латоки и водят туда и сюда по пространству двух или трех верст. В
средине города видите вы большую мельницу, на три постава день и
ночь действующую. На какой она реке? спросите вы, и вас не
поймут. Ибо здесь мельницы не на реках, а на ручейках. Тот самый
ручей, который попался мельникам в руки еще за городом, проведен
ими сюда по латокам. Будучи возвышен на две и больше сажени от
горизонта, он движет собою всю огромность мельницы. Но ручей сей
полезен не одним мельникам. Боковыми латоками отводят воды его на
огороды, сукновальни, сукноделъни и красильные фабрики. Если б
дети богатых наших, господ ездили путешествовать единственно для
пользы себе и своему отечеству, то, вместо того чтоб ринуться в
блеск и разврат Парижа, они заезжали б в эти горы. Здесь
научились бы они, что можно сделать прилежанием и трудом. Здесь
увидели бы, как один рабочий ручеек может быть полезнее больших
рек, праздно в дачах их протекающих. Здесь увидели бы они, как
всякое почти семейство имеет свою фабрику. Отец с сыном сидят за
станом и ткут по осьми аршин в день сукна. Мать прядет шерсть на
ручной прядильной машине, две малолетних дочери обрабатывают
шерсть. У них есть все потребные снадобья для обрабатывания,
чески и очищения шерсти - вот и все!.. Купцы здешние весьма
благородны в обращении. Они имеют свой театр. На площади
прекрасный фонтан, куда в ясные летние вечера сходятся брать воду
и беседовать молодые девушки из всего почти города после дневных
своих трудов на сукнодельнях. В горах воздух и нравы чище, нежели
в долинах. Но это все не Саксония!..
"Что это за торжество?" - спросил я у поселян, проезжая мимо
одного дома, подле которого развевались знамена, украшенные
разноцветными лентами, и в котором веселились. "Из этого дому
берут в рекруты", - сказали мне. Вот как здесь это дело делается:
набиратели приходят в дом к хозяину и объявляют, что сыну его по
очереди достается идти на службу государю, на защиту отечества.
Обрадованный отец выставляет лучшее вино на стол, и все празднуют
избрание молодого человека в защитники отечества.
Таким образом, здесь все вооружаются. Я видел молодых людей, от
15 до 20 лет, весело играющих новым оружием своим. Я видел в
Нейроде целую седоглавую колонну - 900 инвалидов, служивших еще с
Великим Фридрихом, несмотря на бремя ран и лет, подняли теперь
древнее оружие свое.
Так стремятся пруссаки защищать свое правительство!.. И как не
защищать этого кроткого, на мудрости и точности основанного
правительства? Представьте, что здесь не имеют даже понятия о
взятках и о том, как можно разживаться должностию и как кривить
весы правосудия за деньги!.. Несмотря на все мятежи военные,
здешнее правительство исправнее и правильнее в домашних делах
своих, нежели мои французские часы в ходе.
Перемирие отсрочено до августа. Воспользуемся сим и съездим еще
раз в Альт-Вассер, только чрез горы: дорога по полям скучна. Едем
- Швейдниц остается у нас вправо. Мы сворачиваем в горы. С
первого взгляда они кажутся совсем пусты: гранитные скалы и
высокие сосны, торчащие на них, придают всему дикий и мрачный
вид. Но как удивишься, увидя среди сих скал и лесов, во глубине
диких оврагов, прелестнейшую обитаемость. Деревни здесь очень
часты. Каждая из них, по причине узкого пространства в тесноте
гор, бывает от одной до двух верст длиною, и все они вместе
составляют почти беспрерывную цепь селитьбы. Вот мы въезжаем в
одну горную деревню. Глубокий овраг, так сказать, насыпан
прекраснейшими домиками. Некоторые из них как будто утонули в
зелени кустов, одни только раскрашенные кровли мелькают. Другие
разбросаны по скалам; иные под навесом оных; а большею частию
расположены они по обоим скатам оврага на берегах ручья, который
при малейшем дожде становится рекою. Множество красивых мостиков
перегибаются с скалы на скалу, с берега на берег. Горные ключи
журчат и брызжут из-под скал, голубые волны ручьев прыгают по
камням - и все это вместе составляет полную картину лучшего
английского сада. Чем далее в горы, тем они выше: с обеих сторон
видишь горы на горах, леса, нависшие над лесами. Сердитые воды с
шумом перебегают дорогу. Пещеры зияют из-под скал. Вейстриц есть,
может быть, прекраснейший на горных ручьев: как быстро течение,
как чиста лазурь волн его! Это точно Оссияновский ручей!
Кстати о здешних ручьях. Здесь каждая речка приносит удивительную
пользу. Немцы дружны с гидравликою. Речка, протекающая близ
селения, становится совершенно рабою жителей его. Ее сворачивают
с природного течения и разделяют на множество ручьев, которые
всякий употребляет по надобностям и произволу своему. Иной ведет
свой ручей через огороды и, отпирая заставки, наводняет их.
Другой пускает воды на поля. Разные ручьи вертят колеса разных
машин и мельниц и, окропив сады, нивы, луга, наполнив все
домашние фонтаны, вырываются наконец из селения; но удержаны
будучи большою плотиною, образуют озеро и ворочают огромные
колеса мельницы, пильни, сукновальни или бумажной фабрики.
Большая река в другом Крае не приносит столько пользы, как здесь
безыменный ручей: вот польза искусств и трудолюбия!
Исполняю просьбу твою. Вот несколько образчиков слога и
содержания того занятия, над которым трудился я почти во все
время перемирия. Целое покажется в свое время, теперь взгляни
покамест на части. Я выбрал нарочно такие места, которые,
изображая разные обстоятельства Отечественной войны, могут быть
занимательны и понятны для всех и для каждого в кругу своем. На
слог не пеняй! Ему ли цвести в военных записках при знойном
дыхании войны!.. Препровождаемые тебе выписки могут послужить
немалым объяснением и для всех прежних моих описаний.
Отступление армии к Вязьме, Гжатску и далее. Дух народа, войск и
Отступление армий наших продолжалось далее и далее. Все
пространство между Вязьмой и Гжатском отдано неприятелю, который
час от часу становился дерзостнее и наступал сильнее. Все
окрестное дворянство, оставляя поместья свои, удалялось большею
частью в замосковные губернии. Великолепные дома стояли пусты, и
самые поселяне, покидая в жертву неприятеля мирные хижины, в
которых родились, и драгоценнейшее наследие предков, нивы,
обогащенные обильной жатвой, удалялись с семействами своими от
мест их родины. Многие из сих прямо русских поселян сделали себя
в полной мере достойными благодарности Отечества. Целые селения,
укрываясь в густоту лесов и превратив серп и косу в
оборонительные оружия, без искусства, единым мужеством отражали
наглые нападения врагов. Ужас предшествовал неприятелю;
опустошение сопровождало его. Каждая ночь освещалась ужасными
заревами пожаров: неприятель истреблял все мечом и огнем. С
горьким, неизъяснимым чувством прискорбия солдаты наши видели
землю русскую, объятую пламенем; видели храмы божий разрушаемые,
иконы и алтари обесчещенные и веру отцов своих поруганную. С
горестью видели они себя принужденными уступать хищному
неприятелю села, города и целые области. Они разделили скорбь,
повсюду распространявшуюся; они видели и слезы сограждан своих, и
слышали обеты и моления их к богу, управляющему судьбою браней.
Обе армии одушевлены, преисполнены были единым желанием -
желанием стать твердою ногою на одном месте и, выдержав
решительный бой, умереть или спасти Отечество. Есть случаи, в
которых люди охотно жертвуют своею жизнью! Жертва эта тем важнее
и благороднее, чем более клонится к пользе и спасению сограждан.
Так и во время отступления армии каждый воин желал лучше умереть,
нежели заслужить укорительное нарекание потомства.
С 25 на 26 августа 1812 года ночь, предшествовавшая великому
сражению, проведена была совершенно различно в наших и
неприятельских армиях. Солдаты наши, спокойные в совести,
уверенные в помощи бога, защитника правых: одни - после жаркого
вчерашнего боя, другие - от дневных трудов спокойно отдыхали при
потухающих огнях. Глубокое безмолвие ночи, по всему протяжению
стана русского, ничем не прерывалось, кроме протяжного отзыва
часовых и глухого стука работающих на окопах.
Березин Федор
Нортон Андрэ
Корнев Павел
Круз Андрей
Шилова Юлия
Никитин Юрий