расплатиться за завтрак, и он отдал положенные драхмы. До половины десятого
было еще несколько минут, и он подошел к газетному киоску. Что происходит в
мире? Марвин ощущал странное чувство любопытства, странное потому, что он
жил в крохотном мире, состоящем из опасностей, ответных действий и маневров.
Что такое мир? - спрашивал он себя. Миром для него было то, что он видел в
данную минуту, сфера пространства, ограниченная его чувствами. Дома Расселл
видел далекий горизонт и огромный купол неба над ним. А вот здесь
действительность была ограничена стенами и простиралась всего на сотню футов
от одного горизонта до другого. Внезапно его охватило острое чувство
беспокойства. Он знал, что такое быть объектом охоты, и попытался справиться
с этим чувством. Посмотрел на часы - 9.28.
остановился, поставил чемоданы на тротуар и с деланной небрежностью
оглянулся по сторонам. Это потребовало от него немалых усилий - он знал, что
в это мгновение на него могут быть направлены дула автоматов. Неужели он
погибнет подобно Джону? Пуля пробьет ему голову, неожиданно, без всякого
предупреждения, и он рухнет на асфальт и умрет, как животное, без всякого
достоинства, присущего человеку. От такой мысли ему стало дурно. Расселл
сжал свои могучие руки в тугие кулаки, чтобы они не дрожали. К нему
приближался автомобиль, и водитель смотрел на него. Наконец-то! Расселл
поднял чемоданы и пошел к машине.
Водитель был не тот мужчина, которого он встретил за ужином. Ему стало ясно,
что он имеет дело с профессионалами, каждый из которых выполняет свое
поручение. Это был хороший знак.
затем, подойдя к дверце, сел на сиденье рядом с водителем. В случае западни
он успеет задушить его и таким образом чего-то достигнет.
сидел сержант полиции Спиридон Папаниколау. С роскошными черными усами, жуя
ватрушку, он меньше всего походил на полицейского. В "бар дачке" машины
лежал небольшой автоматический пистолет, но Папаниколау, подобно большинству
европейских полицейских, не был хорошим стрелком. Его настоящим оружием была
камера "Никон", спрятанная под сиденьем. Сейчас он выполнял задание
Министерства общественного порядка и вел наблюдение. У него была
фотографическая память на лица - камера применялась для удобства тех, кто не
отличался талантом, которым Папаниколау по праву гордился. Исполняемая им
работа требовала бесконечного терпения, но у него терпения было в избытке.
Всякий раз, когда полицейскому начальству становилось известно о возможном
нападении террористов в районе Афин, Папаниколау отправлялся на охоту в
окрестности отелей, аэропортов и причалов. Он был не единственным
полицейским, выполняющим подобные задания, но зато справлялся с ними лучше
других. Папаниколау обладал настоящим нюхом на террористов, подобно тому как
его отец обладал нюхом на места, где лучше всего ловится рыба. Кроме того,
он ненавидел террористов. Он ненавидел всех преступников во всем их
разнообразии, но террористов - особенно, и Папаниколау выходил из себя,
когда правительство то и дело меняло свое отношение к этим мерзавцам, то
позволяя им оставаться в Греции, то выгоняя прочь. Папаниколау считал, что
этим убийцам не место в его древней и благородной стране. Сейчас
правительство опять изменило политику и потребовало изгнать их из Греции.
Неделю назад поступило сообщение о том, что кого-то из Народного фронта
освобождения Палестины вроде бы видели неподалеку от Парфенона. Четыре
агента из группы Папаниколау находились в аэропорту. Еще несколько проверяли
причалы, а вот сам он любил следить за отелями. Ведь останавливаться где-то
надо. Они никогда не выбирали лучших, чтобы не выделяться. И не жили в
плохих - мерзавцы любили определенную степень комфорта. Средненькие, удобные
семейные пансионаты в переулках, среди множества путешественников
студенческого возраста, чей непрерывный поток - то входили, то уходили -
затруднял обнаружение какого-то определенного лица. Но у Папаниколау были
глаза отца. Он мог опознать человека на расстоянии семидесяти метров,
посмотрев на него всего полсекунды.
имя этого человека, но знал, что уже где-то видел его. Может быть, в досье
на "неизвестных", на одной из сотен фотографий, постоянно присылаемых из
Интерпола и из военной контрразведки, сотрудники которой жаждали крови
террористов, в то время как правительство то и дело срывало их планы. Это
была страна Леонидаса и Ксенофана, Одиссея и Ахилла. Греция - Эллада для
сержанта - родина древних героев, страна, где родились свобода и демократия,
- совсем не место, где иностранные подонки могут безнаказанно убивать...
странные черты лица. Быстрым движением он поднял камеру, до предела увеличил
изображение и сделал три снимка, затем снова спрятал камеру под сиденье.
