read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



удар в челюсть. Человек упал, в горле у него забулькало, и он полез к себе
в рот, пытаясь вытащить вставную челюсть. Подбежал второй адвокат, тоже
поляк, фамилию которого Джулиан никогда не мог запомнить. В руке у него
была бутылка с сельтерской.
- Поставьте бутылку! - крикнул Фрогги. - У него бутылка в руках!
Он тоже схватил бутылку, а Джулиан взял графин с водой. Стрейт, твердя
"джентльмены, джентльмены, джентльмены", старался держаться подальше от
них.
- Давай, - предложил Джулиан человеку с бутылкой.
Человек увидел графин и остановился в нерешительности. Другие адвокаты
без особого труда забрали у него бутылку. Человек не сводил глаз с Фрогги.
Он не мог понять, почему Фрогги предупредил Джулиана.
- Стайни, сходи за полицией, - сказал адвокат, которого Джулиан ударил.
Джулиан нанес ему новый удар, на этот раз по рукам, прикрывавшим
разбитый рот, а потом по уху. Фрогги схватил Джулиана за плечо, чтобы
оттащить его. Но Джулиан так резко выдернул плечо, что ткнул Фрогги в
подбородок. Адвокат упал и лежал без движения, а Джулиан набросился на
Фрогги и ударил его под ребро и в живот так, что Фрогги потерял равновесие
и упал, зацепившись за стул. Джулиан снова схватил графин, швырнул его в
человека с бутылкой и, не посмотрев, к чему это привело, выбежал из
комнаты, сорвал с вешалки пальто и шляпу и поспешил к машине.
- Привет, приятель! - крикнул кто-то.
Джулиан уже нажимал на стартер, когда узнал в окликнувшем его Уита
Хофмана. Такой же сукин сын, как и Фрогги, наверное, давным-давно
ненавидит его. Автомобиль рванул из сугроба, подняв облако снега, и
помчался наикратчайшим путем прочь от Гиббсвилла. Самое противное было то,
что сверкающий под лучами солнца снег заставлял улыбаться, когда совсем
этого не хотелось.

Твой дом - это центр нескольких поясов. Первый пояс - сам дом, второй -
дома вокруг, которые ты знаешь чуть хуже собственного. Во втором поясе
тебе известно, где на кровле домов следы от водостока, где на двери
пуговка звонка, где в окне второго этажа видна спинка кровати, где
обветшало крыльцо, велика ли трещина в асфальте на ведущей к дому дорожке,
есть ли масляные пятна на подъезде к гаражу и как меняется изо дня в день
глыба угля, от которой отбивают и отбивают куски, пока в один прекрасный
день она не превращается лишь в черное пятно, и ты радуешься, что она
больше не существует и у тебя нет оснований злиться на соседскую
неряшливость. И так далее.
Следующий пояс - это жилые дома и строения, которые ты проходишь
ежедневно по пути на работу. Жестяные вывески лавок, деревья, кору которых
обглодали лошади, петли ворот, старинные весы, выбоины в мостовой, давно
требующей ремонта, и мелькнувшие между домами городские часы. И так далее.
И еще пояса, пояса, в которых чем больше удаляешься от центра, тем
больше удлиняются расстояния между знакомыми предметами. В одном поясе ты
хорошо знаешь сто ярдов шоссе, а в другом знакомые места исчисляются в
дюймах. В поясах знакомых память не требует усилий, а в чужих мозг должен
работать, подсказывая, где сделать поворот и где ехать прямо, где погудеть
в гудок и где замедлить ход. Когда Джулиан наконец пришел в себя, он уже
находился в поясе мало знакомом, к юго-западу от Гиббсвилла, среди ферм
пенсильванских немцев. Сначала он заметил, что едет, судя по тому, куда он
добрался, по крайней мере, уже полчаса, а потом почувствовал, что на нем
нет шляпы. Он протянул руку и нащупал шляпу на сиденье рядом, по пальцы не
нашли привычной вмятины на тулье, и он пригляделся к шляпе. Поля ее не
были загнуты вниз, и это оказался "стетсон", в то время как Джулиан обычно
носил шляпы "Герберт Джонсон" из магазина "Братья Брукс". Он не любил,
когда люди сидят в закрытых машинах без шляпы. Вроде нью-йоркских евреев,
которые разъезжают по городу, не гася в автомобиле верхний свет. Он
нахлобучил шляпу на затылок и спустил боковое стекло. Первый же порыв
ветра вызвал у него почти немедленно желание закурить, и он сбавил ход,
прикуривая сигарету от зажигалки в приборной доске.
Дорога принадлежала ему. Ему хотелось то мчаться, перескакивая с правой
стороны на левую, как армейские транспортные машины, то еле-еле тащиться,
делая четыре мили в час. Но однажды, когда он тоже считал, что дорога
принадлежит ему и делал такие же зигзаги, его задержал за езду в пьяном
виде дорожный патруль, который все время следовал за ним. "Вы,
по-видимому, считаете, что дорога - ваша собственность", - сказал
полицейский, а Джулиан не осмелился ответить, что да, именно так он и
считает.
Он знал, что, пока машина выделывает все эти фокусы, он в безопасности,
но, когда обнаружил, что автомобиль занимает все его мысли и отвлекает от
событий, происшедших за последний час, два, сутки, двое суток - хотя с тех
пор, как он выплеснул виски в физиономию Гарри Райли, двое суток еще не
прошло, он вынужден был взглянуть на часы и убедиться, что уже три часа
одиннадцать минут. И на гаражных часах уже три одиннадцать, значит, ему
пора вернуться, если он хочет увидеть Люта Флиглера. Он замедлил ход,
остановился, чуть проскочив проселочную дорогу, попятился на нее, выехал
снова на шоссе, и теперь радиатор его машины был устремлен в Гиббсвилл.
Чем быстрее он ехал, тем меньше нравились ему те пояса, которые он
проезжал. Хорошо бы ехать дальше, а не поворачивать назад. Ехать дальше,
пока не останется денег, выписать чек в Гаррисберге, второй - в
Питтсбурге, истратить все, продать машину, продать и купить подержанный
"форд", продать пальто, часы, продать "форд", найти работу где-нибудь в
лагере лесорубов или что-то вроде этого, правда, там ему станет тошно
через минуту, не то что через день. Как здорово, что он сообразил
выбраться из клуба, сесть в машину и уехать, но что-то все равно тянуло
его назад. Он не ушел от того, к чему возвращался, он должен был перед
этим предстать. Здравый смысл подсказывал ему, что намерение уехать,
выписывать чеки, продать машину и так далее в конечном счете
неосуществимо. И, вероятно, незаконно. Более того, при том, как обстоят
нынче дела в гараже, он не имеет права продать машину, ни, тем более,
убежать. Слишком он приметен, чтобы убежать. Его обязательно выследят.
И он нажимал на акселератор, спеша назад в Гиббсвилл. Сигарета прожгла
перчатку - он не помнил, когда надел перчатки, - и в машине запахло
паленым. Он выбросил сигарету и зевнул. Обычно, когда его начинало во
время езды клонить ко сну, он закуривал, и сон пропадал, но сейчас он
устал, ему хотелось только спать. Его раздражала даже эта борьба с самим
собой. У него не было желания ни бороться, ни бодрствовать.

