Чтение 37–й страницы книги ~Колокола Бесетра~

одного возраста.

- Чего они ждут?

- Для какой-то постановки им нужны, кажется, две статистки - вот девицы и
хотят предложить свои услуги.

Стоя все там же, они продолжили разговор, и в конце концов Могра поймал
себя на мысли, что не сводит глаз с одной из девушек, предпоследней в
очереди.

Чем она так привлекла его внимание? Своим не то жалобным, не то
трагическим видом? Длинным белым лицом, казавшимся еще длиннее из-за плохо
расчесанных волос, частично закрывавших щеки и падавших на плечи?

На ней было помятое пальтишко, туфли со стоптанными каблуками, один чулок
поехал.

Она выглядела несчастной и трогательной. Глаза девушки были так
пристально устремлены на дверь, за которой решалась ее судьба, что Могра
захотелось сказать ей несколько слов ободрения.

- Ты их знаешь?

- Некоторых, которые часто здесь бывают. Они прибегают, как только
становится известно, что готовится новая телевизионная пьеса.

- А ту, то стоит предпоследней?

- Это с немытыми-то волосами? В первый раз вижу. Она, похоже, раньше
здесь не бывала.

Почувствовала ли девушка, что разговор идет о ней? Поняла ли, что задела
какую-то струнку одного из этих мужчин, ведущих здесь себя как дома? Как бы
там ни было, но ее взгляд, покорный и вместе с тем умоляющий, задержался на
Могра.

Он несколько раз отворачивался, но потом снова принимался буравить ее
взглядом.

- Похоже, она дошла до ручки...

- Некоторые даже падают в обморок из-за того, что последние сутки ничего
не ели.

- Думаешь, у нее есть шансы?

- Маловероятно. Постановка костюмная, а я что-то плохо ее себе
представляю при дворе Людовика Шестнадцатого.

Бодена удивил интерес, который проявил к девушке его бывший шеф, а тот
так чуть было и не ушел, не познакомившись с нею. Помог случай. Бодена
позвали в студию, откуда он недавно вышел, и приятели пожали друг другу
руки.

- До встречи...

Оставшись один, Могра заколебался. Теперь уже несколько девушек смотрели
на него с надеждой, догадываясь, что этот человек пользуется здесь влиянием.
Почему одна из них прыснула со смеху? Этот смешок тоже чуть было не решил
судьбу Лины.

Оправившись от смущения, Могра взял себя в руки и несмело проговорил:

- Будьте добры пойти со мною, мадемуазель.

- Я?

Они дошли до конца коридора, свернули налево, потом еще раз налево. Он не
знал, куда ее повести. Ему казалось, что она пошла с ним из любопытства или
из жалости. В поисках свободного кабинета он приоткрыл несколько дверей, но
все оказалось напрасно.

- Пойдемте отсюда...

Она следовала за ним, как сомнамбула. На улице Леонар поспешно вышел из
машины и открыл перед ним дверцу.

- Я еще не еду. Подождите меня.

Он отвел девушку в ближайшее кафе.

- Что вам взять?

- Кофе со сливками.

Пока он делал заказ, она все так же пристально смотрела на него.

- Вы ведь не с телевидения, верно?

- Верно.

- Вы главный редактор газеты. Я видела вашу фотографию. Зачем вы меня
сюда привели?

- Мне сказали, что там, наверху, у вас нет никаких шансов...

- Что вы от меня хотите?

Она держалась недоверчиво, чуть ли не агрессивно.

- Поговорить...

- И все?

- Я мог бы подыскать вам работу в других массовках, быть может, даже
маленькую роль.

- Да вы сами в это не верите.

- Не исключено, что я нашел бы вам дело в газете.

- Но я ж ничего не умею. Не знаю стенографии, не умею печатать на
машинке, с орфографией у меня плохо, я несобранна...

Она не сводила глаз с хлебницы с рогаликами, стоявшей на столе.

- Можно?

- Пожалуйста.

