Чтение 37–й страницы книги ~Дурдом~

болтать о нем с . кем бы то ни было. А чему тут удивляться? Трудно
вообразить, что начнется, если в прессу просочится информация о "Пирамиде".
Эффект получится, наверное, не меньший, чем от посадки на Красной площади
НЛО с дипломатической миссией. Да и чем хвастаться перед общественностью? Ни
Марсель, ни Дульсинский, ни их помощники не найдены. Даже нет предположений,
где они могут скрываться. И нет идей, как их выловить. Нет зацепок. Эти
парни умеют прятать концы в воду. Поиски идут ни шатко ни валко. Кобзарь
корпит над системой тестов, которые позволят выявлять лиц, обработанных по
системе Марселя и Дульсинского, но получится у него что-то или нет - пока
неизвестно. Все-таки, несмотря на частичный провал, я надеялся, что в порыве
милосердия начальство учтет боевые ранения и моральные травмы, полученные
мной при расследовании дела, переведет меня на другую линию. Я так ждал
этого. И дождался. Несколько дней назад меня вызвал мой дорогой шеф и
торжественно сообщил, что подписан приказ о моем повышении в пределах МУРа.
У меня тут же, в кабинете рухнула гора с плеч, и я чуть не рухнул от радости
вместе с ней. Все, прощайте, господа эпилептики и сумасшедшие. Здравствуйте,
дорогие воры, грабители и разбойники...

- Радуйся, - сказал шеф. - Тебя назначили начальником нового отделения в
моем отделе.

- Отлично, - видимо, на моем лице было нарисовано удовольствие полной
ложкой. - Что за отделение?

- Руководство сочло твою линию слишком важной, чтобы ей занимался один
человек. Тебе передается еще четверо сотрудников - вот только их надо еще
подобрать. Руководи, Георгий. Генералом станешь.

- Адмиралом Ушаковым я стану, - произнес я зло. - В десятой палате....

Я обнял свернувшуюся на диване Клару и притянул к себе. По телевизору
продолжалась передача о городе грез. Корреспондент приставал к беззаботным
лос-анджелесцам с вопросами - что же они думают о России и русских.
По-моему, ему сперва надлежало бы поинтересоваться, думают ли они вообще.

- О, русские такие же люди, как мы! - улыбался во весь экран мордатый
лос-анджелесец, одетый в яркие одежды. - У них такие же проблемы, как и у
американцев. Как и у меня.

- А какие у вас проблемы?

- Лишний вес, - улыбка еще шире. - Больше нет проблем. Гуд бай.

- А что вы думаете о России и русских? - ринулся корреспондент к высокому
статному мужчине в строгом сером костюме.

- О, Россия. Моя семья родом из России. Я обожаю эту страну.

- А вас не тянет туда ?

- Еще как тянет, - улыбнулся мужчина. - И моего друга тянет, - в кадре
возник его друг.

Чур меня!.. Хотя они поработали над внешностью, но все равно не узнать их
было нельзя. Сладкая парочка.

- Думаю, - произнес мужчина в сером костюме, буравя видеокамеру своими
рентгеновскими голубыми глазами, - мы очень скоро вернемся в Россию.

- Верно, - кивнул его друг, стряхивая с рукава рубашки невидимую пылинку.

Когда вас останавливает на пустынном шоссе милиционер с жезлом, это вовсе
не значит, что вы должны верить своим глазам. Милиционер может быть вовсе и
не милиционером, а обычным человеком, считающим, что ваш груз или машина ему
нужнее, чем вам. Сама милиция советует в таких случаях тормозить только на
стационарных постах ГАИ. Шофер, гнавший фуру в Польшу, прекрасно владел
этими премудростями, поскольку, бывало, и сам простаивал на большой дороге и
считал, что чужой груз ему нужнее, чем законным хозяевам. Да, дорога ныне -
это опасное место. Прямо южные флибустьерские моря
шестнадцатого-семнадцатого веков. Тут тебе и рэкет, и разбой, и милицейские
поборы.

Впрочем, рэкет шофера нисколько не волновал. Сзади следует машина с пятью
быками - это охрана на случай наезда конкурентов. И страховка, чтобы не
вильнул хвостом и не скрылся с грузом сам водитель. На стационарном посту
ГАИ надо тормозить. Никуда не денешься. Законы надо соблюдать. А то
прострелят скаты из автомата Калашникова - гаишники это дело любят и имеют
на него все права. Остановимся, не жалко.

Шофер нажал на тормоз и прижал "КАМАЗ" к обочине. Надо деньги готовить.
Гаишник - тоже человек. У него жена, дети, любовница имеются.

- Накладные на груз, документы на машину, - козырнул громадный старшина в
тулупе и валенках пятидесятого размера, казавшийся Гулливером в стране
лиллипутов.

- Пожалуйста, командир, - улыбнулся шофер, протягивая документы и кидая
взор на зеркало. Машина прикрытия остановилась сзади метрах в двухстах.

- Та-ак, - старшина начал пристально изучать документы.

Начиналась обычная игра, именуемая вымогательством. , Шофер откинулся на
сиденье, прикидывая, сколько дать на лапу. Он не видел, как к сопровождавшей
его "Топоте" подковыляла опирающаяся на костыль сгорбленная старушенция и
забарабанила по боковому стеклу:

- Милки, подсобите.

- Тебе чего, баба Яга? - спросил один из быков, опуская стекло. - Дорогу
на кладбище забыла?

- Aгa, - старушка распрямилась вовсе не по старушечьи и кинула через
раскрытое окно в салон шарик величиной с кулак.

Он взорвался с негромким хлопком.

- Документы не в порядке, - тем временем сообщил старшина.

- Как не в порядке? - наигранно удивился шофер, понимая, что при таком
заходе дать придется скорее больше, чем меньше.

- Дрянь, а не документы, - старшина скомкал в кулаке накладные и
водительское удостоверение и выбросил комок в сугроб.

- Даты... Ты чего?! - воскликнул обалдевший шофер, еще не видевший за
свою жизнь ничего подобного.

Старшина ничего объяснять не стал. Он просто вытащил пластмассовый
игрушечный бластер с зеленым фонариком и выстрелил из него.

С любовью и высоким умением сооруженный в "КАМАЗе" тайник был вскрыт.
Контейнер с золотыми монетами и украшениями - всего на двенадцать
килограммов, а так же с необработанными алмазами был перегружен в стоящий у
поста "ГАЗ-31" с государственными номерами. Настоящие сотрудники ГАИ тем
временем лежали, сваленные в углу стационарного поста, и приятственно, со
вкусом досматривали третий сон. Оперативное дело "Клондайк" продолжало
пухнуть...