Чтение 37–й страницы книги ~Колония~

--===Колония===--

К О Л О Н И Я

Глава тридцатая

Наша страна, то есть страна нашего пребывания, готовилась к празднику, который
в Юго-Восточной Азии считается Новым Годом. Великий Рама, победивший с помощью
царя обезьян злых демонов, вернулся с острова Цейлон в родной Индостан, и
ежегодно в ту ночь, когда, по преданию, его нога ступила на родную землю,
миллионы, десятки миллионов ракет, петард, шутих взорвались, взлетели в небо
гигантским салютом. Разминка началась дня за три - время от времени неподалеку
от нашего дома бухал взрыв, подобный разряду небольшой фугасной бомбы.
Самопальщик с упорным постоянством возвращался к своему однообразному, но
мощному оружию и долбал по перепонкам соседей свои, судя по всему, у него
отсутствовали начисто.

В день "Дивали" за нами приехал Ричард, как всегда вежливый, и приг-
ласил нас провести праздник с ним. Сначала мы навестили его родителей в
их отдельном коттедже и вручили им красиво упакованные сладости, которые
Ричард предусмотрительно дал нам еще в машине, и в ответ получили такие
же.

Попозже нас пригласили в спальню, перед входом в которую мы сняли
обувь, как перед входом в храм. Это и был храм, созданный тут же, - на
небольшом возвышении, крытом красивыми тканями, стоял портрет-иконка Ра-
мы в золотом уборе и золотых украшениях, в обрамлении гирлянд из оранже-
вых цветов, горели свечи и стояли металлические блюда с горстками риса,
сладостей и каких-то белых зерен на каждом. Мы сели, скрестив ноги, на
полу за дедушкой Ричарда, который прочитал какие-то изречения из священ-
ной книги, все поддержали его радостными и торжественными восклицаниями,
и мы начали обмениваться металлическими блюдами, желая друг другу и здо-
ровья, и счастья, и благополучия. Задачка состояла в том, чтобы никого
не забыть, и это превратилось даже в невинную игру - Валерий, кричал мне
Ричи, ты забыл вручить блюдо своей жене! И я пожелал Лене всего-всего ,
и она сделала то же, но только после того, как получила блюдо от кого-то
еще.

Обряд был закончен, и я с белой завистью подумал о простоте его и
мудром смысле - старший в семье собирает родных и, как папа римский, как
патриарх всея Руси, как мулла или раввин, вершит священнодействие, не
имея сана, а только веруя и тем самым обретая право, если и не отпускать
грехи, то очищать душу свою и близких. когда дедушка забывал текст, то
ему хором помогали внуки, и царила атмосфера веселой доброты и взаимнос-
ти.

Мы опять сели в машину, и Ричи отвез нас к своим друзьям, в жилах ко-
торых, как оказалось, течет не красная, а голубая княжеская кровь. По-
томки шахов и раджей - нечопорные, веселые ребята - отдав дань уважения
старшим, гуляли на свой лад, налили нам тут же по стакану и потащили на
плоскую крышу, где гремела музыка и располагался целый склад боеприпа-
сов.

На ограждающих перилах горели глиняные плошки, в центре стоял многоя-
русный глиняный канделябр со множеством свечей. У Ричи азартно загоре-
лись глаза - вставив в бутылочку из-под пепси деревянную палочку с ра-
кеткой на конце, он поджег фитилек, и она, шипя, улетела вверх, где с
треском рассыпалась в яркий шар среди таких же разноцветных огней, за-
пускаемых с других крыш. Выложив на полу ленточку-гусеницу, состоящую из
мелких зарядов, он устроил пулеметную пальбу, а из пузатой, как груша,
колбочки зажег фонтан огня высотой метра в три.

Не было дома в округе, где были бы темные окна, все балконы и крыши
сияли гирляндами огней, небо светилось от фейерверков, и казалось, что
нет на всем белом свете иного, кроме праздника. И не может быть.

Ричи познакомил нас со своей девушкой. Звали ее Сита.

Если Ричи был из брахманов, то Сита принадлежала к купеческой касте,
и родители Ричи никак не решались дать разрешения на их брак. Любовь Ри-
чи к Сите была еще одной причиной, почему он не хотел работать где-то в
Штатах или Японии. Такие конфликты - не редкость в местных семьях, и
почти каждый день в газетах появляются объявления с портретами убежавше-
го из семьи молодого человека и просьбой: "Дорогой сын! Вернись, мы все
простим..."

Когда Ричи отвозил нас домой поздней ночью, на улицах было светло,
как днем, - город , окутанный сизым дымом, продолжал палить и сиять,
правда, не столь уже интенсивно. По пути Ричи о чем-то умоляюще просил
Ситу. Она пожимала плечами, потом со вздохом согласилась, и Ричи погнал
машину в центр города, где вовсю торговали какие-то лавки, исчез в одной
из них и вернулся затаенно счастливый с большим бумажным мешком. Далее
мы добрались до дома Ситы и на огромном пустыре за домами выложили лен-
ту-гусеницу длиною метров в пятьдесят. Пулеметная очередь получилась ог-
лушительно нескончаемой. Даже спящие темные дома квартала осветились.
Ликованию Ричи не было предела, он даже поцеловал мгновенно смутившуюся
Ситу.

