всякий знает! Нити ни у одного паука не бывают липкие полностью. На
такой подвиг ни у одного паука клея в заднице не хватит!.. Если бы вы
присмотрелись, сэр Гендельсон... в смысле, если бы изволили посмотреть с
высоты своего баронского величия на этого простонародного паука...
вообще - дикого, простоватого, сиволапого даже, то вы бы могли заметить,
если бы изволили, вон там на нитях налепленные блестящие шарики... То и
есть самое оно - клей. Между каплями можно щит положить!.. Вот я и резал
нить именно там. А нить совсем простая... Правда, она в сто тысяч раз
прочнее любой стали, но это если на растягивание - на одной такой нити
можно подвесить рыцарский замок... однако, как видите, натянутую легко
перехватить простым ножом. Как с тетивой для лука: на ней можно бы
повесить вашу милость прямо в доспехах, еще и язык вы бы красиво так
высунули набок, а тетиве хоть бы что... Но перехватить ее можно, когда
натянута туго, хоть ногтем.
совсем уж полный ади"т, на ближайших привалах будет присматриваться к
паутинам, даже самым крохотным, чтобы заметить эти липкие комочки. Надо
же такое открытие: сами по себе нити паутины совсем не липкие!
бы вляпался в такую капельку! Все очень просто, дон Педро...
его назвал какой-то педрой. Я толкнул коня, побуждая идти быстрее, но я
и на расстоянии чувствовал на себе его изумленный взгляд.
чудилась в нем повышенная влажность, даже взвешенная водяная пыль.
Деревья разошлись в стороны, распахнулся простор, я услышал тяжелый
грозный гул.
плотина. Вода падает с высоты Ниагарского водопада. Да и в ширину
сверкающая полоса воды потрясала воображение. В первую очередь, конечно,
размерами: подъехали к левому краю, а правый чуть ли не на другом
континенте. Середина слегка опущена, там ровным зеркальным потоком идет
вода, ускоряясь, смешиваясь на лету, а падает в бездну уже белым
потоком, нахватав воздуха и заключив его в пузырьки.
беспокойство. Примерно такая же плотина в моем школьном учебнике, где
Днепрогэс. Нет, эта побольше, но форма здесь та же, словно ее долго и
тщательно рассчитывали инженеры, очень точно определив и напор воды, и
крепость скал, и прочность материала, из которого создана такая
удивительная плотина...
наверняка на ту сторону реки есть широкий, как Китайская стена, проход
по гребню плотины. Я посмотрел с великой завистью, в груди кольнуло,
здесь тайна, но нам переть вдоль реки по этому берегу, а потом вовсе
придется уйти в сторону. Вернее, это река вот там уходит...
прислушиваясь. Треск повторился, а верхушки деревьев впереди мелко-мелко
вздрогнули. Снова донесся треск, на этот раз я уловил вроде бы рычание,
если рычание может быть таким низким, словно рыкнул асфальтовый каток.
деревья тряслись сильнее, а рык превратился в рев, низкий и злобный. В
ответ прогремел настоящий львиный рык. Ветер пахнул в нашу сторону, кони
задрожали, глаза навыкате, я уловил запах крупных зверей.
полководцу надлежит бдить здесь. А я как менее ценная единица схожу
посмотрю. Если меня и сожрут, разве это потеря? А вот вы...
за кустами, побежал вперед. Рев и рычание слышались все громче. Наконец
деревья раздвинулись, на широкой поляне, уже утоптанной до блеска,
дрались огромный лев, ну просто пещерный, и горилла. Горилла, правда,
поменьше Кинг-Конга, но чудовищно толстая, прямо второй Гендельсон. Она
старалась лупить льва длинными толстыми лапами, а лев отпрыгивал,
выбирал позицию, заходил то справа, то слева.
висит мокрыми сосульками. Кровь капает редко, но на поляне набрызгано
немало. Лев улучил миг, прыгнул, горилла пыталась на лету ухватить и
прижать к груди, это было бы костедробильное объятие, но лев, делая вид,
что вцепится в глотку, просто ударил когтистой лапой по плечу гориллу и
откатился в сторону.
как бритвы когти разодрали кожу, но вряд ли повредили лапу...
пригибаясь, Гендельсон. Выглянул, перекрестился.
порвет эту отвратительную обезьяну, которую сотворил дьявол, когда
пытался повторить то, что совершил господь... Что скажете, сэр Ричард?
красивого черепа, увенчанного настоящей львиной гривой.
все же к человеку ближе...
обозленно бросился в атаку. Горилла хватала его передними лапами и
давила.
вырезать, а свиное поставить. Человек поднимается, живет, воюет.
Обезьянье не годится - слабое. Как и львиное, кстати. Лев двадцать часов
в сутки спит, иначе его сердце не выдержит.
могут продолжаться сутками, начал потихоньку пятиться, пусть эти
гладиаторы выясняют дальше, кто из них хозяин леса. Пока не придет
медведь.
свинину не едят.
нельзя есть, а всякую гадость - можно?
седло, устал, раскраснелся и уже с высоты жеребца сказал высокомерно:
за меч, это факт. Вы сами только что сказали, что только сердце свиньи
подходит человеку.
родственник - это обезьяна, а не свинья.
кралось по ту сторону кустов, но потом решило, что с рыцарем связываться
не стоит, долго выковыривать из доспехов. Я прислушался к затихающему
вдали шороху.
мне ожидалось...
всяком случае, я практически не мог сказать, что земли, по которым едем,
захвачены Тьмой. Люди все так же трудятся, страдают, дерутся за трон, а
в промежутках - едят, пьют, веселятся. Разве что веселятся больше, чем в
Зорре, да священников не видно на каждом шагу. Как, впрочем, и костелов.
крупных городах есть небольшие гарнизоны, да на дорогах могли б
встретить ее силы, но больших дорог мы избегаем, а на тропки да
проселочные дороги большие отряды сами не забредут...
ладонь на рукоять громадного меча. - Похоже, нам будет мало что
рассказать...
что конь заржал обиженно, жалуясь на прижатую удилами губу, привстал на
задние копыта и красиво постучал копытами по невидимому противнику.
Наконец Гендельсон начал поворачивать коня, но я уже догнал их, увидел и
понял, из-за чего Гендельсон остановился.
солдатами Карла было трудно, все одеты кто во что горазд, вольные такие
умельцы, которые идут с войсками ради возможности убивать и грабить.
сторону. Пусть - идут, нам не с руки драться...?
ширину тропинки. Вожак смотрел оценивающе, смерил взглядом меня, моего
коня, Гендельсона и особенно его дорогие, покрытые позолотой доспехи.
Володихин Дмитрий
Максимов Альберт
Гюго Виктор
Посняков Андрей
Флинт Эрик
Каргалов Вадим