Чтение 37–й страницы книги ~Русь окаянная~

вместе. А скажите, голубчик...

Разговор на ничего не значащие темы продолжался еще около часа. Кардинал не
задавал вопросов, поскольку всю необходимую информацию о собеседнике уже
имел. Кот же задавал вопросы один за другим, и Николай Иванович с
удовольствием отметил, как профессионально велся "допрос". Но вот дверь
отворилась, и вошел Романов.

- Ждем вас, Петр Алексеевич. Разговор не начинаем.

Романов сел напротив Кота. Даже посторонний наблюдатель отметил бы сходство
трех внешне непохожих друг на друга людей. Романов вопросительно посмотрел
на Бардина, и Николай Иванович утвердительно кивнул головой.

- Константин Павлович, - заговорил председатель Партии, - давайте
откровенно. Вы пришли к нам от имени западных спецслужб и в частности от
ЦРУ. Вы понимаете, что никакой дружбы и доверия с ЦРУ у нас быть не может.
С некоторыми европейскими спецслужбами в будущем может. А с ЦРУ нет. Кем вы
себя считаете? Кто вы? Один из них или один из нас?

- В любом случае не один из них, - сказал Сидоренко серьезно. - А если не
секрет, на чем базируется такое разделение?

- Любому мало-мальски мыслящему и грамотному человеку понятно, что США наш
враг. Когда я говорю наш, я имею в виду не Россию, а Европу. И многие, от
которых зависит судьба Европы, это понимают, но, - он поднял к верху
указательный палец, - пока не видят пути, пойдя по которому, Европа может
перестать быть экономическим и политическим вассалом Америки. После
крушения одной из двух сверхдержав многие европейские политики и финансисты
наивно полагали, что сверхдержав больше не существует, поскольку они больше
не нуждаются в защите от красного монстра, готового слопать европейскую
цивилизацию. Время показало, что они сильно заблуждались. И сейчас многие
понимают, что не только США защищали их от советского монстра, но и
советский монстр защищал их от американского монстра. Произошло фактически
следующее: американский монстр подчинил советского монстра, и теперь
старушка Европа будет вынуждена противостоять монстру сочлененному. Но о
делах внешних мы поговорим как-нибудь позже. Сейчас же давайте обратимся к
нашим скорбным делам. Николай Иванович, кофейком не угостите? Только
погорячей.

Бардин нажал кнопку селектора.

- Виктор, у нас кофе остыл. Завари, дружок, по новой и принеси еще одну
чашку.

Романов сложил ладони, как молящийся, и сидел в этой позе до тех пор, пока
перед ним не появилась чашка ароматного напитка. Сделав глоток, он
продолжил.

- Итак, как вы уже догадались, пообщавшись с Николаем Ивановичем, нашим
оружием на предстоящих выборах будут новые специальные технологии и деньги.
Кстати, о деньгах. Какие у вас источники существования?

Сидоренко улыбнулся:

- Полковничья пенсия.

- Не густо, - сокрушенно покачал головой Романов. - И все?

- Я очень скромен в быту, как раньше писали в партийных характеристиках.
Кроме того, время от времени провожу мелкие операции консультационного и
посреднического характера. Словом, на хлеб хватает.

Романов одобрительно кивнул.

- Похвально. У нас вы тоже будете получать небольшую зарплату. Итак, отныне
вы мой помощник по специальным вопросам.

- Что это за специальные вопросы? - быстро отреагировал полковник на новое
назначение.

- Специальные вопросы, - отвечал председатель Партии, - это сфера
деятельности Николая Ивановича. Вы будете работать в его лаборатории.
Надеюсь, вы подружитесь, хотя говорят, что у Николая Ивановича есть только
один друг, его овчарка. В лаборатории разрабатываются методы воздействия на
индивидуум и социум. Эти методы будут главным инструментом нашего прихода к
власти, а в дальнейшем и управления страной. Для начала я хотел бы,
учитывая ваш опыт в специальной работе, использовать вас в отработке
психоинформационных ударов.

Кот насмешливо посмотрел сначала на председателя, а потом на начальника
лаборатории.

- Псиметоды годятся только против слабонервных дамочек. Я готов вам это
доказать на практике. Атакуйте. Если же у вас разрабатываются электронные
псигенераторы, разрушающие психику, а затем и организм человека, то, уверяю
вас, пистолет решает эти вопросы гораздо быстрее. И дешевле.

Бардин не отреагировал на насмешку. Он подошел к металлическому шкафчику,
набрал код и, когда дверца распахнулась, достал оттуда картонную папку, на
которой было написано от руки: "К. П. Сидоренко. Псимодель А1412". Кот все
так же насмешливо наблюдал за действиями профессора медицины. Бардин сел
рядом и раскрыл папку, в которой лежали несколько листков бумаги,
испещренных непонятными значками и цифрами, а также две фотографии. На
одной был изображен сам Сидоренко, на другой он же с женщиной средних лет и
юношей лет двадцати с тонкими чертами лица и глазами, как у Константина
Павловича, только не насмешливыми, а грустными.

- Извольте взглянуть, Константин Павлович, - ласковым и даже каким-то
сочувствующим тоном заговорил Бардин.

- Я уже видел эту фотографию, - саркастически сказал Сидоренко.

- Не сомневаюсь, голубчик. Разрешите задать вам несколько вопросов и
объяснить кое-что. У вашего сына с детства неважный вестибулярный аппарат.
Не так ли?

- Допустим.

- Кроме того, в возрасте пяти лет он получил удар по голове, результатом
которого стало сотрясение мозга. Так?

- Так.

- После этого вы стали замечать в его поведении некоторые странности. Так?

- Нет. Не так. Никаких странностей я не замечал.

- Возможно, - согласился профессор. - Вы их не заметили, а точнее, не
обратили внимания на то, что в возрасте 12-13 лет он стал раздражительным,
участились конфликты. Так?

- Так, - лицо Кота перестало быть насмешливым, во взгляде появилась
некоторая неуверенность.

- В возрасте пятнадцати лет у него появились проблемы со зрением. За
несколько месяцев зрение упало на несколько единиц. Сейчас ему двадцать два
года, а у него нет никакой потребности в женском поле. Нет даже подружки, с
которой он мог бы провести время. Вас это, видимо, не удивляет и ничего
особенного вы в этом не видите. Но вас серьезно обеспокоило состояние его
крови. Год назад, когда он проходил медицинское обследование. Не так ли?

Сидоренко не ответил. Неуверенность в его взгляде сменилась напряженностью.
Он устремил тяжелый взгляд на человека, который проник в его семейный мир.
А профессор все говорил и говорил. Наконец, Бардин закончил.

- И что же все это значит? - спросил Кот тоном, не предвещающим ничего
хорошего.

Взгляд Бардина выражал искреннее сочувствие.

- Это значит, голубчик, что у вашего сына предраковое состояние. Ослабился
иммунитет, и несколько клеток головного мозга уже не в силах сопротивляться
перерождению в злокачественные. Через семь-восемь месяцев появится опухоль,
которая будет сопровождаться потерей речи и нарушением функционирования
опорно-двигательного аппарата. Операция, которую ему придется перенести,
несколько продлит ему жизнь. На три-четыре года. Но он будет почти
полностью парализован.

Сидоренко обмяк и сразу же как-то постарел. Так он сидел под сочувственными