паспорта на фамилии Хохлов и Мухин.
Дежурный не стал выспрашивать, каким именно бизнесом они занимаются. Это
было не принято и даже считалось неприличным. Одно он отметил про себя:
приезжие были не похожи на челночников, наводнивших ярмарки города К.
дешевым ширпотребом из Польши и Турции, Не походили они и на солидных
бизнесменов, иногда удостаивавших город К. своим посещением из-за порта,
приобретавшего все большее значение на Балтике, и из-за российских железных
дорог, свозивших лес и нефть к терминалам порта. Если эти двое и занимались
бизнесом, то это было нечто не очень значительное, скорее всего продукты или
какие-нибудь изделия российских заводов, еще окончательно не рухнувших под
бременем взаимных неплатежей.
внимательно (а он всегда это делал чрезвычайно внимательно) рассмотрел
документы приезжих, так это то, что оплата проживания новых гостей была
проведена через Городской банк. А Городской банк, как было известно всякому,
кто такими вещами интересовался, осуществлял все расчеты администрации
губернатора. Но дежурный не стал задавать никому никаких вопросов. У него
была хорошая, спокойная, хоть и не очень денежная работа, и он не хотел ее
терять. Хорошую работу нынче поищи, три пары ботинок износишь!
под плащи теплые свитера (из-за тянувшего с Балтики сырого ветра) и ушли из
отеля, сказав, что хотят прогуляться по городу. И хотя прогулка в
наползающем на площади тумане выглядела странно, администратор, как истый
патриот своего города, порекомендовал им заглянуть в настоящую прусскую
пивную в замковой башне "Миша-маленький", а прогуливаться в старой части
города, где еще сохранился дух прежних времен.
бы узнал, как последовали приезжие его советам. Они им не последовали никак.
Едва свернув за угол отеля, они сели в поджидавшую их старенькую "тойоту",
за рулем которой сидел какой-то молодой человек в темных очках и в черной
вязаной шапочке, натянутой ниже ушей. При появлении пассажиров он не сказал
ни слова, столь же немногословны были и они. Машина сорвалась с места,
покрутилась по пустынным с наступлением темноты и тумана улицам и
остановилась возле одного из домов повышенной комфортности - не того
обкомовского, где жил Антонюк, а более нового, современного, изящно
вписанного в предместную дубовую рощу.
возле дома появился 500-й "мерседес" губернатора, охранники провели шефа до
дверей квартиры, потом вернулись, и машина резко, будто потеряв свой вес и
значительность, взяла с места.
не было вообще. В такие туманные вечера местные водители предпочитали сидеть
дома у телевизоров. И даже те, кто промышлял частным извозом, не утюжили
попусту улицы, а кучковались там, где возможен был клиент - в аэропорту, на
вокзале и возле гостиницы "Висла".
лимузин в гараже, водитель вышел из ворот и остервенело замахал руками перед
капотом "тойоты".
мы уже час крутимся. И спросить не у кого.
сиденье. - Давай пока прямо!
шеи, и он надолго потерял сознание.
то обнаружил, что сидит на обыкновенном табурете, ничем к нему не
привязанный, а перед ним - простой верстак, обитый белой оцинкованной
жестью, совершенно пустой. Комната, в которой он находился, напоминала
подвальную мастерскую, царство не то столяров, не то сантехников. В комнате
не было ничего угрожающего, даже ножа на столе. И эти двое, к которым он по
дурости влез в "тойоту", тоже мирно сидели тут же на лавках, ожидая, когда
он очухается.
мысли не мелькнуло оказать хоть какое-то противодействие своим похитителям.
В их позах, манере двигаться, даже сидеть было нечто такое, от чего хотелось
забиться под лавку, как хочется обыкновенному человеку убежать куда-нибудь
подальше из комнаты, в которой разгуливают два тигра или две рыси.
в лицо водителя. - Хватит придуриваться, открывай глаза.
никакой крови, одежда мокрая, но целая. Только возле левого уха чуть
побаливала какая-то точечка - с ее помощью, видно, его и отключили.
