спокойны, а вот Кряк, похоже, запаниковал.
Шотган он забыл, руки судорожно пытались взять на изготовку висящий за спиной
"манлихер".
сумняшеся ринулась на меня.
изводил господин штабс-вахмистр, получился почти как в учебнике. Уход
вперёд-влево и мгновенная контратака по двум уровням - голова и область почек.
Прибавьте к этому, что мои кулаки были в увесистых боевых перчатках.
глубокий нокаут. Дальку отбросило, ноги у неё подломились, и она подстреленной
птицей рухнула на землю.
и, недолго думая, я рванул чеку газовой гранаты. Имперская слезогонка - штука
ядрёная, от неё не спасёшься мокрым носовым платком или примитивным
респиратором. Народ с воплями кинулся в разные стороны от повалившего из
жестянки густого белого дыма. Что это такое, здесь, похоже, очень хорошо знали.
выдвинувшийся прицел позволял ориентироваться, поэтому лежащую Дальку я увидел
сразу. Бросился, подхватил на руки. Вынести из облака, вынести как можно
скорее, пока не случилось серьёзного ожога всех слизистых...
не летуч. Распространяется относительно медленно, поэтому облако не успело
покрыть большую Площадь. Несколько шагов - и я вырвался из белой пелены. В
коммуникаторе заполошно загалдели разом и Кряк, и Джонамани, я не отозвался.
Осторожно положил Дальку на траву. Ветер дует на нас, облако не дойдёт сюда ни
при каких обстоятельствах. Миг - и я нырнул обратно в клубящуюся тучу.
ними. - Ничего особенного не произошло. Продолжаем обход. Я доложу о
случившемся.
но пристально. Нельзя было сейчас ни в чём отклоняться от устава.
драматизма доложил о случившемся.
Немедленно высылаем...
Это... была моя девушка. Бывшая моя девушка, с которой мы поссорились. Никто из
остальных не предпринял никаких угрожающих действий. Только она и только в
отношении меня. Мы продолжаем патрулирование.
Ваше решение применить слезоточивый газ одобряю. Самый лучший способ рассеять
толпу. Продолжайте патрулирование. Докладывайся каждые десять минут,
обер-ефрейтор Я буду на связи. Отбой.
в порядке. За нашими спинами колыхалось, медленно опадая и рассеиваясь, плотное
облако "сирени".
форму поправь. Сурендра, ты в порядке?.. Идем дальше, ребята. Нам ещё четыре
часа тут на своих двоих прохаживаться...
головы так просто не успокоятся. Да и то сказать - слишком уж долго не было на
Новом Крыму серьёзных беспорядков. Никогда у армии не было повода по-настоящему
вмешиваться для подавления действительно массовых волнений. Так что этого
повода создавать нельзя. Даже если кому-то в штабе "Танненберга" или
geheimestaatspolizei этого бы очень хотелось.
монстрами. Под ядерным взрывом сидели. А тут? Пара десятков каких-то сопляков.
А нас пятеро. Пятеро вооружённых до зубов, в броне, которую и пуля-то не вдруг
пробьёт. Выше голову! Нам надо думать не о том, что нас убить могут, а о том,
чтобы самим никого не убить. Едва ли это особенно понравилось бы господину
штабс-вахмистру!
физически, всем своим существом и вдруг подумал, что испытывал что-то подобное,
когда стоял под дверью командирской каюты на "Мероне" и слушал разговор
обер-лейтенанта фон Валленштейна с моим взводным. Сейчас тоже было что-то
похожее. Мне казалось, я улавливаю слабые отзвуки гневных голосов, звяканье
стальной арматуры, звон бьющегося стекла. Где-то работали ломом. Наверное,
разбирали мостовую, собираясь пустить в ход то самое сакраментальное "оружие
пролетариата".
сейчас не остановить...
"Бесильня" невелика, многие наблюдали за происходящим из окон, многие видели,
как по ярко освещённой брусчатке расползалась мохнатая, клубящаяся
молочно-белая клякса, словно сливки в кофе. Я благодарил Бога за то, что никто
сдуру не кинулся сразу же в драку.
закусочных. Повсюду - в окнах, возле входных дверей - торчали людские головы.
Нас провожали пристальными, ненавидящими взглядами - признаться, я даже не
ожидал такой сосредоточенной, концентрированной ненависти. Здесь, оказывается,
память держалась крепче, чем я полагал когда-то, призывая на головы своих
соплеменников громы и молнии, чтобы только встряхнуть их. Здесь, похоже, не
требовалось никаких гроз. Сухой хворост только ждал искры.
настроенных юнцов и примерно дюжина ещё более решительно настроенных девиц.
Вооружённых всем, что попалось под руку, от бит для лапты до ломов, кувалд и
кусков арматуры. Разумеется, и классических уличных "розочек" хватало, равно
как и мотоциклетных цепей, нунчак, тонф и прочих восточных хитростей. Они
успели подготовиться, замотать лица белыми шарфами, платками, всем, что
подвернулось. И на нас они бросились тоже сразу, со всех сторон, чтобы не дать
проклятым "фрицам" опомниться и схватиться за оружие.
так я успел скомандовать "Маски!" за пару секунд до того, как мы свернули за
угол. И, увидав толпу, я без колебаний привёл в действие вторую газовую
гранату. С секундной задержкой бросили источающие сомнительный аромат "сирени"
жестянки и Сурендра с Джонамани Кряк с перепугу выпалил в толпу резиновой
болванкой из шотгана, но, конечно же, не попал.
и полицейскими газами у них не было никакого, и толпа просто разбежалась,
осыпая нас отборными проклятьями.
увесистые булыжники. Один едва не впе-чатался мне прямо в забрало, другой
угодил Сурендре в плечо.
там.
кашлем - "сирень" делала своё дело.
как русский меч, не знающая компромиссов, лежала сейчас где-то там, позади, на
траве, сбитая с ног моим собственным кулаком. Внутри у меня всё горело, и
немалых трудов стоило оставаться спокойным внешне.
не обрадуетесь!
заплясали тени, фигуры размахивали руками, наугад швыряя камни в облако
слезоточивого газа. Мы стояли внутри, и сейчас нам ничего не угрожало,
однако...
прицеливания, легла на правое плечо самого ретивого из нападавших, ближе всех
оказавшегося к облаку. Я нажал на спуск.
его товарищей, они сразу же кинулись к упавшему, подхватили под руки; кто-то
истошно завопил: "Убили, убили!", но склонившиеся над упавшим тотчас замахали
руками - мол, всё в порядке, он жив.
панике забыл перезарядить своё оружие.
"Бесильни" закрывались одно за другим, угрюмый и мрачный молодняк кучками
тянулся прочь, в сторону спальных корпусов; а мы знай себе вышагивали вокруг да
около, то и дело поглядывая на часы. Кряк со страху чуть не напустил в штаны;
бедняга вдруг вообразил, что если б он застрелил кого-то из студентов, то
неминуемо угодил бы на каторгу.
"растревоженный улей". Откуда-то взялось десятка три военных полицейских, не
меньше двух дюжин срочно поднятых по тревоге офицеров и так далее. Мне пришлось
немало потрудиться, убеждая всех, что ситуация под контролем.
перед городской администрацией, - повернулся ко мне комендант.
почти всех. И они почти все знали меня. Многие не раз бывали в нашем доме,
многие - добрые знакомые отца, некоторые так и вовсе друзья семьи...
что готов отправиться немедленно.