всем присутствующим, как нужно по всем правилам есть устриц,
начисто забыв о своей драгоценной ручке. Его с трудом
оттащили в сторону, "устриц" выбросили обратно в реку. Гости
натянуто посмеивались, предчувствуя приближение вечера,
когда пьянка достигнет апогея и многие из них попытаются
превзойти скандалиста Воробейчика. Некоторые уже осторожно
шарили глазами по фигурам присутствующих женщин,
присматривая себе партнерш.
взвинчен до предела, крепко взял Воробейчика под локоть и,
мужественно выполняя роль гостеприимного хозяина, повлек
слабо упирающегося "утопленника" вверх по косогору к дому. С
Воробейчика лило, в ботинках у него хлюпало и чавкало, он
непрерывно мучительно икал и время от времени принимался
тяжело мотать головой, веером рассыпая тяжелые прохладные
брызги. От него пахло коньяком и илом. По дороге он дважды
упал, причем второе падение пришлось прямиком на клумбу. Там
он принялся ползать по-пластунски, показывая Арцыбашеву, как
его учили делать это в родном мотострелковом полку,
переломал цветы, расковырял всю клумбу и до неузнаваемости
перемазался землей, так что впору было волочь его обратно к
реке и отмывать там, а не в ванной, куда первоначально
направлялся Евгений. Арцыбашев покрыл коллегу трехэтажным
матом, воровато огляделся по сторонам и быстро пнул под
ребра. Дом был уже рядом, и он все-таки поволок Воробейчика
именно туда.
потому что на середине лестницы Воробейчику приспичило
обниматься. Стиснув зубы от нечеловеческого напряжения,
Арцыбашев удержался на узкой ступеньке, высвободил одну руку
и от души врезал приятелю в солнечное сплетение. Воробейчик
пискнул, задохнулся и обмяк, прекратив свои поползновения.
двери в сауну, спустил по коротенькому лестничному маршу,
проволок, постанывая от натуги, по узкому, освещенному
пыльной лампочкой коридорчику с голыми неоштукатуренными
стенами и наконец с облегчением опустил на бетонный пол в
пустом квадратном закутке как раз под расположенным на
уровне пояса водоразборным краном, неизвестно по какой
причине врезанным в трубу. Тугой вентиль со скрипом
провернулся, уступая его усилиям, и пошел вертеться все
легче и легче с каждым оборотом. Из тронутого ржавчиной
патрубка с винтовой нарезкой на конце потекла тонкая струйка
ледяной воды, через мгновение превратившаяся в настоящий
водопад, который с высокой точностью обрушился Воробейчику
на грудь. Воробейчик замычал и стал отмахиваться руками,
словно отгоняя пчел. Он все еще ничего не соображал, да
Евгений и не ожидал этого: он просто хотел смыть с
Воробейчика землю, прежде чем тащить его наверх. Вся эта
".'-o пришлась очень не ко времени, но Воробейчик был нужен
Евгению трезвым, причем немедленно.
совершая непонятные движения руками, плавал в растущей луже
на полу, отмокая под ледяной струей, Арцыбашев сходил в
предбанник и вернулся оттуда с пустым стаканом и флаконом
нашатырного спирта. Он наполнил стакан водой, подставив его
под хлещущую из ржавого крана струю, и капнул туда немного
нашатыря. Размешав эту адскую смесь пальцем, он отставил
стакан в сторону, перекрыл воду и с некоторым трудом придал
Воробейчику сидячее положение, привалив его спиной к стене.
отплевываясь.
присев на корточки, протянул приятелю стакан. - Надо принять
стопочку за тех, кто в море - Мл'дец, боцман, - пробормотал
Воробейчик, вцепляясь в стакан обеими руками. - Прральна
мыслишь...
рта. Воробейчик жадно припал к стакану и сделал огромный
глоток. Арцыбашев предусмотрительно отскочил, спасая и без
того перепачканные брюки.
продирающим мозги коктейлем, посинел, как удавленник,
выронил стакан и схватился обеими руками за лицо, мучительно
скорчившись у стены. Глаза его выкатились из орбит,
покраснели, и из них хлынули слезы. Арцыбашев отошел в
сторонку, нащупал в кармане сигареты и закурил, с интересом
наблюдая за приятелем. С этим способом протрезвления он был
знаком лишь понаслышке, и теперь ему было очень любопытно,
что из всего этого выйдет. "Не окочурился бы", - подумал он
с беспокойством.
и как следует просморкавшись в два пальца, он обвел мрачный
застенок красными, как у кролика, слезящимися глазами и
перехваченным, но почти трезвым голосом спросил:
Вода потекла с его одежды журчащими струйками. Евгений
ожидал вопросов, но Воробейчик, который с завидной
регулярностью вырубался задолго до конца каждой пьянки, в
которой ему доводилось принимать участие, сам сообразил, что
к чему.
мокрой ладонью мокрое лицо. - Вот это да...
Арцыбашев сделал шаг вперед и отвесил ему звонкую пощечину.
Воробейчик вздрогнул и неуверенно схватился за щеку, но
глаза у него прояснились.
что извини. К среде мешки должны быть готовы.
закивал.
энкаведешные замашки? Я понял.
будет в порядке, они твои.
мути.
значит - будет. А про то, что случится, если все пойдет коту
под хвост по твоей вине, тебе лучше не знать. Ты меня понял?
раскисшего, потерявшего форму пиджака.
завертелось, так что теперь либо пан, либо пропал. Пойдем,
тебе надо переодеться.
мелкие волны касались подошв его кроссовок. Он курил,
полузакрыв глаза и стараясь не смотреть туда, где между
гостями расхаживала с уставленным запотевшими бокалами
подносом загорелая, неуловимо изменившаяся Алена. Это было
трудно, и порой их взгляды все равно встречались. Тогда
Алена чуть заметно приподнимала уголки губ, отчего ее лицо
на мгновение теплело, озаряясь внутренним светом, который
так любил Юрий.
чувствах. Это был необходимый перерыв в затянувшемся
марафоне безумия, но Юрий понял это лишь к концу первой
недели, когда тоска немного улеглась, сделавшись привычной и
потому не такой острой, как вначале. Он осознал, что прожил
три месяца как во сне, ни о чем не думая и ничего не ощущая,
кроме постоянного головокружения и щемящего восторга. Ее
руки, волосы, глаза, теплые губы и нежное опытное тело
заслонили весь мир. Когда их не стало рядом, он огляделся и
вспомнил о Цыбе, Алена не раз утверждала, беззаботно смеясь,
что Цыба наверняка в курсе их отношений. Юрий этому не
верил. Кто, как не Цыба, третий месяц подряд опекал его и
пресекал все его слабые попытки исчезнуть с горизонта? Если
бы Арцыбашев был осведомлен о том, что творилось за его
спиной, он повел бы себя иначе. Юрий затруднялся сказать,
как именно, но иначе.