тронулась с места, имитируя своими двенадцатью ногами
тяжеловесный полет пригородной кукушки. Все шестеро были одеты
в облегающие черные кожаные комбинезоны, бронированные на груди
и плечах, а их каски черненой стали в форме шлема низко
спускались на затылок и прикрывали виски и лоб. На всех были
тяжелые металлические сапоги. У сенешаля было точно такое же
обмундирование, но из красной кожи, а на плечах блестели две
золотые звезды. Утишители раздували задние карманы его
приспешников; он держал в руке миниатюрную золотую полицейскую
дубинку, и тяжелая позолоченная граната болталась у него на
поясе. Они спустились по почетной лестнице, и часовой не дал
себе волю, когда сенешаль поднял руку к каске. У дверей ждала
спецмашина. Сенешаль сел сзади один, а шесть
жандармов-оруженосителей выстроились на далеко выдававшихся по
сторонам подножках, два пошире с одной стороны, четверо поуже
-- с другой. Водитель тоже носил черный кожаный комбинезон, но
без каски. Он тронул с места. У спецмашины вместо колес было
множество мерцательных ног, из-за чего у отбившихся от своих
снарядов не было никаких шансов продырявить шины. Ноги
зафыркали на землю, и водитель резко свернул на первой же
развилке; изнутри казалось, что находишься на гребне волны,
которая лопнула.
себя "до свидания". Он так любил Хлою, ради нее он шел искать
работу -- чтобы было на что купить ей цветы, чтобы бороться с
тем ужасом, который поселился в ее груди. Широкие плечи Колена
слегка ссутулились, он казался таким усталым, его светлые
волосы не были причесаны и ухожены, как раньше. Шик бывал
чрезвычайно милым и приятным, говоря о какой-нибудь книге или
разъясняя какую-нибудь теорию Партра. Он и в самом деле не
может обойтись без Партра, ему никогда не придет в голову
поискать что-либо другое. Партр говорит все, что он хотел бы
уметь сказать. Нельзя давать Партру опубликовать его
энциклопедию, для Шика это будет смерть: он украдет, он убьет
книгопродавца. Ализа медленно пустилась в путь. Партр проводит
целые дни в одном погребке, там он пьет и пишет с другими
такими же, как и он, людьми, которые приходят сюда пить и
писать; они пьют морской чай и сладкую водку, это позволяет им
не думать о том, что они пишут; к тому же постоянно входят и
выходят толпы народа, это поднимает идеи и вопросы со дна, и их
вылавливают, одну за другой, не нужно выкидывать все ненужное
-- немного идей и немного излишков, их лучше разбавить. Люди
усваивают такие смеси легче, особенно женщины не терпят ничего
чистого. Чтобы дойти до погребка, не надо было далеко ходить;
уже издалека Ализа увидела, как один из официантов в белой
куртке и лимонных брюках подает фаршированную свиную лапу -- ее
заказал Нерон Мойка, знаменитый игрок в сбейбол, который,
вместо того чтобы пить, к чему он питал отвращение, поглощал
пряную пищу, дабы вызвать жажду у своих соседей. Она вошла,
Жан-Соль Партр писал на своем обычном месте, там было много
народу, и все это тихо разговаривало. Чудом, заурядность
которого выходила из ряда вон, Ализа увидела рядом с Жан-Солем
свободный стул и села. Она положила на колени свою тяжелую
сумку и открыла застежку. Через плечо Жан-Соля ей было видно
заглавие страницы: "Энциклопедия", том девятнадцатый. Она робко
положила руку на рукав Жан-Соля, он перестал писать.
поговорить?
больше не было видно.
нужно ее немного задержать.
больше. Надо, знаете ли, дать людям возможность сэкономить,
чтобы ее купить.
Партр, -- потому что мне очень скучно ее писать. Из-за того что
приходится придерживать лист, у меня теперь привычная судорога
в левом запястье.
публикацию.
что вы пишете, и у него нет больше денег.
Жан-Соль, -- вот я, например, никогда не покупаю своих книг.
выбор.
Я вот тоже сделала свой выбор, но свободна, потому что он
больше не хочет, чтобы я жила с ним, ну так вот я вас и убью,
раз вы не хотите задержать публикацию.
Жан-Соль. -- Как, по вашему, смогу я защищать свои авторские
права, коли буду мертв?
принимать в расчет все, ведь я хочу прежде всего убить вас.
подобные доводы? -- спросил Жан-Соль Партр.
который несколько дней тому назад взяла из ящика его стола.
нахожу эту историю идиотской.
решительным жестом всадила сердцедер в грудь Партра. Он
посмотрел на нее, он умирал очень быстро, и последний его
взгляд был полон удивления, когда он увидел, что его сердце
имело форму пирамиды Сэра Джо. Ализа смертельно побледнела,
Жан-Соль Партр был теперь мертв, и чай его остывал. Она
схватила рукопись "Энциклопедии" и разорвала ее. Один из
официантов подошел вытереть кровь и свинское кровосмешение с
чернилами авторучки на маленьком прямоугольном столике. Ализа
заплатила официанту, раздвинула жвалы сердцедера, и сердце
Партра упало на стол; она сложила сверкающий инструмент и
спрятала его обратно в сумку, затем вышла на улицу, сжимая в
руке спичечный коробок, который Партр носил у себя в кармане.
глазеть; она извела три спички, прежде чем ей удалось развести
огонь -- книги Партра не желали загораться. Книгопродавец
распростерся за своей конторкой, его сердце, валявшееся рядом с
ним, начинало пылать, из него уже вырывалось черное пламя и
изогнутые струи кипящей крови. В трехстах метрах позади,
потрескивая и хрипя, пылали две первые книжные лавки, а их
продавцы были мертвы; все, кто продавал книги Шику, умрут точно
так же, а их магазины сгорят. Ализа плаката и спешила, она
помнила глаза Жан-Соля Партра, когда тот смотрел на свое
сердце; вначале она не хотела его убивать, она хотела только
помешать выходу его новой книги, чтобы вызволить Шика из тех
руин, что медленно громоздились вокруг него. Они все
объединились против Шика, они хотели выудить у него деньги, они
наживались на его страсти к Партру, они продавали ему старые,
никому не нужные пожитки и зазубренные трубки, они заслужили ту
участь, что их ждет. Увидев слева витрину, украшенную
переплетенными томами, Ализа остановилась, отдышалась и вошла.
К ней подошел хозяин.
момент я не могу предложить вам раритеты, они все отложены для
постоянного клиента.
Трубников Александр
Доценко Виктор
Никитин Юрий
Акунин Борис
Маркелов Олег
Посняков Андрей