умножения, часть Тверской-Ямской от Маяковки до Большой Грузинской
изменилась, но не очень. Фасады домов стали чище, но лица прохожих
как-то грязней. Не осталось ни булочных, ни аптек, ни гастрономов.
Сплошные бутики, банки, магазины эксклюзивной мебели. Все стеклянное,
ярко освещенное, холодное и пустое.
когда-то продавалась засахаренная разноцветная помадка и маленькие
сдобные крендельки, густо обсыпанные корицей. Напротив была валютная
?Березка?. Отчим, народный артист, иногда там отоваривался. Особенно
хороша была вобла, прозрачная, обезглавленная, раздутая от нежно-розовой
икры.
форме, чтобы не дай Бог не заглянул внутрь обычный человек. Сейчас
бывшая ?Березка? по старой памяти называлась ?Дипломат?, и зайти мог кто
угодно. Правда, оказалось, что работал супермаркет только до одиннадцати
и уже закрывался. Пришлось пройти дальше, к Тишинке. Там и правда вместо
старого рынка отгрохали нечто огромное, угластое, помпезное, с
охраняемой стоянкой и автоматическими стеклянными дверями.
в Нью-Йорк. Набрала полные пакеты еды и всякой хозяйственной дребедени,
расплатилась карточкой ?Америкен-экспресс?, вывезла на улицу тележку с
двумя тяжелыми пакетами и рассеянно оглядела стоянку, не понимая, куда
мог деться ее сиреневый спортивный ?Форд?. Но тут же опомнилась и
догадалась, что просто спит на ходу, с открытыми глазами.
одновременно пакеты и зонтик было невозможно. Правая рука опять заныла,
не только от тяжести, но и от переживаний. Ничего похожего на такси мимо
не проезжало, к тому же Маша забыла снять в супермаркете в банкомате
наличные с карточки, у нее не было ни рубля.
тяжело, и рука пройдет, тебе сто раз объясняли: это нервное?.
желудок. У Маши ныла правая рука, сломанная очень давно, в 1986 году,
при прыжке с третьего этажа. Тогда перелом как-то неудачно вправили,
потом опять ломали, кость не хотела срастаться, в мягких тканях остался
осколок, рука посинела, вспухла. Наверное, всю жизнь будет болеть при
нервных перегрузках и тяжелых воспоминаниях.
***
Москву, в какую-то районную детскую больницу. Сначала было два диагноза:
перелом руки и переохлаждение. Позже появился третий, связанный с
попыткой суицида. Подростковый психиатр явилась к ней уже на следующее
утро. Толстая тетка ужасно напоминала Франкенштейниху. На голове, под
зеленым медицинским колпаком, угадывалась волосяная башенка, похожая на
крысу, глаза над марлевой маской были мутные, непроницаемые. Каждую
фразу, обращенную к ребенку, она начинала с надменного ?Та-ак!?,
растянутого и длинного, как червяк.
босиком, в одной ночной рубашке, - начала Маша, стараясь не встречаться
взглядом с мутноглазой теткой.
привыкла читать перед сном, и все.
одеялом. Что было дальше?
этаж и заперла в холодной комнате. - Неожиданно для себя Маша замолчала
и всхлипнула.
нырнула к ней под рубашку, оказалось совершенно невозможным делом,
просто язык не поворачивался, и, чтобы сменить тему, она попросила:
хотя бы по телефону.
тонкие подрисованные брови поползли вверх и поднимались все выше, пока
не исчезли под ободком зеленой шапочки.
тихим, ласковым и фальшивым, - скажи мне, пожалуйста, как тебя зовут?
и тут же пояснила:
выписали. Если дома никто не подходит, надо позвонить моей бабушке,
Зинаиде Алексеевне, правда не стоит ей сразу рассказывать про мой
перелом, у нее больное сердце... - Маша опять запнулась, застыла с
открытым ртом, потому что тетка вдруг вскочила и, не сказав ни слова,
пулей вылетела из палаты.
естественный, скандальный и злой:
не знает! Вы меня ставите в идиотское положение! Вы это нарочно, что ли,
делаете? Как так можно, не понимаю!
Франкенштейн-2 с Машей беседовал очень приятный пожилой доктор. У него
были нормальные человеческие глаза, в которые можно смотреть, и в голосе
ничего фальшивого, и никаких педагогических ?та-ак?. Пожалуй, ему, этому
доктору, Маша сумела бы рассказать о лысом ублюдке. Она была убеждена,
что рассказать необходимо. Он не просто хулиган-наркоман, который
случайно оказался ночью в лесной школе. Он специально для этого залез в
школу и заранее готовился. Иначе как у него оказались с собой ножницы и
лейкопластырь?
еще на какую-нибудь девочку. Маше повезло, а вдруг другой девочке не
повезет? Однако доктор заговорил первым, и вскоре Маша забыла про
лысого.
Это мотание окончательно убедило врачей положить ее на обследование в
психиатрическое отделение. Там она немного оправилась от шока,
испугалась, попыталась рассказать о преступнике первой же врачихе, уже
не столько для того, чтобы его нашли и посадили в тюрьму, сколько ради
самой себя, чтобы не считали сумасшедшей, которая просто так выпрыгнула
с третьего этажа.
а потом Маша услышала слова ?галлюцинации?, ?посттравматический психоз?.
Ее стали кормить таблетками. От них сводило судорогой все тело и в
голове стоял мутный мерзкий туман, отдаленно напоминающий вонючее
дыхание лысого ублюдка в ледяной комнате со старыми плакатами.
застукали и стали делать уколы. От них Маша слабела. Наверное, поэтому
так долго не заживала сломанная рука, не срасталась кость.
психиатрии в неврологию. Забрать ее к себе она не могла. Она была на
инвалидности, заботливое государство не считало возможным доверить ей
психически больного ребенка, склонного к суициду, да и сама она
побаивалась взять на себя такую ответственность.
и странной, отказывалась от еды, почти не разговаривала, целыми днями
лежала, глядя в потолок. При появлении медсестры со шприцем уже не
сопротивлялась, как вначале, но упрямо мотала головой, пока не засыпала
под действием очередной инъекции.
согласилась принять в качестве скромного новогоднего подарка
единственную драгоценность бабушки Зины - старинную платиновую брошку с
сапфирами.
санаторно-неврологическое отделение. Там гадостью не кололи, поили
бромом, кормили витаминами, проводили сеансы лечебной гимнастики и
психотерапии и даже кое-как учили по школьной программе. Маша довольно
скоро пришла в себя, стала есть, разговаривать, читать, заниматься
математикой и английским, правда, только устно. Писать она не могла.
После перелома подвижность правой кисти была ограничена, а левой пока не
получалось. Ходить могла только опираясь на костыли. Большие дозы
аминазина и галоперидола вызвали мышечную слабость и какие-то сложные
нарушения в нервных окончаниях.
больницу посетили представители международной благотворительной
организации. Они одарили больницу разным медицинским добром, от
одноразовых шприцов до аппаратов ультразвуковой диагностики. Вместе с
больничным руководством они ходили по палатам и раздавали детям наборы
фломастеров, игрушки, конфеты.
Березин Федор
Афанасьев Роман
Лондон Джек
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Грабб Джеф