воздушный бой двух драконов над ночным городом. Я просто обязан был его
проиграть, уступая противнику почти по всем параметрам. Из знаменитой
формулы: высота, скорость, огонь, маневр, - моим было лишь последнее
слагаемое. Летучий гад превосходил меня и по скорости, и по огневой мощи,
и по бронированию. Мое превосходство заключалось единственно в небольшом
знании высшего пилотажа. Ах да, чуть не забыл. Еще в подчиненности Высокой
Идее.
атаковал с пикирования. Это было внушительное зрелище: отливающая металлом
темная туша со свистом разрезала воздух, изрыгая потоки желтого пламени.
Однако мне не составляло большого труда уклоняться от его хаотических
атак. Следовало только проявлять немного осмотрительности, перекладывая с
крыла на крыло. Правда, мне немного подпалило хвост, зато ему доставалось
изрядно. Каждый раз, когда противник проскакивал мимо, я ударял его
огненным бичом. Поскольку скорость полета дракона все-таки не слишком
высока, я отчетливо слышал треск подгорающей чешуи и успевал почуять, как
пахнет горелым. Эх, если бы мне такое пламя, как у него! Уверяю, тогда
этот дурак не пережил бы первого же промаха.
еще подумал, что следует поручить Задунайскому приспособить многоствольную
авиапушку для ношения ее драконами. Ведь сумел же он оснастить Зибеллу! А
с драконом все куда проще, ведь у него вполне подходящая грузоподъемность.
Никогда не следует полагаться только на природное оружие.
противником. Теперь он ринулся в лобовую атаку.
упомянул, драконы довольно-таки медлительны, и столкновение морда в морду
отнюдь не смертельно для них, если учесть крепкую конституцию этих зверей.
Так что мне приходилось прилагать максимум стараний, чтобы уклоняться от
противника. Он-то как раз жаждал сцепиться со мною влапопашную, чтобы
пустить в ход свои мощные когти и жуткие челюсти. Поэтому я вертелся, как
мог. Бочка, змейка, штопор... Пару раз после классических иммельманов мне
посчастливилось хорошенько полоснуть его когтями по спине. Однако я все
отчетливее ощущал, как наливаются свинцом крылья. Такая сумасшедшая гонка
долго тянуться не могла. Еще минут пять - и он меня закогтит. А тогда
Сатана в лице фельдмаршала, или фельдмаршал в лице Сатаны, не время
разбираться, восторжествует.
меня испепелит. Сражаться в воздухе? Через пару минут бой превратится в
избиение. Наверное, я слишком расстроился, потому что прозевал именно то,
чего так опасался. Мы столкнулись и диким клубком, с ревом и визгом,
терзая друг друга когтями, рухнули на землю.
оказалась такой же едкой, как олеум. Конечно, я сопротивлялся изо всех
сил. Мы упали в молодую рощицу и сейчас катались по земле, ломая хрупкие
ели и невысокие березки. Мало-помалу мое сопротивление начало ослабевать.
Дракон подмял меня под себя и уже раскрыл пасть, готовясь перекусить мне
горло. Я невольно зажмурился... Чего он ждет? Издевается?
настолько походил на человека, в изумлении разинувшего рот, что я не
сдержался и нервно хихикнул. Истерический смешок прервал немую сцену.
Дракон выпустил меня и отскочил, точно ужаленный. Потом припал к земле в
знак покорности пригибая шею. В такой позе он не мог ни нападать, ни
защищаться. Оглушенный, я кое-как поднялся.
терять самообладание, в другом случае я просто ударил бы покрепче - и дело
с концом. Видимо он меня слишком сильно помял.
вы, я, конечно, ни за что не посмел бы столь дерзко посягнуть на священную
особу.
назвать это имя.
Собирай войско.
Потом я увидел тусклую малиновую вспышку, услыхал легкий хлопок. Третий
дракон отбыл, оставив меня в совершенном смятении.
осколки мыслей. От частых и сильных ударов по голове мысли имеют скверную
привычку терять плавность и стройность, уподобляясь беспорядочному вороху
щебня. А этих самых ударов за последние полчаса я получил достаточное
количество.
превратить в победу? В битве при Маренго Наполеона от разгрома спас
вовремя появившийся Дезе. Кто же стал моей палочкой выручалочкой? Такие
победы пугают. Ведь подобным образом может перемениться и выгодное
положение, если не разобраться...
сам... не знаю кто. Ведь драконы не боятся никого и ничего. Просто
физически не могут бояться, так устроена их нервная система. Тем не менее
он глядел на меня, как женщина на мышь. Точнее не на меня, а на то, что
висело у меня на шее, которую он так нахально вознамерился перегрызть.
теперь на черном камне проступили две огненные буквы: "MP". Интересно,
русские или латинские? Ведь смена алфавита резко меняет смысл монограммы
на трофейном амулете. От члена парламента до миллирентгена диапазон очень
велик и вмещает несчетное множество понятий. Или счетное, зато очень
большое. Впрочем, если отбросить шутки в сторону, амулет сначала укротил
Призрак, Который Бродит По Европе, а спустя несколько дней просто спас
меня от разъяренного дракона-убийцы, вмиг утихомирив его, превратив в
агнца. Между прочим, как бы не забыть за хлопотами... Еще никому не
удавалось опрокинуть меня и столь блестяще опозорить. К величайшему
сожалению, здесь придется действовать самому, потому что язык убийцы
подчас страшнее его оружия.
поближе к огоньку. Странно. Проклятый дракон едва не сжег меня, а все
хочется тепла. Жутко болело все тело, словно меня пропустили через
мясорубку, зудели ожоги и, несмотря на все огорчения, я мирно заснул, сидя
в кресле. Заснул сном младенца, настолько меня измотал безумный поединок.
лицо. Неприятное ощущение - словно тебя разглядывают в упор. Я с хрустом
потянулся, разминаясь, и судорожно схватил лежащий тут же, на столике,
"Скорпион". Ведь меня действительно разглядывали. Непростительная
оплошность с моей стороны - не запереть двери и не вывесить обереги.
Здорово же меня укатал негодяй, если я потерял обычную осторожность.
руки и поспешил заверить, что не собирается нападать.
застигнуть себя врасплох.
Да, придется заставить Задунайского вплотную заняться амулетом. Пусть
выяснит, в чем тут соль.
находиться слишком долго рядом с ним, если он установлен в первую позицию.
Эм-Пи.
англичанин.
остальных.
Мне не известно, например, сколько всего позиций. С его помощью
реализуется суть вещей, названия которых начинаются с Эм-Пи, он немного
сродни вашему "Себя зерцало".
Каменистый Артем
Белов Вольф
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Смит Кордвейнер