Чтение 37–й страницы книги ~Крик ворона~

- Нет.

- Отлично. Так я жду вас.

- Спасибо...

Шеров повесил трубку. Павел еще немного постоял, подышал в трубку и
пошел курить на кухню.

В двадцать пять минут шестого Павел стоял у внушительного подъезда
"Астории" и нервно курил, притопывая ногами от холода. Конечно, можно было
бы войти в теплый вестибюль, но Павлу не хотелось появиться там даже на
минуту раньше назначенного и тем самым показать свое нетерпение. Когда
минутная стрелка на его часах встала прямо напротив цифры шесть, он бросил
окурок, расправил плечи и толкнул дверь. Шерова он заметил сразу - тот
непринужденно сидел в кресле за киоском и листал журнал. Павел взял курс на
это кресло. Шеров оторвал взгляд от страницы, встал и двинулся навстречу
Павлу.

- Вадим Ахметович! - сказал Павел, крепко пожимая протянутую руку.

Шеров был одет в добротную темно-серую "тройку", от него ненавязчиво
пахло лимонным "Олд Спайсом".

- Вот что, Павел Дмитриевич, - Шеров взял Павла под локоть и повел его
через вестибюль. - Не знаю, как вы, а я чертовски устал и проголодался.
Давайте-ка зайдем перекусим. Пальтишко можно оставить вон там.

- Вы, Вадим Ахметович, говорили про одного человека. ..

- А-а, так он ждет нас за столиком, - сказал Шеров, толкая створку,
высокой лакированной двери с резными стеклами. - Во-он за тем.

И деловито двинулся между столами. Павел последовал за ним, но
медленнее, невольно задержав взгляд на роскошном интерьере ресторана, в
котором он оказался впервые. Шеров обернулся и остановился, поджидая Павла.

- Впечатляет, да? - заметил он, обведя рукой зал. - Есть легенда, что
зал этот сделан как точная копия знаменитого "Максима" в Париже. Только
знающие люди говорят, что это вранье. Наоборот, это "Максим" содран с нашей
"Астории". Так-то...

За угловым столом в нише на красном велюровом диванчике сидел мужчина в
модном кожаном пиджаке. Увидев Шерова и Павла, он встал.

- Вот, Вячеслав Михайлович, это и есть тот самый Павел Дмитриевич
Чернов, о котором я рассказывал.

Мужчина в кожаном пиджаке развел руки в стороны, сказал "О!" и протянул
руку Павлу.

- Очень, очень приятно, Павел Дмитриевич. Я Лимонтьев, Вячеслав
Михайлович Лимонтьев, замдиректора института имени академика Рамзина.

У Павла мгновенно участился пульс. Он порывисто сжал руку Лимонтьева.

- Значит, наконец присвоили имя Рамзина? Это правильно, правильно! - с
чувством произнес он.

- Предлагаю сесть, - с чуть заметной усмешкой сказал Шеров и первым
подал пример. - Меню уже изучили, Вячеслав Михайлович?

- Изучил, Вадим Ахметович, и более того, позволил себе сделать заказ -
на свой вкус.

- Зная ваш вкус, возражать не стану, - ответил Шеров. - Ну-с, Павел
Дмитриевич, что сначала - с Вячеславом Михайловичем о ваших делах или со
мной о Тане?

- Да, Таня, - спохватился Павел. - Вы ее видели? Как она?

- Если позволите, Павел Дмитриевич, давайте в первую очередь о наших
делах, - вмешался Лимонтьев и посмотрел на часы. - За мной через пятьдесят
минут заедут.

- Да, да, разумеется.

У Лимонтьева была подчеркнуто интеллектуальная внешность: удлиненное
лицо, высокий лоб, очки в солидной оправе. Общее впечатление несколько
нарушалось золотыми коронками на передних зубах и массивным перстнем с
топазом. Он уперся локтями в стол и наклонился поближе к Павлу.

- Насколько я понимаю, Павел Дмитриевич, та тема, которой вы столь
успешно начали заниматься при Андрее Викторовиче, теперь закрыта?

- Да. Уже несколько лет.

- Почему, позвольте спросить?

- Объявлена неперспективной. Если точнее, то мне сказали, что под нее
не готова технологическая база и неизвестно, когда ждать практических
результатов.

- Да, - вздохнул Лимонтьев. - Все торопимся, все хотим прямо завтра
результат, на тарелочке с голубой каемочкой, перспективно мыслить не умеем.
Вот и доторопились. Слыхали, что американцы-то творят?

- Слыхал, - сказал Павел, глядя в стол.

- Откровенно скажу вам, Павел Дмитриевич, по этому поводу наверху
имеется определенная озабоченность. Есть мнение, что эту тему следует
открыть заново. Как, Павел Дмитриевич, есть желание поучаствовать...
впрочем, что это я? - возглавить, конечно же?

Павел сжал кулаки под столом.

- Есть, - сказал он. - Только нужно, чтобы Просфорову были спущены
четкие указания. Вы же нашего Ермолая Самсоновича знаете.