"Фиат" тронулся с места... Ну что же, посмотрим, куда они направляются.
Сержант включил на своем такси сигнал "занято" и выехал с места стоянки.
понадобится выскочить из машины, ремень будет только лишним препятствием.
Водитель знал свое дело, умело вел машину в оживленном транспортном потоке.
И молчал. Это устраивало Расселла. Он наклонил голову и посмотрел вперед,
пытаясь увидеть ловушку. Затем американец окинул взглядом салон автомобиля.
Оружия не видно, никаких следов микрофонов или радиооборудования.
Разумеется, это еще ничего не значило, но он решил все-таки посмотреть. В
конце концов Расселл притворился, что хочет отдохнуть, и повернулся так,
чтобы смотреть вперед, через ветровое стекло, и назад - в зеркало на правом
борту машины. Сегодня его охотничий инстинкт был напряжен до предела.
Опасность угрожала отовсюду.
Расселлу было трудно утверждать это с уверенностью. Улицы Афин строились еще
до появления колесниц, и более поздние уступки колесному транспорту не
сумели превратить Афины в Лос-Анджелес. Несмотря на то что автомобили на
улицах были крохотными, движение транспорта превратилось в одну, едва
двигающуюся огромную пробку. Расселлу хотелось поинтересоваться, куда они
едут, но он знал, что спрашивать не имеет смысла. Он не сумеет отличить
правдивый ответ от обмана, и, даже если получит правдивый ответ, скорее
всего ничего не поймет. Плохо это или хорошо, но ему придется подчиниться
выбранному для него курсу. Расселл не чувствовал себя от этого спокойнее,
однако отрицать правду значило лгать себе, и он не мог пойти на это.
Единственное, что ему оставалось, - это сохранять бдительность. Расселл так
и поступил.
Вдобавок к полицейским из его группы там находятся по крайней мере двадцать
полицейских других служб, вооруженных пистолетами и автоматами. Так что все
будет просто. Несколько полицейских, одетых в штатское, подойдут к ним
вплотную, а когда двое вооруженных полицейских в форме пройдут мимо и
привлекут внимание сидящих в "фиате", можно будет взять их - ему нравился
этот американский эвфемизм - спокойно и не поднимая шума. Отведем их в
боковую комнату аэропорта, чтобы убедиться, что они собой представляют, а
если сержант ошибся, что ж, расхлебывать кашу - обязанность капитана.
Извините, заявит капитан, но ваша внешность похожа на описание, полученное
нами от... - ему придется придумать, на кого удобнее возложить вину, может
быть на французов или итальянцев. Сами понимаете, как важно следить за
безопасностью международных воздушных рейсов. Затем билеты этих двоих - если
их заподозрили напрасно - будут обменены на первых класс. Почти всегда все
обходилось без скандала.
для сержанта третий террорист, задержанный в этом году. Может быть, даже
четвертый. Только потому, что его спутник одет как американец, совсем не
значит, что он на самом деле приехал из США. Четверо за восемь месяцев -
нет, даже за семь, поправил себя Папаниколау. Не так уж плохо для несколько
эксцентричного полицейского, предпочитающего работать в одиночку.
Папаниколау решил немного приблизиться к "фиату". Ему не хотелось потерять
такую "ценную" рыбку в городском транспорте Расселл насчитал множество
такси. Они перевозят в основном туристов или тех, кому не хочется управлять
машиной в такой каше... Как странно! Он не сразу понял почему. Ну конечно! В
этом такси не горит знак на крыше, а внутри сидит один водитель. У незанятых
машин знак включен, а если такси везет пассажиров, то знак выключается.
По-видимому, включенный знак - примета свободного такси, решил он. Но у этой
машины - единственной среди многих - свет не горел. Водитель "фиата" ехал не
торопясь и свернул направо на улицу, что вела, казалось, к настоящему шоссе.
Большинство такси не сделало этого поворота, а вот машина с выключенным
знаком на крыше последовала за ними. Расселл не знал, едут ли они сейчас в
сторону музеев или торговых центров.
прикрывает нас сзади?
них, по-твоему?
нас, грязно-белого цвета, с выключенным знаком на крыше. Тип машины мне не
известен. Тебе следовало быть повнимательнее. - Неужели это и есть ловушка?
- подумал Расселл. Убить водителя не составит труда. Невысокий парень с
тонкой худой шеей - свернуть ее ему будет не сложнее, чем куренку.
сопровождающее их такси. Кто это может быть? Посмотрим. Он сделал
неожиданный поворот. Такси последовало за ними.
заметить его?
разные варианты. В отличие от Расселла он знал, что никакая ловушка им не
угрожает. Хотя он не сумел проверить, что на самом деле представляет собой
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Ларссон Стиг
Лондон Джек
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк