голоса, видя перед собой спины шести литтосийцев с
Хаджи Михали во главе.
он сейчас не в силах уразуметь. Он только и может что покрепче сжать
тяжелый люгер и постараться ускорить шаг. Ускорить шаг.
27
железо проржавело от мокрого песка. Они раздвигали ее, сгибая и разгибая,
и постепенно продирались сквозь заграждения. Шедшие впереди уже очутились
в ущелье. Один из ловцов губок поравнялся с Нисом. Нис услышал его голос:
проволоку на пути.
самое главное. Сарандаки убит. Как и что - об этом можно подумать после.
Сейчас вся цель - добраться до лагеря. Туда, наверх. Так было, когда они
гнались за железноголовыми по берегу реки вместе со Спада. Спада и
Сарандаки. Жили, жили и дожили до виселиц и пуль метаксистов и
железноголовых. Вот и нужно туда, наверх, освободить заключенных
литтосийцев. Литтосийцев, которые вели борьбу с Метаксасом.
сгорбившись под дождем, раздвигая проволоку, переступая через нее. Ноги
путались в проволоке. Но Стоун и Берк все подгоняли его.
Теперь они были уже в самом ущелье. Карабкались по склону вверх. И он
знал: все зависит от того, что ждет их на вершине. Они войдут в лагерь.
Они встретят сопротивление, если только охрана не разбежалась. Но,
вероятно, метаксисты там и поджидают их. Продолжая взбираться, он оглядел
остальных, у всех ли есть оружие. Литтосийцы почти все были вооружены: у
ловцов губок, вереницей растянувшихся по песчаному склону, были
маузеровские винтовки, у Стоуна висел через плечо пистолет-пулемет Эрма. И
Нис порадовался этому.
на своих пружинных ногах ушел уже далеко вперед и поднимался теперь рядом
с Хаджи Михали. Он нес громоздкий пулемет Солотерна. У Хаджи Михали оружия
не было. Ему не пристало носить оружие. Оно показалось бы неуместным в
руках ясноглазого Хаджи Михали. Зато у Берка, шедшего с ним рядом, был
длинностволый солотерн, он нес его на плече, придерживая за конец ствола.
Эта пара уже почти достигла вершины.
какой-то мертвящий гул в голове. Он лишь тогда почувствовал это, когда гул
прекратился. В ухе была водяная пробка, от сотрясения при подъеме ее
пробило, вода вылилась наружу, и тогда все стало совсем хорошо.
понеслась назойливая чечетка пулемета: так-так-так.
вылезли на плато, вдоль которого тянулся лагерь. Ветер ударил им в лицо,
как только они выпрямились и стали оглядываться, ища Берка и Хаджи Михали.
четырехугольник неправильной формы, обнесенный стеной из бурого камня. Они
стояли перед этой стеной со стороны ущелья.
стене и неловко, с бедра, стрелял из солотерна. Дав очередь, он оглянулся
и сделал знак литтосийцам, вылезавшим из-за ближнего бугра, чтобы они
подошли помочь ему. Стоун уже тоже сидел на стене и неловко размахивал