Чтение 37–й страницы книги ~Князь Мира Сего~

бунтарства и глорифицнрованиого индивидуализма. Опять та же
гордыня. Но в личной жизни это нисколько не мешало ему
предавать своих друзей, врать и даже воровать. То, на что oil
подбивал других, сам он делал как раз наоборот.

Потому те, кто читали его писания, считали его чуть ли не
вторым Христом. А те, кто смотрели на его деяния, называли его
антихристом.

-- Кто же из них прав? -- спросил Борис.

-- И те и другие, -- ответил генерал Топтыгин, он же
профессор истории. -- Это называется шизо4: > рснией --
расщеплением личности. Нечто подобное было и у второго
Толстого.

-- Какого второго?

-- До пятидесяти лет был первый Толстой -- чистый гений. А
после пятидесяти лет был второй Толстой -- помешанный гений,
душевнобольной. Вот этого-то второго Толстого и отлучили от
церкви. И этого же второго Толстого расхваливал Ленин, говоря,
что это зеркало русской революции.

Как только головастики из мозгового треста профессора
Руднева попадали в затруднительное положение, как в хорошем
еврейском анекдоте, они моментально звали на помощь своих
хитроумных евреев. Так, в случае Толстого они сейчас же
сослались на апостолов 13-го отдела, профессора Ломброзо и
доктора Нордау, которые уверяли, что гениальность и безумие
частенько сходятся в одной точке или в одной голове. С этой
целью Ломброзо даже специально ездил в гости к Толстому, а его
ученик Нордау потом писал о Толстом такое, что лучше этого и не
повторять.

Потом философы МВД опять взялись за великого Руссо. Перед
смертью Руссо, как и полагается грешникам, написал публичную
исповедь в форме книги о шестистах страницах. Теперь же
генерал-профессор Топтыгин ссылался на эту исповедь в
подтверждение того, что Руссо лично путался с дьяволом, который
везде лезет со своим авторитетом, и отпускал о грешном Руссо
такие дчусмысленные шуточки, будто он показывал свой авторитет
таким образом, что это нельзя описать иначе как в посмертной
исповеди.

При этом профессор Топтыгин моментально спрятался за спину
апостола психоанализа Фрейда, который проповедовал, что дьявол
прячется в двух местах -- в голове и в штанах человека.

-- А что же этот Руссо все-таки делал? -- спросил Борис.

-- Он расстегивал штаны, -- усмехнулся профессор, -- и
показывал свой авторитет в окошко. В особенности детям.

-- Это что ж, с педагогической целью?

-- За эту педагогику его несколько раз били до полусмерти.
Но ничего не помогало.

-- В чем же там дело? -- удивился инструктор агитпропа.
Тут, как справочный автомат, заработал полковник психопатологии
Карпов:

-- В медицине это называется эксгибиционизмом. А порусски
это будет х-показчик. Кроме того, Руссо страдал сперматореей и
гипоспадней. Это врожденные дефекты половых органов.

-- Кстати, -- заметил профессор Топтыгин, - Руссо писал
письма Богу и вместо почтового ящнка клал их под алтарь собора.
Но все дело в том, что он был духовным отцом французской
революции. А когда ученью задним числом начина. ют проверять,
то убеждаются, что пе только Руссо, но п все другие вожди этой
революции были такими же легионерами.

Генерал-инквизитор МВД многозиачительио постучал себя
пальцем по лбу:

-- Потому товарищ Ломброзо и говорит, что все
революционеры немножко того...

Затем, пользуясь подобным же странным методом, мозговой
трест профессора Руднева принимался анализировать духовные
первоисточники Октябрьской революции. А поскольку дьявол делает
все сзади и наоборот, то они, охотясь за дьяволом, тоже шли
таким же путем.

От Ленина с его большевиками они шли назад к истокам
социал-демократического движения и к русскому первомарксисту
Плеханову, от которого генеалогические корпи вели к Бакунину, а
от него к русским нигилистам и анархистам второй половины 19
века. В то время дьявол революции даже не прятался под маской
марксизма, социал-демократии и большевизма, а так и называл
себя собственным именем нигилист и анархист!

-- Ведь позже Бакунин сам писал, что все революционеры от
дьявола, -- сказал генерал Топтыгин.