Ну, а какое другое прозвище может быть у человека с такой комплекцией и с
такой фамилией? - И сам же ответил: - Никакого. А это Дима Хохлов. Прозвище
- Боцман. Потому Боцман, что когда-то начинал в морской пехоте. До такого
высокого звания, как боцман, он, конечно, там не дослужился, но мы уж его
так зовем по привычке и из уважения. Потому что если бы он подольше там
послужил, обязательно стал бы боцманом. Или даже старшим боцманом, он у нас
очень способный, очень.
во-вторых, нужно же о чем-то поговорить с человеком, прежде чем переходить к
делу. А то он может черт-те что подумать про нас. А я не люблю, когда про
меня думают черт-те что, а тем более несправедливо. И ты не любишь. Вообще
никто не любит. И наш друг Костя Зайончковский тоже не любит. Я правильно
произнес твою фамилию, ничего не перепутал?
Извини, Костя, что не можем предложить тебе закурить. Твои сигареты
размокли, а своих у нас нет. Ни я, ни Боцман не курим. Отучил нас один наш
друг. Доказал, что курить вредно. А знаешь как? Навьючил на каждого
килограммов по шестьдесят разного скарба, ну - взрывчатки, того-сего, и
прогнал два броска по тридцать километров. По горам. А теперь, сказал,
можете курить сколько влезет. И почему-то никому не захотелось. Только один
из наших выдержал и закурил. И до сих пор курит. У него прозвище Док. Потому
что он медик, хирург. Мы его хотели с собой взять, но ему куда-то на курсы
повышения квалификации понадобилось - пришлось ехать без него. Но тебя.
Костя, больше всего волнует сейчас, наверное, только один вопрос. На кой
хрен мы рассказывали тебе, как нас зовут. Я тебе отвечу. Мы очень
рассчитываем, что станем с тобой друзьями. И по работе, и так. Мы просто
обязаны стать с тобой друзьями и единомышленниками. Потому что другого
выхода у нас просто нет. Верней, он есть, но о нем лучше не думать. Я,
например, и не думаю. А ты. Боцман?
говорит, то этому можно верить. На все сто. Я говорю это тебе как человек,
которому он три раза спасал жизнь. А я ему только два раза. Итак, Костя, нас
чрезвычайно интересуют события, которые произошли вечером 12 октября, а
также чуть раньше и чуть позже. Иными словами, все события, которые имеют
хоть какое-то отношение к вечеру 12 октября сего, 1997 года.
выдают в тебе человека выдающегося ума. Нет, не выдают. Потому что любой
умный человек сразу бы понял: раз мы спрашиваем о событиях 12 октября,
значит, мы знаем о них достаточно много. А раз мы спрашиваем о них тебя, мы,
следовательно, уверены, что и ты о них знаешь достаточно много. И ты в самом
деле знаешь о них много. И я не сомневаюсь, что ты поделишься с нами своими
знаниями. Весь вопрос только в том, какие методы придется применить, чтобы
убедить тебя сделать это.
"мерседеса", поэтому он решил дать задний ход:
Конечно, помню. Сразу бы сказали - сразу бы вспомнил. А так - думай. Цифры -
они безликие. События - дело другое.
Не возражаешь? Цифры безлики, и только события сообщают им жизнь. А теперь
очень подробно расскажи нам, что ты делал 12 октября.
назвал Боцманом.
"мерседес" то есть, а не вшивая "Волга". Потом заехал за хозяином домой,
привез его на работу. Часа в два с двумя какими-то иностранцами, немцами
похоже, ездили на стройплощадку нового жилого комплекса. Около четырех
вернулись. Я пообедал и устроился в приемной ждать, пока шеф поедет домой.
Но неожиданно в начале шестого он вышел из кабинета и велел отвезти его на
Контровский Владимир
Свержин Владимир
Юрьев Сергей
Маккарти Кормак
Никитин Юрий
Роллинс Джеймс