Чтение 367–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

тилии, которое слишком долго было занято его жертвой.

- Боже правый! Кто же доставил его в Бастилию?

- Я.

- Вы?

- Да, и с поразительной легкостью. Я похитил его минувшей ночью, и
пока он спускался во мрак, соперник его поднимался к свету. Не думаю,
чтобы это вызвало какой-нибудь шум. Молния, которая не сопровождается
громом, никогда никого не будит.

Фуке глухо вскрикнул, как если бы был поражен незримым ударом. Судо-
рожно схватившись за голову, он прошептал;

- И вы это сделали?

- Достаточно ловко. Что вы думаете об этом?

- Вы свергли короля? Вы заключили его в тюрьму?

- Да, все это сделано мной.

- И это свершилось здесь, в Во?

- Да, здесь, в Во, в покоях Морфея. Не кажется ли вам, что их постро-
или в предвидении подобного дела?

- И это произошло?

- Этой ночью.

- Этой ночью?

- Между двенадцатью и часом пополуночи.

Фуке сделал движение, словно собирался броситься на Арамиса, но удер-
жался и только произнес:

- В Во! У меня в доме!

- Очевидно, что так. И теперь, когда Кольбер не сможет ограбить вас,
этот дом - ваш, как никогда прежде.

- Значит, это преступление совершено в моем доме?

- Преступление? - проговорил пораженный прелат.

- Это - потрясающее, ужасное преступление! - продолжал Фуке, возбуж-
даясь все больше и больше. - Преступление худшее, чем убийство! Преступ-
ление, опозорившее мое имя навеки, обрекающее меня внушать ужас по-
томству!

- Вы, сударь, бредите, - сказал неуверенным голосом Арамис, - не сле-
дует говорить так громко: тише!

- Я буду кричать так громко, что меня услышит весь мир.

Фуке повернулся к прелату и взглянул ему прямо в глаза.

- Да, - повторил он, - вы меня обесчестили, совершив это преда-
тельство, это злодеяние над моим гостем, над тем, кто спокойно спал под
моим кровом. О, горе мне!

- Горе тому, кто под вашим кровом готовил вам разорение, готовил вам
гибель! Вы забыли об этом?

- Он был моим гостем, он был моим королем!

Арамис встал с перекошенным ртом и налившимися кровью глазами:

- Неужели я имею дело с безумцем?

- Вы имеете дело с порядочным человеком.

- Сумасшедший!

- С человеком, который помешает вам довести вам преступление до кон-
ца. С человеком, который скорее предпочтет умереть, предпочтет убить вас
своею рукой, чем позволит обесчестить себя.

И Фуке, схватив шпагу, которую даАртаньян успел возвратить ему и ко-
торая лежала у изголовья кровати, решительно обнажил блестящую сталь.

Арамис нахмурил брови и сунул руку за пазуху, как если бы собирался
извлечь оттуда оружие. Это движение не ускользнуло от взгляда Фуке. Тог-
да, благородный и прекрасный в своем великодушном порыве, он отбросил от
себя шпагу, откатившуюся к кровати, и, подойдя к Арамису, коснулся его
плеча своей безоружной рукой.

- Сударь, - сказал он, - мне было бы сладостно умереть, не сходя с
этого места, дабы не видеть моего позора, и если у вас сохранилась хоть
капля дружбы ко мне, убейте меня.

Арамис замер в безмолвии и неподвижности.

- Вы не отвечаете мне?

Арамис слегка поднял голову, и надежда снова блеснула в его глазах.

- Подумайте, монсеньер, - заговорил он, - обо всем, что ожидает нас.
Восстановлена справедливость, король еще жив, и его заключение спасает
вам жизнь.

- Да, - ответил Фуке, - вы могли действовать в моих интересах, но я
не принимаю вашей услуги. При всем этом я не желаю губить вас. Вы сво-
бодно выйдете из этого дома.

Арамис подавил возмущение, рвавшееся из его разбитого сердца.

- Я гостеприимный хозяин для всех, - продолжал Фуке с непередаваемым
величием, - вы не будете принесены в жертву, так же как и тот, чью ги-
бель вы замышляли.

- Это вы, вы будете принесены в жертву, вы! - произнес Арамис глухим
голосом.

- Принимаю ваше предсказание как пророчество, господин д'Эрбле, но
ничто не остановит меня. Вы покинете Во, вы покинете Францию; даю вам
четыре часа, чтобы вы могли укрыться в надежном месте.

- Четыре часа! - недоверчиво и насмешливо пробормотал Арамис.