- Знаю, - подтвердил Лимонтьев. - Только Просфорова мы подключать не
будем. Как и ваш институт в целом. Павел изумленно посмотрел на Лимонтьева.

- Видите ли, Павел Дмитриевич, мне думается, мы в свое время сделали
большую ошибку, что вписали вас с вашим открытием в сугубо прикладное
учреждение, к тому же подчиненное оборонке, - глубокомысленно произнес
Лимонтьев. - Боюсь, если мы пойдем по второму кругу, история может
повториться. База-то технологическая как тогда была не готова, так и сейчас.

- И не будет готова, - горячо сказал Павел. - Не подо что. Минералов не
осталось, и пока я не получу возможность полноценной экспедиции...

К ним неслышно приблизился официант в черном смокинге с бабочкой и
принялся выставлять на стол салаты, заливную осетрину, корзинку с булочками,
бутылки с водой и запотевший графинчик. Павел замолчал, ожидая, когда
официант уйдет.

- Вот и я считаю, что необходим комплексный подход, которого ваш
институт обеспечить, извините, не сможет, - глядя в удаляющуюся черную
спину, сказал Лимонтьев. - Должна быть, с одной стороны, группа
квалифицированных геологов, геофизиков, кристаллографов, которая занималась
бы минералами и только минералами. Генезис, химия, петрофизические и
структурные свойства, возможности лабораторного воспроизведения,
закономерности месторождений, перспективы изыскательских работ на других
территориях Союза. А с другой стороны, электрофизики, электронщики,
системотехники... Первая группа будет, естественно, под вами, а координацию
работы обеих групп я, пожалуй, мог бы взять на себя. - Он придвинул к себе
блюдо с осетриной и, налив в бокал минеральной, продолжил: - Только так
можно рассчитывать на что-то реальное. У нашего института такие возможности
есть.

- Но, понимаете, это очень неожиданно, - сказал Павел. - Переезд в
Москву... Я должен посоветоваться с отцом, с... с Татьяной. Конечно, у нас
здесь очень хорошая квартира, но все равно, обмен на Москву, переезд - это
время, хлопоты...

- Которые при желании можно свести к минимуму, - закончил за него
доселе молчавший Шеров. - Что же вы, Павел Дмитриевич, ничего себе не
положили? Кормят тут неплохо, заявляю со всей ответственностью.

Он взял в руки блюдо и положил Павлу на тарелку осетрины, придвинул к
нему квадратную мисочку с салатом, воду и рюмочку водки, заблаговременно
наполненную официантом. Лимонтьев поднял свою рюмку.

- Предлагаю выпить за успех нашей научной инициативы! - торжественно и
чуть иронично произнес он, сделал маленький глоток и поставил рюмку на стол.
Павел просто поднял и поставил, не поднося ко рту.

- Что же вы, Павел Дмитриевич? - спросил Шеров.

- Простите, как-то не хочется голову туманить, - немного виновато
сказал Павел.

- А второй, между прочим, и не предвидится, - сказал Шеров и перевернул
пустой графин. - 0-пуант, как говорят французы. Трезвая голова никому не
помешает.

- Я, правда, к куропатке мускателя заказал, - добавил Лимонтьев. - По
это легкое вино.

- Мускат легкое? - удивленно спросил Павел.

- Не мускат, голубчик, а мускатель, - поправил Шеров. - Очень большая
разница. Ну ничего, эти пробелы в вашем образовании мы с Вячеславом
Михайловичем быстро заполним.

Лимонтьев довольно усмехнулся и отправил в рот кусок осетрины. Павел
хлебнул из рюмки и запил водой.

- Особенно меня беспокоит отец, - сказал он. - Он полжизни здесь
прожил, к дачке своей прикипел. И вообще в его возрасте перемены...

- Но я не настаиваю на вашем переезде в Москву, - сказал Лимонтьев. -
Достаточно приезжать, скажем, на недельку в месяц. Жить будете в
академической гостинице, за наш счет, разумеется. Ну там, суточные, билеты -
тоже без проблем. Теорией вполне можно заниматься и в Ленинграде, библиотек
здесь хватает. Лабораторная часть, анализы, приборы - это, конечно, у нас.
Но, как я уже говорил, мы даем вам группу, она будет работать и в ваше
отсутствие. Алгоритм возможен такой - вы приезжаете, собираете результаты,
обобщаете, даете установку на следующий месяц, по мере готовности излагаете
собственные гипотезы и наработки и уезжаете домой работать самостоятельно,
оставив, так сказать, тактическое руководство группой на вашего порученца. В
первый год нашего сотрудничества основной акцент будет на полевых работах.
Сезон, полагаю, можно будет открыть в мае, а закрыть... Но это мы уточним
ближе к лету. Мы даже можем, оставив за вами научное руководство
экспедицией, полностью

снять с вас материальную ответственность. Мы располагаем опытными,
проверенными работниками...

Павел с воодушевлением закивал. Господи, да о таком можно только
мечтать!

- Отчитываться будете передо мной, - продолжал Лимонтьев. - Другого
начальства над вами не будет никакого. Судя по всему, я для вас начальник