хлеб-соль также не поднесли. Антибиотик, развалившийся в шикарном кожаном
кресле в своем кабинете, даже не предложил ему сесть - старик был хмур и
совсем неласков. Ващанов, встретившись с ним глазами, взопрел и машинально
подобрал живот - словно на ковре у генерала.
губы невидимую крошку и сказал тихо, почти шепотом:
Антибиотик вдруг грохнул кулаком по столу и заорал, брызгая слюнями:
тебе верблюдам хвосты заносить... Ты!!! Наломал дров - сам расхлебывать
будешь, гляди, если не расхлебаешь!!!
плохо, хуже, когда говорят негромко и безучастно - если на собеседника не
хотят эмоции тратить, значит, на нем уже крест постаВили. А так - проорется
старик, разрядится, быстрее успокоится... Геннадий Петрович кашлянул и с
подчеркнутой почтительностью бормотнул:
взмахом руки.
рассчитывали, а результат где?!
риторический вопрос:
штаны протирать, а пойдешь участковым лямку тянуть! В самый говня-ный
участок!
работай! Срок тебе - две недели. Ступай!
Подполковник переступил с ноги на ногу, пожал плечами и повернулся к двери.
беспощадно проехался по его пылающим ушам и швырнул в лицо колючие брызги.
Ващанов поднял воротник куртки, выматерился, закурил ненавистный "Беломор" и
поплелся на пустынное шоссе ловить попутку.
начал жалеть о своем срыве. Старик помассировал веки пальцами, посопел и
досадливо крякнул, понимая, что наорал на подполковника зря, - парень
старался, и не его вина, что размес картам судьба с похмелья делала. Это
.нервы все, нервы... Виктор Палыч вздохнул и подумал, что слишком давно он
по-человечески не отдыхал, а так нельзя, он ведь все-таки уже не мальчик...
Взять бы тайм-аут - недельку на Гавайях понежиться на песочке с тамошними
черножопенькими, оно бы и полегчало. Можно и Гену с собой для компании
прихватить... Хотя нет, это было бы уже перебором, зачем парня лишний раз
светить, его, наоборот, беречь надо...Антибиотик вздохнул и невесело
усмехнулся. О Гавайях и хорошем отдыхе он мечтал давно, но при этом сам
четко понимал, что мечты эти скорее всего еще долго будут только мечтами:
Виктор Палыч был самым настоящим трудоголиком и наивысший кайф ловил именно
с того, что он называл работой. Все остальное интересовало его гораздо
меньше, а вот делу, если так можно выразиться, бизнесу своему отдавался
полностью, без остатка, на отдых и развлечения у него времени практически не
оставалось. Да и как уехать куда-то надолго - все ведь посыплется, молодые
таких дел без него наколбасят, за год потом не разгребешь... Каждый день
ведь приходится десятки разговоров говорить, новые темы возникают, старые
продолжаются, все время нужно решения ответственные принимать, комбинации
строить, о будущем думать... На кого это все переложишь? Своих-то ребят, дай
Бог, в узде удержать. Время сейчас такое пошло - не до отдыха, упустишь
что-то, потом не нагнать уже будет...
детине с нервным лицом и пустыми глазами.
Только вежливо и без грубостей. Он, наверное, на шоссе еще стоит.
в тихом кабинетике. Виктор Палыч на этот раз обласкал подполковника улыбкой,
приобнял за плечи, лично усадил в кресло и добродушно сказал;
что-то пошаливать стали...
дуться... И вину свою с себя не снимаю...
друга виноватить, давай о деле лучше подумаем. Дело-то ведь все равно делать
придется...
подобострастный халдей:
буквально через считанные минуты, неся в одной руке откупоренную бутылку
"Хванчкары", а в другой большую корзину, доверху наполненную разными
фруктами - грушами, яблоками, персиками, виноградом и - мандаринами. Красное
вино быстро было разлито в два бокала, а корзину халдей поставил на пол.
Петровичу. - Возьмешь домой, жену побалуешь...
жестом остановил его: не стоит, мол, за такие пустяки-то... Антибиотик любил
дарить корзины с фруктами своим людям - однажды он вычитал в какой-то
книжке, что так поступал Сталин, и решил взять этот красивый жест на
вооружение...
