внушающим блоком. Он на пределе ресурса, а новый поступит только на той
неделе. По-прежнему опирайтесь на наших помощников.
нам нужно. И старайтесь насаждать такие же качества в ком только сможе-
те. Самое главное - находить неустойчивых и подталкивать для первого ша-
га. А дальше они пойдут сами!
теля - события вошли в более-менее привычное русло, и я почувствовал не-
обыкновенное облегчение. Да это же обычные шпионы! А оборотни-кровососы
всего лишь гипнотические штучки! Все логично, рационально, материально!
Я испытывал почти нежные чувства к Бестелесному и Нежинской. Происходя-
щее получало вполне удовлетворительное объяснение и становилось с головы
на ноги. Антигравитационные летательные аппараты, приборы невидимости и
гипноза, - все это творения человеческих рук, хотя и созданные в секрет-
ных заокеанских лабораториях, но использующие законы природы и укладыва-
ющиеся в наши представления об окружающем мире. Я ощутил почву под нога-
ми и готовность действовать. С этим надо было спешить: Бестелесный шаг-
нул с этажа и унесся прочь, превращаясь в крохотную точку, растворившую-
ся в черно-синем небе.
удивления, ни испуга.
широким кожаным поясом с массивной резной пряжкой, на ногах узкие черные
туфельки на высоченной "шпильке". Мне стало неловко за свой мятый, пере-
пачканный цементом костюм, взъерошенный, возбужденный вид, грубый, бес-
церемонный тон.
тельства - она и добивалась фальшивым спокойствием и светскими манерами,
уместными, если бы мы встретились вечером в парке возле ее дома.
своего шефа, тоже была ночь! Что вы здесь делаете в такое время?
ди, где-то играла музыка, и я не мог понять: что я здесь делаю, где на-
ходился раньше, почему на мне такой грязный жеваный костюм и с какой
стати я задаю незнакомой красивой женщине бестактные вопросы.
лась тонкая струя дыма, деревья, кустарник, цветочная клумба и прохожие
заколыхались, как киноизображение на раскачиваемом ветром экране, в кар-
тине окружающего стали появляться трещины и разрывы, в которые прогляды-
вали бетонные балки, перекрытия, звезды, и мы вновь оказались на двенад-
цатом этаже недостроенного дома, я все вспомнил и полез за пистолетом.
ными пальцами, из-под ногтей торчали отсверкивающие в лунном свете брит-
венные лезвия. В этот миг на ней вспыхнуло платье, удар не достиг цели:
пальцы скользнули по пиджаку, располосовав его в клочья. Нежинская зары-
чала, извиваясь змеей, сорвала через голову пылающее платье, под ним ни-
чего не было, даже тела: только голова, шея, руки до плеч и ноги до бе-
дер были из плоти, потом шли шарниры и пружины, которыми они крепились к
металлическому туловищу.
шей спиной жадное леденящее дыхание. Лестничные марши мелькали один за
другим, где-то на восьмом или седьмом этаже я почувствовал опасность
впереди и, свернув по изгибу лестницы очередной раз, увидел впереди
страшную паукообразную фигуру Нежинской, к которой меня неумолимо несла
сила инерции.
ма, его я проскочил на скорости, ожидая каждую секунду, что десяток
бритв раскромсает мне горло.
читься, но лестница по-прежнему уходила вниз, и у меня даже мелькнула
ужасная мысль, что поверхность земли осталась наверху, а меня умышленно
гонят дальше - прямо в преисподнюю!
пролет. Я пролетел его как на крыльях и, не успев затормозить, с маху
врезался в бетонную стену. Выход был замурован.
ластавшуюся в прыжке, рука машинально вскинула пистолет и правильно выб-
рала прицел, но я знал, что это не поможет, и точно - спуск не поддавал-
ся, мгновение растянулось. Нежинская наплывала медленно и неотвратимо,
тускло отсвечивало металлическое туловище, ярким огнем полыхали бритвы
из-под ногтей, на ногах тоже был этот ужасный педикюр, и все двадцать
острых, чуть изогнутых лезвий нацеливались в наиболее уязвимые и незащи-
щенные места - шею, живот.
рить, что не надо никуда бежать, ни от кого спасаться, докладывать на-
чальству о шабаше упырей, подвергаться освидетельствованию у психиат-
ра... Все позади!
чатый потолок, сбоку кто-то сопит в ухо... Поворачиваю голову и прямо
перед собой вижу волчью морду!
уходит, а я встаю с болью во всем теле и, поднимаясь в дежурку, кляну на
чем свет стоит свое жесткое ложе и заодно тех, кто уже два месяца ремон-
тирует комнату отдыха. И все же, к чему этот сон?
истолковывает любые приметы и неодобрительно относится к отсутствию по-
ложительных результатов. Что совершенно справедливо.
другим переберу все скользкие фактики вашего дела и выясню, кто стрелял
и почему! - мысленно обратился я к Нежинской, чувствуя, что испытываю к
этой красивой и элегантной женщине глухую неприязнь. - А заодно и то,
почему вы не хотите нам помочь, окружаете себя недомолвками, оговорками,
прямой ложью, наконец!"
ка.
стрельбе команды НИИ ППИ. Институт выставил пятерых стрелков, в том чис-
ле Спиридонова.
ничьего оружия, владельца богатейшей коллекции патронов Яковченко, про-
вел с ним два часа, получил уйму интересных, но не относящихся к розыску
сведений, а напоследок узнал, что не опознанный экспертами патрон -
японский, от двуствольного промыслового штуцера, снабженного точным при-
цельным устройством. Такие штуцеры в небольших количествах раньше посту-
пали к нам по береговой торговле, как правило, оседали в пограничной по-
лосе и в глубь страны не попадали, во всяком случае, сам Яковченко ни
одного не видел.
ли, родственников или знакомых там не имел, охотой не увлекался. И вдруг
неожиданность: десять лет назад он занимался стрельбой, выполнил первый
разряд! Эту запись я обвел двумя кружками, с тем чтобы еще к ней вер-
нуться.
леивал на бланки фототаблиц вперемежку со снимками посторонних лиц. По-
том пришел в экспериментальный дом кооператива "Уют", в бесшумном лифте
поднялся на седьмой этаж и позвонил в дверь против квартиры потерпевшей.
быстрые маленькие глазки. Такими любят изображать на карикатурах сплет-
ниц. Гусар уже беседовал с ней, но безрезультатно: "Не слышала, не виде-
ла, не знаю". Скорей всего не хочет "ввязываться в историю".
настороженно шевелился острый носик. - Ах, ваш товарищ здесь был... Вот
жизнь! Инкассаторов грабят, по квартирам стреляют. Нашли его, да? Кто же
это?
уже есть.
отказываетесь. У вас же в двери "глазок"!