Сделаем!
Синий.- Мужик ты здоровый, говорят, до сих пор, чтобы пузо не росло и девки
не кривились, спортами и самбами занимаешься, реакция есть, глазомер тоже...
Усек?
протянул:
Другого плана, как ни ломай мозги, не выродишь. Терять нам совершенно
нечего.
себя. Кому как повезет.
Времени у нас, считайте, почти что и нету - палить они начнут сразу, хоть и
вслепую. Ну, не сразу, секунд десять пройдет или там двадцать... А какая
разница? Все равно всем крышка. Уговаривать никого не собираюсь. Времени
жалко. Есть тут такие, что откажутся?
положи, время есть...
вернулся со ржавым вместительным ведром. Старательно зачерпнул воды,
протянул Борману:
Послышался шлепок, по облупившейся известке потянулась темная, влажная
полоса, очень быстро достигшая пола.
0-па! Будто всю жизнь с ведрами бегал... Порядок такой: лягавый с ведром и
лось с поленом бегут впереди и действуют, как я им объяснял. Следом двигаюсь
я с запасным ведром, если что - сразу тебе его подаю. За мной бабы, которые
дамы. Гришан и этот,- он кивнул на Вадима,- замыкают процессию, зорко глядя
по сторонам, не появится ли непрошеный свидетель.
сделать нельзя... Уяснили? Кто-то что-то не понял? Ну, коли все молчат,
наливаем ведра, присядем перед дорожкой - и айда...
ни слова, не шелохнулся, все застыли, словно в финальной сцене "Ревизора".
выключателю. Загорелся тусклый свет. В проеме стоял Василюк, поигрывая
дубинкой, слегка пошатываясь. С первого взгляда видно - вчерашнее веселье
бурно продолжается...
Насколько я помню, уставами не запрещено...
После отбоя! А что полагается делать после отбоя? Спать. Сном
греховодников.- Он помахал рукой, словно отгонял курицу: - А ну-ка,
отошли... Пр-ро-инспектируем...
стиле Элвиса покачивая бедрами и хлопая себя ладонями по коленкам. Изображал
какие-то джазовые примочки, надо полагать.
плюхнулся, вытащил сигареты, с третьей попытки угодил кончиком в пламя
зажигалки. Сделал пару затяжек, принял самую вальяжную позу, какую только
позволял дрянненький старомодный стул. И затянул наставительно:
За то, что вы все опошлили... и украли победу. Пока мы свергали эту сраную
Советскую власть, пока мы ломали хребет КПСС, вы все сидели по своим норкам,
а потом вдруг выползли в одночасье - и начали грабить, хомяки, защеканцы...
Мы, между прочим, боролись не за вас, а за свободу и демократию... И откуда
вы только взялись, паскуды... Кто вам дал п-право красть у нас победу? Разве
мы для вас старались?
надежда, что уйдет к чертовой матери, как только потянет выпить еще. Но шли
томительные минуты, а он сидел прочно, как гвоздь в доске, обвиняя и
обличая, как меж такими водится, от имени "всей российской интеллигенции" и
"всех порядочных людей". Не похоже, чтобы собирался уходить.
следовало ожидать. А выгоню-ка я вас сейчас, скоты, на аппель, помаршируете
пару часиков...
педераст покачивался на стуле, разглагольствовал, как тетерев на току, даже
не допуская мысли, что сейчас его будут кончать...
измениться в лице, опустить руку к кобуре, а больше он ничего не успел -
Синий обрушился на него, шумно свалил на пол вместе со стулом, навалился,
прижал к полу, и тут же погас свет.
телом придавливая их к полу. Василюк хрипел и булькал, пару раз прямо-таки
подбросил Синего в воздух. Но очень быстро хрип стал глохнуть, дерганья
прекратились, пошли кишечные газы, завоняло.
руки, пригляделся и встал:
дубинку, обернулся: - Все, орлы. Пора срываться. Еще искать начнут гада...
Набирай воду, генерал, живенько! Все помнят расклад? Пошли аккуратно...
жизни, так что все о нем начисто забыли, приподнялся на локтях.
искажено сумасшедшей надеждой. Он, конечно же, понимал, что никто его на
себе не потащит, но надеялся на чудо, потому что больше не на что было
надеяться. Тихо повторил:
Он выдвинул барабан здоровенного "Айсберга", оглядел кругленькую обойму,
подцепив ее ногтем.- Пульки резиновые. Если прижать к виску и нажать - будет
то же самое, что и свинцовые девять грамм. Ничего лучше не придумаешь...- Он
перегнулся на нары и положил револьвер рядом с Доцентом.- Только прошу тебя,
как человека - погоди немного, а? Пока мы там все провернем. И все кончится.
Все... Как человека прошу, не спеши...
бесшумно, вышли следом за ним на веранду. На небе не было ни облачка, сияла
луна, густые черные тени ближайших бараков кое-где накрыли проволоку и
протянулись за ограду, заканчиваясь уже на свободе.
во-он туда... Ну, живо!
Цепочкой они перебежали неширокое открытое пространство, укрылись в тени
последнего барака. Теперь от проволоки их отделяло метров тридцать. Тишина
по-прежнему окутывала лагерь, возле ворот ослепительно сиял прожектор,
направленный на них с вышки,- а больше электричество нигде не горело, и
слышно было, как в тайге пронзительно, скрипуче, ритмично вскрикивает
какая-то ночная птица.
лосем - на рывок, остальные следом... Раз... два... три!
другого шанса у него не будет. Мимо него пробежали все до единого, зачем-то
пригибаясь,- и тогда он вспугнутым зайцем помчался направо, вдоль барака,
выскочил в неширокую полосу белесого лунного сияния, вновь нырнул во мрак,
уже не владея собой,- разум подсказывал, что лучше перебежками, а ноги сами
несли к клубу, так, словно собирались выпрыгнуть из-под задницы и мчаться
самостоятельно...
высокую, пронзительно-синюю вспышку, не вытерпел, оглянулся на бегу. Еще
вспышка, поменьше, чей-то отчаянный, тут же захлебнувшийся вопль - так орут
в смертный час - и у ворот откликнулся громоподобным лаем кавказец, но
прожектор погас, погас, погас!
ворот неуверенно трататахнул автомат. После секундной паузы раздалась уже
длиннющая, на полмагазина, очередь. На ее фоне оглушительно бухнули ружейные
выстрелы. Снова чей-то пронзительный вопль...
осторожненько, тихонечко, ужом проскользнул внутрь, прикрыл глаза, чтобы они
привыкли к здешнему мраку...
полоса лунного света, тут же заслоненная шевелящимися тенями.
уперлось что-то узкое, острое, над самым ухом яростно зашипел Синий:
разжалась.
Лукин Евгений
Панов Вадим
Семенова Мария
Конан-Дойль Артур
Лукьяненко Сергей
Роллинс Джеймс