Воздав Раме такой салют, мы распрощались с Ситой и вернулись домой,
где тоже зажгли свечки на балконе и выпили по маленькой за здоровье,
счастье и благополучие наших.

Глава тридцать первая

--===Колония===--

К О Л О Н И Я

Глава тридцать первая

Все реже тучи грозовыми валами ходили по небу, вовсю сияло солнце, но не
раскаленное, а успокоенное, осеннее. Прошел сезон дождей, наступили благостные
дни. Именно в этот период ежегодно проводилась местная международная ярмарка.
В ней, как в еще сорока подобных, принимал участие своей экспозицией и
Советский Союз. Международный рынок, естественно для своей сущности, требовал
межстрановых, межконтинентальных контактов, обмена информацией, наглядной
демонстрации новинок. Наша супер-держава со своей плановой экономикой, где
якобы все должно быть подсчитано и распределено - от космического корабля до
пуговицы на кальсонах, никак не вписывалось в живой, саморегулирующийся
механизм экономической свободы, но престиж есть престиж, а поездка за рубеж -
существенная добавка в бюджет выезжающих директора, начальника раздела,
стендиста и переводчика.

Для организации и проведения столь ответственных мероприятий было
создано подразделение, которое каждый раз начинало свою работу с запроса
- а что бы такое-эдакое в состоянии продемонстрировать наша индустрия,
чтоб и в грязь лицом не ударить и не явиться на посмешище всему миру с
тем, что давным-давно освоено на "диком" Западе или цельностянуто с его
же продукции.

Показывать себя должно была в основном промышленность, потому как
сельскому хозяйству, кроме загубленных, потравленных зе мель, развален-
ных скотных дворов и разбитых дорог, хвастаться было нечем. Промышлен-
ность чесала в потылице и говорила в конце концов - есть вот автомат для
производства пончиков, а можно и установку непрерывной разливки стали
или какую-другую технологию... Затем социндустрия создавала образец. В
прямом и образцовом смысле. Он был уникален, то есть в единственном эк-
земпляре, он носил гордую приставку "экспортный", то есть в чем-то мог
тягаться с зарубежными аналогами, он был крашен и вылизан - не то, что
его отечественные родственники. К образцу приставлялась команда, но не
из тех, кто его изобретал, и не из тех, кто его делал, а чаще всего ди-
ректор или главный инженер, его боевой завхоз и особа женского пола, ча-
ще всего с хорошими тактико-техническими данными.

Отдельные группки сбивались в большую стаю - коллектив совграждан -
соучастников советской экспозиции. Теперь они попадали в ведение и под
опеку дирекции выставки и, как во всяком совколлективе, имели своего на-
чальника, своего парторга и своего работника Комитета Государственной
Безопасности, КГБ, "кей-джи-би", Комитета Глубинного Бурения, как его
расшифровывали еще гуляющие на свободе остряки. Обычно сотрудник комите-
та занимал скромную должность заместителя директора по общим вопросам.

От этой, далеко не святой, троицы - от директора, от парторга и от
заместителя по общим вопросам и зависела судьба приехавших с экспортным
образцом, потому что по окончании выставки или ярмарки писалась характе-
ристика, да не одна, а две - для отдела кадров вышестоящей организации и
в архив КГБ. Могли указать, что "замечаний по поведению заграницей не
имеет", а могли и приписать, что "злоупотребляет алкогольными напитка-
ми", читай, не просыхает, и это будет скорее легкая укоризна, чем нака-
зание. Хуже - аморальный проступок, половая связь, от которой шаг до из-
мены не только супруге, но и Родине. И уж совсем плохо - какие-то непо-
нятные контакты с иностранцами. Приехал за рубеж - сиди в совпавильоне,
на своем стенде, раздавай буклеты, вернувшись в гостиницу на автобусе со
всем коллективом, съешь суп из кубика, растворенного в разогретом кипя-
тильником стакане воды, и сиди в номере, жди, когда тебя по-дружески на-
вестят парторг или зам по общим вопросам.

В той же Аргентине зам по общим вопросам ежедневно, вернее, ежевечер-
не собирал совколлектив и произносил одну и ту же фразу, ставшую крыла-
той:

- Самое главное, товарищи, что на сегодняшний день еще ничего плохого
не случилось...

Плохого, действительно, не было, если не считать одного происшествия.
Как всегда, на ровном месте и там, где никто ничего предосудительного не
видел. Военная хунта, пришедшая к власти после Перона, лимитировала наши