- Даю вам честное слово Фуке! Никто не станет преследовать вас в те-
чение этого времени. Таким образом, вы опередите на четыре часа погоню,
которую король не замедлит выслать за вами.

- Четыре часа! - гневно повторил Арамис.

- Этого более чем достаточно, чтобы сесть в лодку и достигнуть
Бель-Иля" который я предоставляю вам как убежище.

- А... - бросил Арамис.

- На Бель-Иле вы будете моим гостем, и ваша особа будет для меня
столь же священна, как особа его величества, пока он находится в Во.
Отправляйтесь, д'Эрбле, уезжайте - и, пока я жив, ни один волос не упа-
дет с головы вашей.

- Спасибо, - сказал Арамис с мрачной иронией.

- Итак, торопитесь; пожмите мне руку, и помчимся, вы - спасать вашу
жизнь, я - спасать мою честь.

Арамис вынул из-за пазухи руку; она была окровавлена: он ногтями ра-
зодрал себе грудь, как бы наказывая ее за то, что в ней зародилось
столько бесплодных мечтаний, еще более суетных, безумных и быстротечных,
чем жизнь человеческая. Фуке ужаснулся; он проникся жалостью к Арамису и
с раскрытыми объятиями подошел к нему.

- У меня нет с собой оружия, - пробормотал Арамис, неприступный и
страшный, как тень Дидоны.

Затем, так и не прикоснувшись к руке, протянутой ему суперинтендан-
том, он отвернулся и отступил на два шага назад. Его последним словом
было проклятие, его последним жестом был жест, которым сопровождают про-
возглашаемую с церковного амвона анафему и который он начертал в воздухе
окровавленною рукой, забрызгав при этом своей кровью лицо Фуке.

И оба устремились на потайную лестницу, которая вывела их во внутрен-
ний двор.

Фуке велел закладывать лошадей, самых лучших, какие у него были. Ара-
мис остановился у основания лестницы, по которой нужно было подняться,
чтобы попасть к Портосу. Здесь он простоял довольно долгое время, преда-
ваясь раздумьям, и пока он мучительно размышлял над создавшимся положе-
нием, успели заложить карету Фуке. Промчавшись по главному двору замка,
она неслась уже по дороге в Париж.

"Уезжать одному?.. - говорил сам себе Арамис. - Предупредить о слу-
чившемся принца?.. Проклятие!.. Предупредить принца, но что же дальше?..
Взять принца с собой?.. Повсюду таскать за собою это обвинение во плоти
и крови?.. Или война?.. Беспощадная гражданская война?.. Но для войны
нет ни сил, ни средств!.. Немыслимо! Но что же он станет без меня де-
лать? Без меня он падет, падет так же, как я!.. Кто знает?.. Так пусть
же исполнится предначертанное ему!.. Он был обречен, пусть останется об-
реченным и впредь!.. О, боже! Погиб! Да, да, я погиб!.. Что же делать?..
Бежать на Бель-Иль!.. Да!.. Но Портос останется тут, и начнет говорить,
и будет всем обо всем рассказывать!.. И к тому же, может быть, пострада-
ет!.. Я не могу допустить, чтобы Портос пострадал. Он - часть меня; его
страданье - мое страданье. Портос отправится вместе со мной, Портос раз-
делит мою судьбу. Да, да, так нужно".

И Арамис, опасаясь встретиться с кем-нибудь, в ком его торопливость
могла породить подозрения, осторожно, никем не замеченный, поднялся по
ступеням лестницы.

Портос, только что возвратившийся из Парижа, спал уже сном человека с
чистой совестью. Его громадное тело так же быстро забывало усталость,
как ум его - мысль.

Арамис вошел, легкий как тень. Подойдя к Портосу, он положил руку на
плечо великана.

- Проснитесь, Портос, проснитесь! - крикнул оп.

Портос повиновался, встал, открыл глаза, но разум его еще спал.

- Мы уезжаем, - сказал Арамис.

- А! - произнес Портос.

- Мы едем верхом, и поскачем так, как никогда еще не скакали.

- А! - повторил Портос"

- Одевайтесь, друг мой.

Помогая великану одеться, он положил ему в карман его золото и
брильянты. И в то время как он проделывал это, его внимание было привле-
чено легким шумом. В дверях стоял даАртаньян.

Арамис вздрогнул.

- Какого черта вы так суетитесь? - удивился мушкетер.

- Шш! - прошептал Портос.

- Мы едем по важному поручению, - добавил епископ.

- Везет же вам! - усмехнулся мушкетер.

- Нет, я устал, - ответил Портос, - и предпочел бы поспать; но коро-
левская служба, ничего не поделаешь!