образом попасть в редакцию "Курьера" в срок, чтобы быть напечатанной в
декабрьском выпуске; во-вторых, "Фаулер" должен прибыть в Лондон не
позже второго апреля, чтобы он успел на литературный вечер у Мерри и
снова повстречался там с Кольриджем. И то, и другое являлось
неоспоримыми фактами биографии Эшблеса, и в случае, если хоть одного из
них не случится, он сможет жить собственной жизнью, свободно выбирая
свои дальнейшие действия, открытый надеждам и страхам.
Эшблеса, и ему вручили целых три конверта. В одном из них оказалось
короткое извещение от "Курьера" о том, что его рукопись получена, с
прилагающимся чеком на три фунта; во втором - номер журнала от 15
декабря с напечатанной в нем поэмой, а в третьем - датированное двадцать
пятым марта письмо от Джона Мерри с приглашением на сегодняшний вечер.
имелись в биографии поэта кое-какие факты, которые ему давно хотелось
прояснить. "Ну, например, где эта Элизабет Жаклин Тичи, моя будущая
жена? Помнится, я говорил Бейли, что познакомился с ней прошлым
сентябрем. Интересно, почему я так утверждал? И наконец, последний
вопрос: с кем я повстречаюсь на Вулвичских болотах двенадцатого апреля
1846 года, кто пронзит мне живот и бросит, - с тем чтобы мое тело
обнаружили только месяц спустя? И как, скажите на милость, заставишь
меня теперь близко подойти к этому месту?"
перед домом 32 - узким, симпатичного вида зданием с уютно горящими за
занавесками огнями. Эшблес сошел, расплатился с возницей и, пока кеб с
грохотом скрывался в ночи, глубоко вздохнул, огляделся по сторонам -
заметив поднявшего на него глаза нищего мальчишку - и постучал в дверь.
открыл мужчина с шевелюрой песочного цвета и со стаканом вина в руке;
несмотря на пристойную стрижку и не менее пристойную одежду, на которые
Эшблес истратил большую часть своих трех фунтов, мужчина нерешительно
отступил при виде бронзовокожего великана.
смутили - если и существует такое понятие, как типичный поэт, сэр,
осмелюсь сказать, что вы ни капельки на него не похожи. Не угодно ли
стаканчик портвейна?
возился с засовом.
тоном объяснил Мерри. - Уже пытался проскользнуть внутрь. - Он
выпрямился, отхлебнул из стакана и повел гостя в дом. - Сюда, прошу вас.
Я рад, что вы смогли выбраться к нам - сегодня нам повезло заполучить в
гости Сэмюэла Кольриджа.
***
прежде чем нашлась что сказать, тот постучал в дверь и представился
этому сварливому Джону Мерри. Она отошла в тень, где прождала уже час.
она. Значит, Мерри не блефовал, говоря в интервью этому писаке из
"Тайме", что полагает, что загадочный новый поэт Вильям Эшблес ожидается
в числе гостей на собрании в понедельник.
должна бедному старому Брендану Дойлю - я просто обязана известить его
друга о его смерти. Пожалуй, придется ждать, пока он не выйдет, и
перехватить его, прежде чем он поймает кеб".
совместительству Джо - Песью Морду - две ночи назад, и ее начали
преследовать галлюцинации, словно сны ее, выступив из темноты,
одновременно навалились на нее. Ей чудились тени, придвигающиеся к ней,
но, оглянувшись, она видела лишь пустую улицу; ей слышался... нет, не
звук и даже не эхо звука, а только легкое сотрясение воздуха от
массивной железной двери, захлопнувшейся где-то на небесах. Собственно,
стоял еще ранний вечер, но она не сомневалась, что через несколько часов
ей покажется, будто давно уже пора наступить рассвету... а задолго до
пяти утра она в панике решит, что никогда уже не увидит солнца.
"Мэдлин", как звал ее уличный народ - и она предпочла бы покончить с
собой, нежели оказаться там, если иного выбора нет.
Дойле, а потом повторить нырок Великолепного: выплыть на середину Темзы
и, выпустив из легких весь воздух, уйти на дно.
никогда больше не увидит рассвета.
***
изрядно разочаровали Мерри. Когда издатель заглянул в угол, где
уединились за беседой два поэта, и ухитрился сначала присоединиться к их
разговору, а потом и сменить тему, перейдя к вопросу грядущих
публикаций, оба выказали довольно вялый энтузиазм, что немало удивило
Мерри, ведь, по его сведениям, Кольридж находился в весьма стесненных
обстоятельствах, существуя в основном на средства друзей, а уж такой
зеленый новичок, как Эшблес, и вовсе должен был бы радоваться любой
возможности напечататься в солидном издании.
Кольридж. Когда его отвлекли от темы, которую они с Эшблесом обсуждали,
оживление исчезло с его лица, и оно снова казалось усталым и
постаревшим. - Право, не знаю... Конечно, Гете - гений, переводить труды
которого, и этот в особенности, большая честь. Все же мне кажется, моя
собственная философия... скажем так, настолько разнится с его, что
подобная попытка с моей стороны привела бы к компромиссу, который
печально сказался бы на нас обоих. Я написал немало эссе...
возможность обсудить вопрос публикации ваших эссе. А что вы, мистер
Эшблес, думаете о перспективах издания сборника ваших стихотворений?
подумал он, - первая книга Эшблеса выйдет у Коуторна в мае. Уж
извините..." - В данный момент "Двенадцать Часов" - это все, что я имею
в наличии. Посмотрим, как пойдут дела с остальными.
свободного места в плане. Надеюсь, джентльмены, вы меня простите? - И он
вернулся к столу.
отставляя почти нетронутый стакан портвейна и массируя себе лоб. - У
меня начинает болеть голова, а в таком случае из меня неважный
собеседник. Может, прогулка домой пешком поможет мне справиться с
недугом.
покраснев, и Эшблес понял, что у того просто нет денег на экипаж.
Я тоже не прочь улизнуть отсюда, но я не слишком люблю ходить пешком. В
общем, я могу подбросить вас.
Где вы остановились?
захвачу плащи и шляпы.
нахмурился на оборванца, все еще болтавшегося у соседнего парадного.
остановил свой экипаж перед ними, и Мерри, пожелав обоим спокойной ночи,
закрыл дверь, лязгнув изнутри засовом.
Эшблес! Подождите минутку!" - и к ним подбежал тот самый оборванец.
паренька, да это ведь Джеки! Правда, он сделался чуть ниже... нет, все в
порядке, это я стал выше.
сожалению, у меня печальные известия о нашем общем друге.
ним, подумал он. Парень казался исхудавшим и изможденным, и...
отчаявшимся, что ли?
прогулка будет весьма полезна...
Черепнин Владимир
Афанасьев Роман
Володихин Дмитрий
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Шилова Юлия