- Заметно, что я голодна? Потому-то вы меня сюда и привели? Я знаю, это
звучит, как фраза из слезливого романа, но я действительно ничего не ела со
вчерашнего утра.

- Где вы живете?

- Начиная с сегодняшнего дня, нигде.

- А родители?

- Нет у меня родителей. Меня воспитала тетка.

- Она живет в Париже?

- В Лионе.

- И больше вами не занимается?

- Я от нее сбежала.

- Когда?

- В прошлом месяце.

- А в Лион вы вернуться не хотите?

- Прежде всего, она не возьмет меня назад, потому что я забрала с собой
все деньги, какие только смогла найти. Сумма, впрочем, небольшая, у меня от
нее уже ничего не осталось. А потом, я хочу жить в Париже.

- Почему?

Она пожала плечами и потянулась за вторым рогаликом.

- А почему вы живете здесь? Вы тут родились?

Она съела восемь рогаликов и под конец уже с трудом проглотила заказанные
пирожки. Когда он вытащил бумажник и начал отсчитывать банкноты, она
уставилась ему на руки.

- Ваши вещи остались в гостинице?

- Они отдадут их мне только после того, как я с ними расплачусь.

- Этого вам хватит?

- Даже больше, чем нужно. Вы хотите дать мне эти деньги?

- Да.

- Почему?

Он не знал, как ответить на этот прямой вопрос, и почувствовал себя
неловко.

- Просто так... Чтобы вы почувствовали себя увереннее. Приходите ко мне
завтра в редакцию.

- А меня пропустят?

Было видно, что она привыкла к приемным и чванливым секретарям. Он достал
визитную карточку и написал на ней несколько слов.

- Желательно после четырех.

- Благодарю.

Стоя на тротуаре, она смотрела, как он садится в машину, и пока та не
завернула за угол, не тронулась с места.

Так все и началось.

М-ль Бланш снует, как челнок, между палатой и телефоном в коридоре.

- Ваша супруга спрашивает, в котором часу ей лучше прийти?

Ему хочется, чтобы она застала его сидящим в кресле. В прошлый ее приход
он лежал головой вниз.

- Между тремя и четырьмя.

Не считает ли его м-ль Бланш эгоистичным и смешным из-за того, что он
отказался от аппарата рядом с постелью? Ничего, дойдет дело и до этого. В
конце концов Могра им уступит. Он чувствует, что скоро будет делать все, что
они потребуют, и сопротивляется только из принципа.

И еще для того, чтобы выиграть несколько дней. Растерзанный прошлым, он
не готов к настоящему и будущему. У него нет даже сил, чтобы задремать. Во
время тихого часа сна у него ни в одном глазу, он просто лежит и таращится в
потолок, слыша, как медсестра время от времени перелистывает страницу.

К нему придет Лина, а Могра не знает, как будет себя с ней вести, что ей
скажет. Он любит ее, сомнений в этом нет. Сам того не желая, полюбил ее с
первой их встречи.

Ведь на следующий день после того, как увидел ее на телевидении, он сидел
у себя в кабинете, размышляя, придет она или нет, и чувствовал
растерянность, нервничал так, как никогда прежде.

Сердился на себя за то, что не взял у девушки адрес, воображал, что она
затерялась в огромном Париже, и так явно выражал свое нетерпение, что в
конце концов его подчиненные столпились у дверей кабинета, по которому он
расхаживал взад и вперед, куря сигарету за сигаретой.

- Когда же она пришла и села напротив, он опять не знал, что сказать.
Стал неуклюже задавать ей какие-то вопросы и среди прочего спросил о
родителях. Она ответила, что оба они погибли в железнодорожной катастрофе
близ Авиньона, когда она была совсем маленькой.

Успокоился ли Могра после этого хоть немного? Он повел ее в застекленный
кабинет, где сортировались ответы на мелкие объявления. Это было
единственное место, где можно было дать ей работу.

Девушки разбирали мешки с почтой, доставлявшейся несколько раз в день, и
раскладывали конверты в соответствии с написанными на них номерами. За
работницами в сереньких халатах наблюдала матрона, похожая на старшую
медсестру.