Чтение 37–й страницы книги ~Посланник~

равно принадлежал Ворону.

- Наверное. Но я не собираюсь подыхать сам, пытаясь взять ее живой.

- Я тоже. Это меня и волнует. Кроме еще десятка вопросов, таких, как
- почему Леди на самом-то деле выбрала тебя и меня и зачем нужна ей
Шелест живой... А, черт с ним, на этом только язву наживешь.

- Готов?

- Похоже.

Мы начали удаляться от берега. Идти стало тяжелее, но вскоре мы
перебрались через высокую каменную гряду и вышли к вечнозеленой роще.
Под деревьями почти ничего не росло. Сквозь ветви пробивалось очень мало
солнечного света. Ворон остановился помочиться.

- Потом будет никак, - объяснил он. Он был прав. Такого рода проблемы
совершенно ни к чему, когда, сидя в засаде, находишься на расстоянии
броска камнем от Поверженного.

Меня опять начало колотить. Ворон положил мне руку на плечо.

- У нас все будет в порядке, - пообещал он. Но сам он в это не верил.

Его рука тоже подрагивала. Я залез рукой под куртку и дотронулся до
своего амулета. Помогло.

Ворон посмотрел на меня вопросительно. Я кивнул, и мы продолжили
путь.

Я кусал завязку на куртке, и это меня немного успокаивало. Мы опять
шли молча.

Среди деревьев виднелись какие-то развалины. Ворон осмотрел
высеченные на камнях письмена и пожал плечами. Они ему ничего не
говорили.

Мы оказались среди больших деревьев, предков тех, которые нам
встречались раньше. Они возвышались на несколько сот футов вверх и были
похожи на башни. Стволы - в два обхвата толщиной. Сквозь ветви там и сям
пробивались лучи света. Воздух был наполнен запахом смолы. Царящие
тишина и безмолвие просто подавляли. Мы шли в ногу, в общем ритме,
стараясь производить как можно меньше шума.

Моя тревога, достигнув предела, стала понемногу утихать. Уже нельзя
было ни передумать, ни убежать. Все эмоции ушли. Обычно так бывало
только, когда мне приходилось латать людей, находясь в самом центре
какой-нибудь бойни.

Ворон дал знак замереть. Я кивнул, потому что тоже это услышал. Ворон
подал мне знак оставаться на месте, а сам двинулся левее, пригнувшись, и
исчез за деревом футах в пятидесяти.

Через минуту он появился вновь, поманил меня. Я двинулся за ним. Он
провел меня на место, откуда можно было увидеть кусок открытого
пространства. Хромой со своей лошадью уже были там.

Эта прогалина в лесу была около семидесяти футов длиной и пятьдесят
футов шириной. В центре ее стояла потрескавшаяся и разваливающаяся
каменная глыба. Хромой присел на один из отвалившихся обломков, спиной
оперся о другой. Казалось, он спал. В конце поляны громоздился упавший
ствол гигантского дерева. Похоже, он лежит там не так давно, потому что
еще не начал гнить и разрушаться.

Ворон легко коснулся моей руки, указал на дерево. Он хотел
перебраться отсюда.

Мне не очень хотелось шевелиться теперь, после того, как я увидел
Хромого. Каждый шаг означал еще одну возможность насторожить
Поверженного.

Но Ворон был прав. Пятно солнечного света двигалось в нашу сторону.
Чем дальше, тем лучше мы будем освещены, и в конце концов солнце ударит
нам прямо в глаза.

Мы двинулись сверхосторожно. Одна ошибка - и мы мертвецы. Когда Ворон
взглянул назад, я увидел, что на висках у него выступил пот. Ворон
остановился, показал на что-то пальцем, улыбнулся. Я подобрался к нему.
Он снова показал. Впереди лежало еще одно поваленное дерево, около
четырех футов в диаметре. Похоже, это было как раз то, что нам надо. Оно
было достаточно большим, чтобы спрятаться, и в то же время укрытие было
достаточно низким, чтобы выпустить стрелу. Мы нашли место, откуда ветви
деревьев не мешали бить по центру поляны.

Со светом все тоже было хорошо. Несколько лучей прорывались сквозь
кроны деревьев, освещая поляну почти полностью. В воздухе висела
какая-то дымка, наверное, пыльца. Она столбами стояла в лучах света.
Несколько минут я изучал это место, запоминая все подробности. Потом
уселся за бревно и притворился булыжником. Ворон остался в наблюдении.

Мне показалось, что прошли недели, прежде чем что-то началось.

Ворон тронул меня за плечо. Я взглянул на него. Двумя пальцами он
изобразил идущего человека. Хромой уже был на ногах и крадучись
передвигался по поляне. Я приподнялся, чтобы посмотреть.

Приволакивая ногу, Хромой несколько раз обошел вокруг кучи каменных
обломков, потом снова сел. Он поднял прутик, разломил его пополам и
метнул обе половины в одному ему видимую цель. Разделавшись с прутиком,
он зачерпнул целую пригоршню шишек и начал лениво их бросать. Портрет
человека, убивающего время.

