показался из темноты, я обхватил его шею руками и, сдавив, заглушил крик,
который готов был вырваться из его глотки. Коленом я дал ему между ног, и он
согнулся. После следующего удара пистолетом по затылку он хрюкнул и боком
свалился вниз. С этим было покончено. Оба подонка, которые захотели играть в
Большую Игру, мертвы. Я вошел в здание, а смерть следовала за мной по пятам.
Она ждала, когда я сделаю ошибку, и в любую минуту была готова наброситься
на меня. Я часто дышал. В горле пересохло. Подождав несколько мгновений,
чтобы мои глаза привыкли к темноте, я стал осматривать помещение. Пустые
мятые картонные коробки, грудами валявшиеся вокруг, какие-то металлические
штуковины. Давным-давно здесь, видимо, была фабрика. Интересно, что здесь
могли производить? Затем я почувствовал запах краски. Помещение насчитывало
триста футов в длину и столько же в ширину. Это пространство было разделено
на отдельные боксы, сделанные из кирпича и дерева. У меня просто не было
времени, чтобы осматривать каждый из них на всех трех этажах. Сукины дети,
они выбрали отличное место. Здесь их не так легко найти, ни один звук не
проникнет за стены. В этом лабиринте коридоров и комнат, наваленного мусора,
пустых коробок и бочек из-под краски даже свет, выходящий из одной из
комнат, может быть незаметен. Я был в бешенстве, у меня совсем не оставалось
времени. Где их искать? Может, разрядить обойму, чтобы они выскочили на
выстрелы, или закричать?
такая дорогая минута, и тут мои глаза, привыкшие к темноте, различили
тропинку, натоптанную на грязном полу среди бочек и прочего хлама. Это была
тропинка, которую они протоптали. Бочонки поменьше были сдвинуты в сторону,
давая проход, а большие емкости стояли на поворотах как указатели.
тянулись прямо на третий этаж. Я поднялся наверх и попал в коридор. Еще одна
тень человека качнулась на меня, чтобы ее обладатель нашел свою смерть.
Далее следы вели к двери, которая легко открылась. Я оказался в проходной
комнате, в ней было несколько дверей в другие комнаты. Здесь я стоял в
темноте, невидимый и готовый в любой момент пустить в ход оружие.
чего мне не хотелось бы слышать никогда. "О Боже, нет.., только не это", -
пронеслось у меня в голове. Я мгновенно оказался у двери, увидел их всех и
понял происходящее.
выражение играло на его лице. Тот человек, с которым я разговаривал по
телефону в метро, стоял, держась руками за живот. Его тошнило, слюна и рвота
текли по его подбородку, но он этого не замечал. Здесь же был и парень в
шляпе.
в запястья, а тело извивалось, свободно свисая в свете электрического
фонаря. Человек в шляпе подождал, пока ее тело повернется к нему лицом,
затем поднял веревку с завязанными на ней узлами и изо всей силы ударил
Вельду. Я слышал звук удара, когда веревка впилась в нежное мягкое тело.
Голова ее дернулась и поднялась, глаза расширились от боли, но ни одного
звука не вырвалось из ее уст.
выражалась не просто в правильной форме ее бедер, округлости вздернутой
вверх груди, длине полных стройных ног и густоте черных как смоль волос. Это
была гармония красоты тела и души, и парень в шляпе скривился от ненависти.
Подняв веревку, он снова ударил ее. А остальные распускали слюни от
удовольствия, предвкушая то, что должно было последовать.
знал, почему мне разрешено жить, когда другие умирают, почему я до сих пор
терпим со всеми своими пороками и наклонностями и почему смерть обходит
меня.
отвечал на эти вопросы, а я кричал во весь голос. Я жил, чтобы убивать,
потому что у меня были более крепкие нервы, чем у тех подонков, которые
сделали убийство своей работой. Я жил, потому что мог это делать и
улыбаться, а другие не могли. Я был дьяволом, который противостоял другому
дьяволу, чтобы сохранить лучшее на земле.
впивались в их тела и кости, разворачивая внутренности. Они падали вниз,
пытаясь укрыться от пуль, оставляя кровь на полу и стенах.
и мозг, покрыв весь пол вокруг. Человек из метро пытался загородиться от
пуль руками, но рухнул вниз со множеством синих дыр на теле.
кармана. Я выстрелил из автомата и отстрелил ему руку у локтя. Она упала
рядом с ним, и он, взглянув вниз, не мог в это поверить. Следующие пули
попали ему в живот, и он осел на пол, проиграв этот поединок. Они были
чертовски умны, но оказались мертвы.
музыка гудела в моем мозгу, а я смеялся и, подойдя к трупам, постарался
сделать так, чтобы не осталось лиц. Затем, обрезав веревку, осторожно
опустил Вельду вниз, нежно прижимая к себе, словно ребенка. Я плакал,
оказывается, я еще мог плакать. Ее тонкие пальцы коснулись моей мокрой щеки,
и я услышал три незабываемых слова, за которые готов был благодарить небеса.
Я одел ее и осторожно повел по тропке вниз, прочь из этого здания, в мокрую,
дождливую ночь. Ночь, которой волею судьбы мог наслаждаться. Найдя сухое
место, я положил Вельду на свой плащ и оставил ненадолго, чтобы вернуться
назад и сделать то, что должен был сделать.
его. Взял бумажник, сорвал все метки и ярлыки с одежды и спустился вниз.
Проходя среди бочек с краской, я вдруг понял, что следует сделать. Собрав
груду старой бумаги и перевернув одну из бочек, я достал спички и все это
поджег. Краски были еще достаточно свежие, и яркое пламя быстро охватило
помещение.
Дождь продолжал идти, смывая всю грязь и нечисть, освобождая землю.
Когда доктор вышел из спальни и улыбнулся, я облегченно вздохнул,
поблагодарил судьбу и постарался устроить все как можно удобней для Вельды.
Вызвал сиделку и, когда она пришла, оставил их вдвоем, оделся и вышел.
конверта из тайника и разложил их на столе. Начало и конец, сложное и
простое, это было так мудрено и так грязно.
покончено. В нескольких милях отсюда старая фабрика охвачена пламенем, в
котором погибнут все следы. Обуглятся до неузнаваемости их тела. Машин своих
они предусмотрительно нигде рядом не оставили. Ничего не останется, кроме
двух вопросов: почему? и кто?
собственностью ФБР. Это только добавит еще больше таинственности, всяких
предположений, и может, кто-нибудь когда-нибудь случайно отгадает правду. Но
даже и тогда это будет только догадка и то слишком рискованная, чтобы о ней
говорить.
собирался рассказать ее всего одному человеку, который может понять, что все
это означает.
Глава 11
вынужден беспокоить вас в такое время, но мне очень нужно поговорить с вами.
передала, что вы мне звонили.
нужен глоток свежего воздуха. Тут черт знает что произошло, я просто не могу
говорить об этом по телефону. Но не могу и не говорить о случившемся. Вы
единственный человек, с кем я могу обсудить все это. Хотел бы рассказать все
от начала до конца, нужно, чтобы вы все знали. Кроме того, у меня есть
кое-что особенное, что я хотел бы показать вам.
бумагах, которые были скопированы?
Поторопитесь.
знаю, что сказать.
буду, ждите.
спустился вниз. Там постоял немного, глядя в небо. По-прежнему шел дождь.
Была такая же ночь, как и та, с которой все началось. Было холодно, и уже
мелькали снежинки. Прежде чем приехать к Ли, я сделал одну остановку. Это
Афанасьев Роман
Свержин Владимир
Панов Вадим
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Куликов Роман