Посмотрите на миссис Уолдо Уоллес Уокер в коричневом свитере,
перехваченном узким кожаным поясом, твидовой юбке из магазина "Мэн и
Дилкс", крокодиловой кожи туфлях с бахромчатыми языками, в треугольной
шляпе и сразу поймете, что она собой представляет: активный член различных
комиссий республиканской партии, потому что ее покойный муж был
республиканцем, хотя сама она еле-еле разбиралась в политике. Она хорошо
играла в бридж, знала две первые строки многих песен, просматривала все
новые книги, но при этом ни одна фраза, ни одна глава не обжигала ее, не
доходила до сердца, не убивала наповал и не доставляла удовольствия. Между
сказанным и очередной сентенцией она мелко похлопывала в ладоши и потирала
холеные, когда-то красивые руки, согревая кончики пальцев, и казалось, что
она вот-вот изречет что-то доброе и мудрое про жизнь. Но она вдруг
говорила: "О господи, пора бы мне почистить мои кольца".
Человек посторонний в первый же час пребывания в ее обществе, посмотрев
на ее костюм, сразу заключил бы, что у нее полны сундуки когда-то модных
костюмов, шляп и платьев, и был бы прав. Она была самой миловидной из
гиббсвиллских дам ее возраста, и, хотя об этом не имела понятия и никогда
бы на это не согласилась, она могла бы причесываться бесплатно, ибо
служила своему парикмахеру отличной рекламой. Она могла бы рекламировать и
очки, и необходимость выпивать чашку горячей воды по утрам, спать после
обеда, ежедневно проходить пешком милю, два раза в год являться на прием к
дантисту и все прочие правила, которыми она руководствовалась в своей
жизни.
Судья Уокер не оставил большого состояния, но кое-какие средства у нее
сохранились. Миссис Уокер жертвовала 250 долларов на одно, 15 долларов на
другое, и нищий никогда не уходил голодным от ее дверей. Когда Кэролайн
училась в Брин-Море, миссис Уокер, по словам Кэролайн, превратилась в
неофициального ректора колледжа, и в более поздние годы Кэролайн с трудом
удерживала мать от визита к доктору Марион всякий раз, когда они проезжали
мимо Брин-Мора. Однажды миссис Уокер сказали, что у Кэролайн очень
независимый характер, и это ее так обрадовало, что она позволила дочери
расти почти без постороннего влияния. Независимость Кэролайн, в чем бы она
ни выражалась, появилась в ее характере еще до решения, принятого миссис
Уокер, но тем самым миссис Уокер, по крайней мере, облегчила жизнь
Кэролайн, а Кэролайн со своей стороны ни разу не дала матери повода
пожалеть об этом решении. С той поры, как Кэролайн научилась
самостоятельно мыться в ванне, в отношениях между матерью и дочерью царили
лишь любовь и согласие. Это были очень удобные отношения, чуть омраченные,
если стоит вообще об этом говорить, тем фактом, что после обязательной
беседы, состоявшейся у них, когда Кэролайн исполнилось тринадцать лет, она
поняла, что ее мать способна рассуждать об интимных подробностях с
полнейшим хладнокровием. В начале своего романа с Джулианом Кэролайн порой
испытывала жалость к матери, как, впрочем, и ко всем симпатичным ей
женщинам, ибо они были лишены этого большого чувства, но год или два
спустя думала, а не может ли быть, что мать просто забыла о том, что
когда-то сама была влюблена. Женщина красива, утверждал Джулиан, только
когда она страстно влюблена, а миссис Уокер когда-то была красивой.
Джулиану очень нравилась его теща, но в его чувство вкрадывалось сомнение,
нравится ли он ей. Однако подобное сомнение миссис Уокер вызывала у всех



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 [ 37 ] 38 39 40 41 42 43 44 45 46
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.