Я подумал, а почему он приехал на лошади. Он ведь умел передвигаться
быстро, когда надо. Наверное, потому, что он находился недалеко. Я
забеспокоился, что здесь мог объявиться кто-нибудь из его отряда.

Он поднялся и снова сделал круг, подбирая шишки и швыряя их через
поляну в лежащую громадину дерева. Черт меня подери, но как мне хотелось
расправиться с ним прямо сейчас, и дело с концом.

Лошадь Хромого тряхнула головой и заржала. Мы с Вороном нырнули вниз,
вжимаясь в тень под нашим стволом. Поляна просто излучала напряжение.

Через секунду я услышал, как иголки потрескивают под копытами. Я
затаил дыхание. Боковым зрением я заметил, как между деревьев мелькает
белая лошадь. Шелест? Заметит ли она нас?

Да или нет? Благодарение богам, каким бы то ни было! Нет! Это была
Шелест, и она проехала в пятидесяти футах от нас, не заметив. Хромой
воскликнул, Шелест ответила Мелодичным голосом, который совершенно не
вязался с этой большой, суровой и простой женщиной. По голосу ей можно
было дать лет семнадцать, а выглядела она на все сорок пять и к тому же
была такой изможденной, как будто раза три объехала вокруг света.

Ворон тихонько ткнул меня.

Я приподнялся не быстрее, чем распускается цветок, боясь как бы они
не услышали хруст моих костей. Мы выглянули из-за поваленного дерева.
Шелест спешилась и взяла протянутую руку Хромого в обе свои ладони.

Более подходящий момент представить было трудно. Мы были в тени, а на
них падал столб солнечного света. У каждого из нас под рукой была
запасная стрела.

- Пора, - сказал Ворон.

Про свои нервы я не думал до тех пор, пока моя стрела не оказалась в
воздухе. Тогда я похолодел и затрясся.

Стрела Ворона попала Хромому под левую руку.

- Поверженный издал звук, похожий на писк придавленной крысы. Он
отшатнулся от Шелест.

Моя стрела саданула Шелест в висок. На ней был кожаный шлем, но я был
уверен, что такой удар ее свалит. Она развернулась вокруг своей оси.

Ворон сделал второй выстрел, я неуверенно потянулся за стрелой. Я
бросил лук я перемахнул через дерево. У меня за спиной просвистела
третья стрела Ворона.

Когда я подбежал. Шелест стояла на коленях. Я пнул ее в голову и
развернулся к Хромому. Стрелы Ворона достигли цели, но даже специальная
стрела Ловца Душ не смогла оборвать песенку этого Поверженного.

Захлебываясь в собственной крови, он пытался прохрипеть заклинание.
Его я тоже саданул ногой.

Тут подскочил Ворон, и я обернулся назад к Шелест. .

Эта сука была упрямой и шкодливой, под стать своей репутации. В
полубессознательном состоянии она пыталась подняться. Пыталась вытащить
свой меч. Пыталась произнести заклинание. Я еще раз взболтал ей мозги и
отнял у нее клинок.

- Не взял с собой никакой веревки, - я тяжело дышал. - Ты взял
веревку, Ворон?

- Нет, - он просто стоял и смотрел на Хромого. Потертая кожаная маска
Поверженного сползла куда-то на сторону. Он пытался поправить ее, чтобы
увидеть, кто мы такие.

- Черт, как же мне ее связать?

- Ты бы лучше ей сначала рот заткнул. Ворон решил помочь Хромому с
его маской, улыбаясь той невероятно жестокой улыбкой, какая появлялась у
него всякий раз, когда наконец предоставлялась возможность перерезать
горло ненавистному ему человеку.

Я рванул свой нож и начал кромсать одежду на Шелест. Она все
сопротивлялась, и мне пришлось нанести еще несколько ударов, чтобы
наконец уложить. У меня появились лоскуты ткани, чтобы связать ее и
затолкать в рот кляп. Я подтащил Шелест к куче камней, приподнял,
прислонил к этой куче и повернулся, чтобы посмотреть, чем занят Ворон.

Он сорвал с Хромого маску, обнажив всю мерзость его лица.

- Ты что делаешь? - спросил я. Он вязал Хромого, и я удивился, зачем
это ему понадобилось.

- На всякий случай. Может, моих способностей недостаточно, чтобы с
ним справиться.

Он присел на корточки и похлопал Хромого по щеке. Хромой просто
светился ненавистью.

- Ты меня знаешь, Костоправ, я же старый добряк. И я бы просто убил
его и был бы доволен. Но он заслужил более страшную смерть. Ловец в этих
делах имеет больше опыта, - и он зло захихикал.

Хромой рванул свои путы. Невзирая на три стрелы, сил у него не
убавилось. Даже наоборот. Стрелы определенно его не беспокоили. Ворон
опять потрепал его по щеке.