он заговорил как во сне:
стал важной шишкой,- с удивлением добавил Ньют.- Что ты ему
сказал - что у тебя есть вещь почище водородной бомбы?
изучая ее. Зубы у него разжались, застучали мелкой дрожью, он
быстро, словно в такт, заморгал глазами. Бледность стала
проходит. И сказал он так:
109. ФРЭНК ЗАЩИЩАЕТСЯ
этот год не дал более разумной команды. И каким же образом вы в
качестве моего советника по технике порекомендуете нам, как вы
прекрасно выразились, "убрать всю эту штуку"?
он снимает с себя ответственность за "всю эту штуку" и со все
возрастающей гордостью и энергией отождествляет себя с теми, кто
борется за чистоту, спасает мир, наводит порядок.
и все прищелкивал, прищелкивал и прищелкивал пальцами.
просто-напросто отбивал чечетку, прищелкивая пальцами.
Потом пройдемся автогеном по всему полу, дюйм за дюймом, вдруг
там застряли микроскопические кристаллы. А что мы сделаем с
трупами...- Он вдруг задумался.
Велю сложить огромный костер под крюком, вынесем тела и постель
- и на костер!
принести все, что нужно для очистки комнаты.
Монзано?- спросила его Анджела.
сестры. Остеклеиелая улыбка исчезла, и со злой издевкой он
сказал, не скрывая презрения:
в мужья, той же ценой, что Ньют купил неделю со своей лилипуткой
там, на даче.
110. ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ТОМ
_пууль-па_",- учит нас Боконон. В одной из _Книг_Боконона_ он
переводит слово _пууль-па_ как дождь из дерьма, а в другой - как
_гнев_божий_.
понял, что республика Сан-Лоренцо и трое Хониккеров были не
единственными владельцами _льда-девять_...
Фрэнк с немудрящим инструментом, потребным для очистки одной
спальни, той единственной спальни из всех земных спален, которая
была отравлена _льдом-девять_. Сквозь смутное забытье,
охватившее меня мягким облаком, я услышал голос Анджелы. Она не
пыталась защитить себя, она защищала Ньюта: "Он ничего не давал
этой лилипутке, она все украла!"
ученые, как Феликс Хониккер, дают такие игрушки, как _лед-
девять_, таким близоруким детям, а ведь из них состоит почти все
человечество?"
ночью я его прочел весь целиком. Четырнадцатый том озаглавлен
так:
питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?"
одного слова и точки: "Нет".
111. ВРЕМЯ ИСТЕКЛО
добрым старым ведром и резиновыми перчатками.
Фрэнк поставил примус на ксилофон божественной Моны, а наверх
водрузил честное старое ведро.
мы их бросали в наше скромное ведро, и они таяли. Они
становились доброй старой, милой старой, честной нашей старой
водичкой.
мебель, ища осколки _льда-девять_: мы могли их прозевать. А
Фрэнк шел за нами, поливая все очистительным пламенем автогена.
ночами, сошло на нас В загаженном мире мы по крайней мере
очищали хоть один наш маленький уголок.
расспрашиваю Ньюта, и Анджелу, и Фрэнка о том сочельнике, когда
умер их отец, и прошу рассказать мне про ту собаку.
комнату, Хониккеры рассказали мне эту историю.
лампочками для елки, а Ньют с Фрэнком вышли пройтись по
пустынному зимнему пляжу, где и повстречали черного пса. Пес был
ласковый, как все охотничьи псы, и пошел за Фрэнком и крошкой
Ньютом к ним домой.
не было дома. Весь день старик дразнил детей намеками на _лед-
девять_, показывая им небольшую бутылочку, на которую он
приклеил ярлычок с надписью:
сказал: точка таяния у него сто четырнадцать, запятая, четыре
десятых по Фаренгейту, и еще я вам сказал, что состоит он только
из водорода и кислорода. Как же это объяснить? Ну подумайте же!
Не бойтесь поднапрячь мозги! Они от этого не лопнут.
вспоминая прежние времена.
лет,- созналась Анджела, опираясь на метлу.- Я даже слушать не
могла, когда он начинал говорить про научное. Только кивала
головой и притворялась, что пытаюсь напрячь мозги, но бедные мои
мозги потеряли всякую эластичность, все равно что старая резина
на поясе.
возился на кухне - играл с водой и _льдом-девять_ в кастрюльках
и плошках. Наверно, он превращал воду в _лед-девять_, а потом
снова лед превращал в воду, потому что с полок были сняты все
кастрюльки и миски. Там же валялся термометр - должно быть,
старик измерял какую-то температуру.
потому что оставил на кухне ужасный беспорядок. Посреди этого
беспорядка стояла чашка, наполненная до краев _льдом-девять_.
Несомненно, он собирался растопить и этот лед, чтобы оставить на
земле только осколок этого сине-белого вещества, закупоренного в
бутылке, но сделал перерыв.
перерыв, но ни один человек не может сказать, когда этот перерыв
окончится".
112. СУМОЧКА МАТЕРИ НЬЮТА
умер,- сказала Анджела, опершись на метлу.- Качалка ни звука не
издавала. А она всегда разговаривала, поскрипывала, даже когда