-- Между прочим, праправнучка Бакунина недавно покончила
самоубийством в Италии, -- заметил полковник Карпов. -- В
семьях Карла Маркса и Троцкого тоже полно самоубийств. Потому
церковь и запрещала хоронить самоубийц нормальным порядком.
Потому что в них частенько сидят бесы, которые и доводят их до
самоубийства.

А говоря о первомарксисте Плеханове, специалисты 13-го
отдела, следуя советам хитроумного Фрейда, не только спустили
штаны с самого Плеханова, но даже заглядывали под юбку его жене
Розе Марковне. А почему этому бунтарю понадобилась не
какая-нибудь Авдотья Петровна, а именно Роза Марковна?

Потом они сплетничали про вождя немецких ксммуннстоа
Тельмаиа, у которого жена была тоже какая-то Роза, и проводили
какие-то библейские параллели.

А инструктор агитпропа слушал все это и думал: "Боже, что
за еретическое толкование всей истории коммунизма?! Да еще в
устах тех, кто должен следить за безопасностью этого
коммунизма! > Но жандармы МВД, видимо, знал"! свое дело и
имели на то особые полномочия, для предотвращения дальнейших
контрреволюций им нужно было знать не пропаганду агитпропа,
адействительные микробы любой революции.

Попивая чаек, иезуиты маршала Руднева спокойно рассуждали,
что дьявол по природе индисидузлист, персоналист и
самовлюблTнный эгоист. Но, будучи источником человеческих
слабостей и пороков, сам oil очень хороший психолог и хитрый
делец. Потому, чтобы придать своим затеям солидный вид, он
любил прикрываться добродетелями.

Правда, дьявол избегает старых и многоопытных греческих
добродетелей вроде справедливости, умеренности и мудрости и
предпочитает оперировать более молодыми и неопытными
христианскими добродетелями, имя которым вера, надежда и
любовь. Эти добродетели служат нрсимущсствешю для маскировки. А
за ними притаились гордыня, зависть и злоба. Тут же путаются
такие оппортунисты и соглашатели, как глупость, невежество,
тщеславие, голод и нищета.

Хотя дьявол есть лжец и отец лжи, хотя oн имеет массу
алиби и инкогнито и в лучшем случае от него видны только хвост
да рожки, но специалисты советской инквизиции говорили о
нечистом как о совершенно объективной реальности. Они знали
какие-то специальные приметь!, по которым можно судить, что
данное лицо путается с дьяволом. По об лгих приметах они
помалкивали или пользовались каким-то тарабарским жаргоном,
состоящим из латыни и непечатных ругательств.

Как настоящие иезуиты, чтобы казаться объективными,
воспитанники маршала Руднева подчеркивали, что дьявол и
легион-- это две большие разницы и что здесь требуется большая
осторожность, чтобы не перепутать, где грешник и где святой,
где грешный святой и где святой грешник.

Оказывается, что дьявол всегда плох, а одержимые им
легионеры далеко не всегда. Большинство легионеров страдают от
дьявола и даже пытаются с ним бороться. Некоторые, преодолев
дьявольские соблазны, даже становятся святыми и праведниками и
заслуживают только уважение.

Так, например, знаменитый сказочник Андерсен тоже был
легионером, но относился к категории добрых фей. Потому он и
писал такие хорошие сказки про добрых фей.

Генерал-архиепископ Питирим с сожалением покачал головой:

-- Да, этого дьявола назвали дьяволом совсем недаром...

Когда Максим был студентом, перелистывая в родительском
доме старые комплекты "Нивы", где попадались портреты
Шопенгауэра и Ницше, он любил заглядывать в зеркало и
фантазировать, что у него нос, как у Шопенгауэра, или
подбородок, как у Ницше, хотя знал ои о них только понаслышке
да по портретам в "Ниве". Тогда опп казались ему гордыми
гениями, парящими над мирским болотом.

Теперь же, судя по библиотеке Максима; где постоянно
встречались ссылки на пессимистическую философию Шопенгауэра и
мрачные размышления Ницше насчет "белокурой бестии" и
опадающего подтолкни", эти оба мизантропа состояли на спсцучете
1. 3-го отдела МВД. Но Максим интересовался не столько учениями
этих людей, как их личной жизнью -- в поисках личных корней их
гордыни, пессимизма и человеконенавистничества.

Борис обратился к полковнику Карпову:

-- А что вы скажете насчет Ницше? Полковник психопатологии