быка", время самоубийств и смертоносных решений. На этот раз - мимо. На
этот раз пронесло.
кофе с сахаром и лимоном и поговорить с Мартой. Тогда он сможет думать.
Подумал и вытащил одну, ту самую, где она на участке в Кратове, в черном
свитере и тяжелых ботинках, и прислонил к серебряной солонке.
отечная, местами с зеленью. Губы обметало на ветру, несколько дней она
прилежно мазала их кремом - "альфа-флавон с липо-сомами, естественная
молодость вашей кожи".
Марта ликовала, когда удавалось купить за семьсот тридцать. Экономия,
таким образом, была налицо, и Марта чувствовала себя умницей, бережливой
хозяйкой и главой семьи. "Естественная молодость" волшебным образом
вылечила губы от красноты и раздражения, зато кожа теперь облезала
клочьями, как у прокаженного.
топнула ногой. Куда ехать в таком виде! - Слышишь, мам?!
наоборот, нужно съездить.
великосветский прием! Меня даже не приглашали!
же.
утопить изящную баночку в унитазе.
противоестественна?
что!
концов убедила. В глубине души она знала, что поедет, и презирала себя
за это.
пока ты собираешься.
среду, приехав на работу, она первым делом набрала номер его конторы и
положила трубку, услышав жеманное "ал-ло" секретарши.
об одном - чтобы он сейчас же, сию же минуту позвонил. - Ни за что не
стану ему звонить. Что это такое на самом деле?! Мне не восемнадцать
лет, и я не институтка. Я взрослая беременная женщина... с прошлым".
"прошлого" один Данилов и остался.
извинился - ошибся номером.
отчет и чувствовала себя ужасно. Шеф смотрел как-то косо, может,
догадался, что она беременна, уйдет в отпуск и придется платить ей
декретные деньги? Пояс брюк непривычно давил на живот, и ей казалось,
что живот у нее вырос необыкновенно, хотя он не мог вырасти так рано.
Она знала, что ничего он не вырос, но все равно ощущала себя слонихой.
какую одежду, загрустила, разозлилась еще больше и часа в четыре уехала
домой.
его расследованием и куда он уже продвинулся, вполне возможно, что она
никуда бы и не поехала. Зачем? Только смущать его и себя ставить в
неловкое положение.
что ехать было страшно.
доставленный курьером. В получении конверта следовало расписаться в
гроссбухе.
рассматривая конверт, - даже удивительно.
институте.
узнаваем, - и к нему приезжали иностранные писатели, потолковать о "мире
без насилия", об "остановке гонки вооружений", о "потерянном поколении",
"крахе буржуазной морали", о "роли писателя в современном мире". Темы
очень милые, бессмысленные, душевные и добавляющие любому ИЗ
собеседников чувства собственной значимости.
них всерьез интересовала "роль писателя". Они толковали, а Надежда
Степановна переводила.
преподнес матери и даже дарственную надпись сделал. С этой книги
началась его мировая слава, и мать очень гордилась и надписью, и
знакомством.
некоторое время удивлялись поворотам судьбы и тому, что мир - тесен, а
поудивлявшись, забыли. Марта, знакомясь с его родителями, о давних
связях не упоминала.
кого-нибудь из прошлого, одного или двух приятных и милых людей, с
которыми мэтр "начинал". Дошла очередь и до Надежды Степановны, которая
сразу же сказала, что не поедет, и велела ехать Марте.
хорошо придумала.
взглянув на конверт, на твердый, шероховатый, упоительно великосветский
кусочек картона с приглашением, уже знала, что поедет.
появляясь на пороге ванной, где страдала ее дочь, - наденешь, когда
пойдешь в машину. Все дорожки замело.
костюм на стуле - ты его наденешь?
скользко.
поеду или нет.
участок зашел. Всегда оставлял газеты в ящике, а тут вдруг пошел! Вот
она его и покусала.
ли! Или считается, что на работу никто не ходит?!
чертовщину! Если бы он позвонил ей вчера или хотя бы сегодня, конечно
же, она никуда не поехала бы! Зачем? Что она станет делать среди богатых
и знаменитых?
обаятельная, сдержанная, умеющая себя вести. Небось у нее никогда нос не
бывает похож на небольшую грушу, с подбородка не слезает кожа, а брюки
не стоят на животе колом, если в конце концов их удается застегнуть.
пахнущее утюгом и духами, и объявила: