залегли прямо в снег (сверху их отлично видно) - но на огонь не отвечают. Двое
лежат, неестественно скособочившись, и снег вокруг них постепенно окрашивается
багрянцем.
местных "защита"! Вот ведь сволочи...
освященный, а значит, карт-бланш на сутки!.. Потом исповедуют.
тяжелое дыхание Фимы да сопение Фола (кент завис у меня над самым ухом,
всматриваясь в экран).
погреба. Над головой его бьется по ветру белое полотнище, во второй руке -
мегафон.
выходить по одному! Повторяю...
тоже через мегафон. Тем не менее второй голос я, кажется, уже где-то слышал, но
никак не могу вспомнить, кому он принадлежит.
мэра. Может, все-таки договорятся? Хорошо бы... Почему-то мне кажется, что если
крови больше не будет, то "защита" над Малыжино продержится подольше, и тогда
Фима с Наденькой однозначно успеют...
два следователя! Ты что, под суд захотел?
наши, намудрили, мать их!
тумбы выбирается человек в оранжевом бронежилете и, подняв над головой какую-то
бумажку, идет ко входу в погреба. Человек идет медленно, не делая резких
движений, оружия у него нет. Сейчас его оружие - та бумажка, которую он держит
над головой. Видимо, ордер.
ног, тащат обратно... лицо женщины на миг оказывается в поле зрения камеры...
подбираются двое в камуфляже, оттаскивают тело назад.
всматриваюсь в экраны до рези в глазах... Что, если "защита" уже перестала
действовать?! А мы тут сидим, теряем время...
пригибаясь, бегут ко входу, стреляя на ходу, кто-то падает под ответным огнем,
но это ни на миг не останавливает атакующих. Еще несколько секунд - и они у
двери.
из них склоняется над ящиком, что-то делает...
Динамики взрываются оглушительным грохотом, огненная вспышка на весь экран - и
изображение гаснет.
тоже происходило нечто подобное...
Живой!
глаза.
трассирующих пуль летит по ним, сливаясь в одну мерцающую кисею, в огненные
буквы, строчки, предложения... что они предлагают мне? Что они предлагают всем
нам?.. но время суетных мыслей прошло, потому что текст уже набран, взвешен и
измерен, прежнее царство разрушено, Валтазары раздавленными червями копошатся в
блевотине собственных пиршеств, а время царства нового топчется на пороге,
вытирая грязные подошвы, оставляя на рубцах половичка ошметки запекшейся крови
и бурой грязи...
- взгляните, взгляните, в испуге моргните, во тьму протяните дрожащие нити!..
мы знойным бураном к растерзанным ранам приникнем, как раньше к притонам и
храмам, к шалеющим странам, забытым и странным, и к тупо идущим на бойню
баранам... откройте пещеры невнятным сезамом -откройте!.., коверкает души гроза
нам...
заражению части населения... Правительство Бразилии приняло решение о вводе
войск в Манаус, где в течение последних месяцев... Трагедией закончились
плановые маневры 6-го флота ВМС США у побережья Южной Каролины... экраны,
экраны, экраны камер наблюдения, паллантиров, волшебных кристаллов, золотых
блюдечек, по которым уже катится наливное яблочко неизбежности - эх, яблочко,
куда катишься?!
бесконечная шеренга, и на каждом своя жертва: мальчик, старуха, горсть хлебных
крошек, тигровый бультерьер в шипастом ошейнике, плоды земные, снова старуха,
девушка, совсем молоденькая, в открытых настежь глазах плещется запредельный
ужас... над алтарями - идолы.
шестипалая рука с вырванными ногтями, кто-то, запеленутый в кожистые крылья,
шут в капюшоне с бубенчиками, красноглазый карлик; они молчат и ждут.
вместо рук скалятся косые срезы страшных пастей, дальше улыбается старенький
азиат, седой как лунь, за ним девчушка-подросток, чье лицо страшно обожжено у
подбородка и на скуле; и еще, снова, опять - солдат в порванной форме
натовца-международника, похожая на тетю Лотту бабка в ситцевом халатике...
рублеными ранами проспектов и улиц, выпячивается крышами домов с телеантеннами,
площади блестят свежими струпьями... город.
словами строю и разрушаю, но, если спросить меня, что я имею в виду, - я не
отвечу, потому что у меня не хватит слов.
девочка.
падает в воду. Девочка бежит за ним, но внезапно останавливается, смотрит
назад.
шевелятся, девочка что-то хочет сказать, о чем-то спросить. Я вновь гляжу на
мяч - он уже в воде, ленивая теплая волна слегка подбрасывает его вверх, солнце
сверкает на мокрой резине. Какого он цвета ? Синего, конечно, я хорошо это
помню. Синий мяч с белыми полюсами, весьма похожий на глобус. Почему же...
полюса, превратясь в два уродливых красных пятна. Краснота ползет, смыкается у
экватора. Теперь мяч красный - как венозная кровь. Кровь, залившая рубашку,
новую рубашку, только что из прачечной, с наскоро пришитой пуговицей у левого
запястья...
соленой водой.