единственная мысль: "опасности нет, опасности нет", словно заклинание от
зла. Он приблизился к воротам, фары ослепляли его. Ноэль прикрыл глаза
ладонью и включил свой фонарик. Автомобиль оказался большим грузовиком, а
два человека у ворот были подростками лет по шестнадцати, наверное. Младше,
чем он. Один был негром с черной лентой вокруг лба. Второй - белый с
каштановыми волосами до плеч. Он был в футболке с надписью "Король Кахуна
призывает тебя!" Ноэль приблизился к ним и увидел, что оба усмехаются. Но
от этого ему легче не стало, потому что глаза их были похожи на стальные
гвозди, и мертвы, как глаза дохлой рыбы. Ноэль остановился, посветив им в
лица фонариком.
пришло.
за замок ворот и усмехнулся. - У тебя есть ключ от этой штуки?
это. Он почему-то не чувствовал себя в безопасности, хотя их и разделяли
ворота.
железо впился прямо в мозг Ноэля. - Ведь у тебя есть ключ, прямо... в
кармане! Так?
пульсирует у него в черепе. Он испытывал головокружение, слабость во всем
теле. "Если я открою ворота, чем это повредит?" - спросил он себя. Какой-то
тонкий голос внутри него продолжал кричать: "Ты не должен этого делать! Нет
опасности, нет опасности!.."
ураган диско.
крутой из девиц, с Дианой Балерио, может быть, и зеркальный потолок
отражает тысячи разных цветов, и каждая вспышка цвета ярка, как взрыв новой
бомбы. Музыка остановилась с внезапным щелчком.
схватил Ноэля за руку ледяными пальцами и отобрал ключ.
за грузовик, открыли дверцы фургона и подняли его. Лицо Ноэля было искажено
сумасшедшей кривой улыбкой, сердце словно старалось выскочить из груди.
"Еще одна ночь прошла, - сказал он себе. - Не так уж плохо".
его за руку. Потом чьи-то руки прижали его к ледяной груди. Он обо что-то
споткнулся - кирка? - и тут замораживающие губы поцеловали рот, щеку,
горло.
футболке оставался стоять, как часовой, на тихой улице. В центре кладбища
грузовик остановился. Дверцы фургона отворились и наружу вышли пятеро.
Девушка, насытившись, чувствовала прилив лени. Они рассыпались под
деревьями и принялись за работу, как хорошо смазанные машины. У каждого в
руках были кирки и лопаты. Когда раздался удар по дереву первого гроба,
двое соседей бросили работы, чтобы помочь третьему... Внутри лежал скелет в
черном костюме и желтой рубашке. Гроб быстро опрокинули, чтобы вывалить
кости наружу, потом закинули в глубину фургона. Послышался слабый стук -
кирка задела новый гроб... На этот раз в небольшом гробике покоились кости
ребенка. Кости были выброшены на землю и затрещали под ногами, пока гроб
грузили в фургон.
Холмики земли покрыли все кладбище, одежда и лица могильщиков были
испачканы грязью. Но они продолжали работать, пока негр с повязкой не
выпрямился, взглянув на пустую могилу перед собой и не сказал тихо:
разрыватели могил. Задним ходом грузовик выбрался наружу сквозь ворота, где
был подобран часовой. Набирая скорость, машина помчалась прочь от кладбища,
повернув на Арагон-авеню в сторону коммерческого района Лос-Анжелеса.
красный "мустанг" на общественной стоянке на бульваре Пико и прошла
полквартала к небольшому зданию серого цвета, которое успело побывать
клубом каратэ, центром здоровья для людей с избыточным весом,
Дзен-буддистским храмом, магазином здоровой пищи. Теперь новая легенда
гласила, напечатанная огромными голубыми буквами на зеркальном стекле у
входа: "Лос-Анжелесский "Тэтлер "Сплетник". Мы услышали - значит, мы
напечатали. Мы увидели - значит, напечатали".
в руке.
"Тэтлера" и других газет и журналов, рядом батарея погнутых ящиков
картотек, купленных на распродаже после пожара на одном складе. Книжный
шкаф был забит распадающимися словарями и справочниками. Все они или были
куплены по дешевке на "Блошином рынке" или украдены из библиотек. На одной
стене имелась фреска. оставшаяся от дней, когда здесь помещался магазин
здоровой морской пищи - киты с извергаемыми фонтанами и солнце, освещавшее
берег с рядами абсолютно здоровых людей. Холли Фортунато в своем обычном
обтягивающем черном платье смотрела из-за стола регистрации, стоявшем в
десяти футах от закрытой двери с табличкой, на которой значилось: "Гарри
Трейси - редактор".
ее были накрашены зеркальной тушью, груди ее колыхались, как черные дыни. -
Пар-шивый. Я сказала Максу...
человеку за соседним столиком. Он поднял голову от своей пишущей машинки и
улыбнулся. Потом, ни слова не говоря, он вернулся к работе, и Гейл
опустилась на собственный стул за своим рабочим столом. Он стоял в глубине
комнаты, у опасно накренившегося книжного шкафа. Она повесила сумочку на
спинку стула и начала разбираться в кипе бумаг и журналов, чтобы
высвободить из-под них пишущую машинку, старый, серый "рояль" с нравом
своеобразным и, как правило, злобным.
рассказывала Холли. - И вы знаете, кем он оказался? Режиссером! Год назад
он сделал фильм, который назывался "Легко и свободно..."
слышала смутно доносящийся сквозь фанерную перегородку голос Трейси:
фильмом, и хотел, чтобы я...
это казалось ей подходящим. Тем временем вошла Анита, худощавая девушка,
предпочитавшая панк-моду и писавшая в "Тэтлере" обзоры того, что она
называла "миром рок-н-ролла". Она несла охапку журналов "Роллинг стоунз".
Холли немедленно принялась щебетать:
именем, напечатанным на кусках яркого цветного картона, имелась
индекс-карта с указанием деталей статей на неделю. Она просмотрела все
имена, чтобы иметь представление, чем будет заниматься "Тэтлер" в эту
неделю. "Профессор биологии из Калифорнии говорит: "Слишком много яиц в
пище - возможная причина стерильности". 1345-48486 доб. 7. "Род Стюари -
"Неужели замужним блондинкам веселее?", "Сможет ли Ким Новак взять в этом
году Оскара за "Лучший дубляж?", "Ее агент будет говорить", "Группа
автомобилистов обвиняет "Шоссейный патруль" в нарушении правил движения" -
вызвать мисс Джордан, 592-7008".
На ее карточке были нацарапаны четыре слова: "Загляните ко мне. Срочно.
Т."
редактора.
помахал рукой, приглашая подойти к столу и сесть. Перед ним лежал свежий
экземпляр "Тэтлера".
птички с большими деньгами. Ну, всполошил я их этой историей! Ну и что? То-
есть если уже и "Тэтлер" не может печатать правду, то кто может?