негромкой и спокойной, и в конце ее настроение у старика явно улучшилось -
он лично проводил подполковника до выхода из ресторанчика и отдал
распоряжение охране отвезти своего гостя в город. После отъезда Ващанова
Антибиотик вызвал к себе массажистку Розу и улегся на диван. Пока Розочка
размягчала его тело сильными, тренированными пальцами, Виктор Палыч думал об
организации похорон Барона. Похороны любого законника - дело нешуточное,
потому что они должны символизировать единство и несокрушимость воровского
братства. Молодые и пристяжь на таких мероприятиях лишний раз убедятся в
значительности и всесилии отцов-лидеров, зримо ощутят могущество клана.
Конечно, нельзя избежать некоторых издержек - мусора будут все на пленку
снимать, кого-то обязательно задержат, - но издержки ведь есть в любом деле:
вот ведь хлеб режут - крошки остаются... А если учесть, что съемку проведут
под кураторством Ващанова - и вовсе не такие уж проблемы возникнут, чтобы о
них всерьез беспокоиться... Антибиотик решил выступить главным
организатором-распорядителем похорон Барона. По мнению Виктора Палыча, это
должно было, помимо всего прочего, еще и спроецировать на него авторитет
усопшего. Тех, кто знал истину об отношениях между Михеевым и Антибиотиком,
почти уже не осталось на белом свете...
покоился в гробу красного дерева с вычурной резьбой и позолотой.
Напомаженный и обряженный в дорогой черный костюм, он совершенно не был
похож на себя живого... На прощание с Бароном съехались воры из многих
регионов России, а те, кто не смог прибыть лично, прислали венки с
трогательными надписями на скорбных лентах. Из собора гроб, сопровождаемый
кавалькадой иномарок, повезли на Южное кладбище. Юрий Александрович был
настоящим вором - ни одного родственника у гроба, только кореша-бродяги да
свита Антибиотика. И все в белоснежных сорочках и темных костюмах.
черной "Волге", которую, правда, сопровождали два "джипа-чероки" с охраной.
Антибиотик встал в изголовье свежевырытой могилы и произнес прощальное
слово, обращаясь к огромной толпе:
прощаемся с человеком, который для многих был учителем и отцом, строгим, но
справедливым. Больше его с нами нет, но он остался жить в наших сердцах, в
нашей памяти... Конечно, найдутся за нашими спинами и такие, которые сейчас
криво ухмыляются, радуются: мол, вот и еще один ушел... Но наша семья станет
еще сплоченнее, еще тверже в помыслах и поступках, ведь именно сплоченность,
как любил говорить безвременно покинувший нас Юрий Александрович, - это
лучший ответ на все кривые ухмылки... В семье случается всякое - и ссоры, и
даже обиды, но отец никогда не возжелает зла детям своим, ведь они его опора
и продолжение его помыслов... У хорошего отца не бывает плохих детей... Спи
спокойно, друг и отец, дело твое не будет попрано и опоганено, мы не забудем
тебя, и где бы сейчас ни была наша братва - все как один пронесут в своих
сердцах верность тебе и семье нашей... Земля тебе пухом.
слабо разбиравшийся в похоронных традициях, даже попытался зааплодировать,
но его быстро одернули. В полной тишине Антибиотик наклонился к гробу и
поцеловал покойника в желтый лоб. За ним потянулись прощаться и остальные.
лакированной крышке домовины тяжелые комья земли. Через несколько минут на
кладбище вырос новый холмик, надежно отгородивший мертвого Барона от тех,
кто пришел его хоронить...
стараниям Виктора Палыча, и водки, и еды было вдоволь, хватило и на всех
загодя сбежавшихся нищих, ожидавших в сторонке до поры и немедленно
бросившихся к могиле доедать и допивать всю оставшуюся после отъезда
прощавшихся снедь. А потом ушли и нищие, кладбище опустело.
Володихин Дмитрий
Контровский Владимир
Каменистый Артем
Акунин Борис
Бажанов Олег
Курылев Олег