Чтение 37–й страницы книги ~Урожай ядовитых яблок~

- Люська, дрянь такая!

Девица явно меня не узнала, что совершенно неудивительно. Виделись мы
всего один раз мельком, небось девчонка посчитала меня клиенткой своей
матери, не знающей о кончине Левитиной.

- Ха, - забормотала Люся, - чего визжишь? Этой телефончик Лазаренко
надо. Чик-чирик, цветочки на могилке, бедный папенька, ox, ox...

Она уронила голову на столешницу и мигом заснула. Олеся покраснела и
сказала:

- Извините, Люся у нас выпить любит! Меры не знает, переберет и несет
чушь! Чего она вам наболтала?

Я пожала плечами:

- Знаете, ни слова не поняла. Подскочила к столику, выпила мой кофе,
понесла чушь про своего отчима, мать, какого-то врача. Потом спросила,
не хочу ли избавиться от мужа, сигареты ломала. Честно говоря, я уже
собиралась вызвать охрану!

Из глаз Олеси ушла настороженность.

- Люська, когда пьяная, такие глупости болтает, не принимайте
всерьез!

- Естественно, - улыбнулась я, - кажется, вашей подруге стоит пройти
курс лечения от алкоголизма.

- Не помешало бы, - согласилась Олеся, - только она, когда трезвая,
всегда твердит: ?Я вовсе не алкоголичка, захочу, сама брошу?.

Я кивнула, пьяницы всегда считают себя нормальными людьми. Если
человеку взбредет в голову, что он запойный, это хорошо, значит, есть
надежда на то, что отвернется от бутылки. Только большинство алконавтов
уверены, что здоровы, и прибегать к услугам нарколога не собираются.

- Эй, - потрясла Олеся Люсю за плечо, - вставай, мы тебя с Ленькой
домой отвезем. Леня, поди сюда.

У столика материализовался здоровенный парень под два метра ростом.
Огромные бицепсы, толстая шея... Юноша походил на динозавра: гора мышц и
крохотная голова. Этакий полный силы мускульный организм, не слишком
обремененный мыслями.

- Чего ты с ней возишься? - прогудел он. - Брось пьянчугу!

- Она моя подруга, - возмутилась Олеся, - давай, действуй!

Парень легко подхватил Люсю одной рукой. Очевидно, он был чудовищно
силен. Довольно тучная девушка была им оторвана от стула без всякого
труда.

- Куда ее? В машину? - спросил ?динозавр?.

- Нет, в метро, - обозлилась Олеся, - глупее вопроса не придумал?

Юноша крякнул и понес пьянчужку на выход.

- Извините, - улыбнулась дочь Левитиной.

- Ерунда, - отмахнулась я, - сама иногда себе позволяю.

Едва живописная группа покинула зал, я кинулась к бармену.

- Мне надо позвонить!

- Телефон-автомат возле туалетов.

- А где-нибудь в укромном месте аппарата нет?

Паренек бросил на меня оценивающий взгляд.

- Двести рублей.

Я вытащила две розовые бумажки. Бармен поманил меня рукой и отодвинул
занавеску, закрывавшую вход в служебное помещение.

- По коридору последняя дверь, имейте в виду, восьмерка блокирована.

Не надеясь на успех, я потыкала в кнопки, услышала сначала шорох,
треск, потом без гудков раздалось:

- Да.

Трубку сняла женщина, скорей всего молодая. Голос высокий, без
?песка? и дребезжания, бодрый и звонкий.

- Позовите, пожалуйста, Лазаренко.

Девушка переспросила:

- Кого?

Ну вот, я так и знала! Пьяная Люся перепутала цифры.

- В.К. Лазаренко, - без всякой надежды на успех повторила я, -
доктора наук и профессора.

В трубке что-то шуршало и трещало, словно невидимая собеседница
судорожно грызла орехи. Я уже собиралась отсоединиться, как прозвучало
спокойное:

- Слушаю.

От неожиданности я чуть не нажала на рычаг.

- Вы? В.К. Лазаренко?

- Да, - ответила девушка, - Валерия Константиновна Лазаренко, а в
чем, собственно говоря, дело?

- Ваш телефон мне подсказала Люся Рассказова, дочь Сергея
Мефодьевича. Мне очень нужно с вами встретиться!

- Как вас зовут?

- Виола Тараканова, - я неожиданно сказала правду.

- Вы в Москве? Я удивилась.

- Естественно.

- Тогда будет затруднительно пообщаться.

- Почему?

- Нахожусь в Калифорнии, в Америке, кстати, у нас утро, мне пора
уходить на работу.

- Как в США? - заорала я. - Но ведь я набирала столичный номер,
просто семь цифр, без всякого кода!

- Правильно, - согласилась Валерия Константиновна, - у меня мобильный
с роумингом, говорите, что хотели.

- По мобильному?

- Не волнуйтесь, мне его оплачивает фирма.

- Э-э-э, - забубнила я, не зная, как лучше приступить к делу, -
э-э-э... Жора Радько...

Уж не знаю, отчего мне взбрело в голову начать с этого имени, но
Валерия Константиновна неожиданно воскликнула:

- Господи, он страшный человек! Убийца!

- Кто?

- Радько, - закричала Валерия, - Георгий Андреевич принуждал меня
делать невероятные вещи!.. Дорогая, милая Виола, умоляю, помогите!

- Но чем?

- Слушайте!

На меня вылился поток информации. Может, Валерия Константиновна и
была классным психиатром, если она добралась до звания доктора наук, но
с собой женщина явно не могла справиться. Она кричала, словно
сумасшедшая, рассказывая про Левитину, Рассказова и Рамазанову.

- Жора нанимал меня, как специалиста, говорил, что везет к приятелям,
которые лежат в больнице и отказываются от приема лекарств, случается
такое иногда с людьми. Я приезжала на консультации вместе с
родственниками. К Левитиной и Рассказову меня сопровождали дочери, а к
Рамазановой привела мать. Во всех случаях я обнаружила больных
физически, но вполне адекватных психически людей, которые совершенно
спокойно принимали лекарство, даваемое мной. Перед визитом Жора вручал
мне таблетки и просил убедить больных их выпить. У меня это получалось
легко. К Левитиной я приходила два раза. Мне казалось, что необходимости
в визитах нет, но ее дочь уверяла, будто мать только в моем присутствии
пьет пилюли. Потом Левитина скончалась, Рассказов и Рамазанова тоже...
О... Радько позвонил и попросил проконсультировать следующих, но я
отказалась, и тогда он... О боже, ужасно! Жора сообщил, что несчастных
убила я!

Она, задыхаясь, рассказала про махинации со страховкой и закончила:

- Мне пришлось спешно, тайком от Радько убегать в Америку, иначе Жора
бы принудил меня опять убивать людей. Умоляю, помогите, дорогая Виола!

- Но чем?

- Пожалуйста, сходите в милицию и расскажите все. Последняя, кого
Жора убил, была его жена, Рита. Она ему изменила, и он лишил жизни
несчастную, он очень, очень хитрый, прямо мастер художественных ужасов,
спасите меня. Очень боюсь, что он и сюда доберется.

- Не волнуйтесь, - с жаром воскликнула я, - завтра же с утра пойду в
отделение! Только Радько прячется, он не ночует дома.

- Пишите адрес его берлоги, - заявила Валерия Константиновна, -
Северное Бутово, улица Академика Самсонова, дом 19, квартира 107.

- Откуда вы знаете?

Валерия Константиновна издала странный звук, я не поняла, то ли она
заплакала, то ли засмеялась.

- Я была его любовницей и знаю про тайную квартиру.

- Отчего вы меня просите, такое деликатное дело...

- Вы показались мне приличным, добрым человеком, умоляю, помогите!

- Но мы никогда не встречались, - удивилась я.

- Я слышу ваш голос, мне этого достаточно. Дорогая, стою перед вами
на коленях. Мне, естественно, никогда не вернуться на Родину, но хотя бы
в США хочу быть уверенной, что Радько до меня не доберется.

- Конечно, не волнуйтесь.

- Адрес запомнили?

- Записала в телефонную книжку.

- Дорогая, - всхлипнула Валерия Константиновна и, бурно разрыдавшись,
отсоединилась.

Я повесила трубку и вышла на улицу. Шел противный мелкий дождик,
частый, словно на небесах кто-то просеивал его сквозь сито.

Не в силах соображать, я добралась до дома и, не зайдя в кухню, где
громко хохотало шесть глоток, рухнула в кровать.

В дверь позвонили около четырех утра. Я потрясла головой и уставилась
на будильник. Кого принесло в столь неподходящий для визитов час? Может,
приснилось? Но звонок повторился, на этот раз он был более долгим и
настойчивым, затем обнаглевший пришелец принялся дубасить в дверь ногой.
Я вскочила и полетела в прихожую. Наверное, соседка снизу! Пару раз мы