Чтение 38–й страницы книги ~Голые люди~

Когда Сато утомился, к делу подключился Матур.

- Госпожа, - говорил он, поглядывая на переводчика По-иза и
рассчитывая, очевидно, что тот доведет его речи до сознания мокрого вождя,
- вы неправы. Господин Сато поддерживает дисциплину, потому что только так
можно контролировать таких диких людоедов, как эти.

Переводя эти слова, По-из даже съежился от негодования. Но стерпел.

- Госпожа, - продолжал Матур, разглядывая меня масляными глазками, - вы
же могли нанести травму женщинам и детям!

- Детей я здесь пока не видела, - возразила я. - А что касается женщин,
то до сегодняшнего дня я к ним относила и себя. Кстати, не выношу, когда
мужчины кидаются на меня с ножами.

Пистолет в руке унтер-офицера дрогнул, и Матур заговорил вдвое быстрее:

- В настоящее время я не рискнул бы назвать вас женщиной, мадам Анита!
Ваше поведение - не женское, нет! Вы нанесли господину Сато травму, напав
на него.

- Если не можете говорить правду, тогда заткнитесь, - оборвала я Матура
и почувствовала внутреннее одобрение переводчика По-иза. Но, к сожалению,
это одобрение почувствовал и Сато, который только что блаженно улыбался,
слушая монолог Матура, а тут, подпрыгнув, ловко ударил По-иза пяткой в
бедро. Тот даже упал. А когда я кинулась ему на помощь, Сато сразу же
показал мне внутренность пистолетного ствола - такую черную дырочку.

Никто не пришел на помощь стонущему переводчику.

Даже тоненькая девица - переводчица Люба осмелилась лишь приблизиться к
его распростертому телу.

Я помогла переводчику встать, опасаясь, правда, что этот маньяк все же
спустит курок. Но обошлось. Переводчик мне помогал. Он мог заглядывать в
темную голову Сато и угадывать если не мысли его, то господствующие
желания. И предупредить меня... На этот раз Сато стрелять вроде бы не
намеревался. Он думал, что со мной делать. И придумал.

- Ты, толстый индус, - сказал он, ткнув пистолетом в сторону директора,
- вел себя правильно. И говорил правильно. Понятно?

- Понятно, - пискнул Матур.

- Мы сейчас будем говорить. Если эта женщина будет отвечать
неправильно, я буду наказывать женщину. Остальным отойти вон туда,
построиться и заняться строевой подготовкой! Ответственный - Ут-бе-бе.

Молодой человек, неплохо сложенный, с приятным лицом, вытянулся в
струнку и ответил:

- Слушаюсь, господин старший унтер-офицер!

И все голые люди, невзирая на пол и возраст, ушли от нас на ровную
площадку. Я смотрела им вслед. И отметила еще одну важную деталь:

они шли, поджимая пальцы ног и ковыляя, как люди, которые никогда в
жизни не ходили босиком и для которых такая ходьба - мучение. Где же вы
потеряли ботиночки? - подумала я.

- И ты иди, - приказал Сато По-изу, который задержался, собираясь,
видно, помогать нам.

По-из ушел, а я пожалела об этом - он мог бы мне подсказать и помочь. Я
чувствовала, что он добрый человек. Если Сато решит меня неожиданно
подстрелить, некому будет предупредить жертву.

Сато огляделся и увидел директора Матура, который послушно стоял в трех
шагах от нас.

- И ты тоже! - крикнул он. - Шагать! В ногу! Я вас научу дисциплине!

Матур растерялся.

- А мне зачем? - спросил он. - Я же не дикарь.

- Ты и есть голый дикарь!

Сато издевался над толстяком, и я получила от этого злорадное
удовольствие, потому что всегда и всем доказывала, что любое потворство
негодяям ведет к вашему же унижению. Негодяи знают только один язык - язык
силы. И я не намерена была сдаваться. Правда, я была одна, значит,
придется хитрить. Будем хитрить...

Матур, понурив голову, отправился заниматься шагистикой, и это было
зрелище, достойное богов. Правда, никто не смеялся - мне было некогда,
Сато был лишен чувства юмора, а голые люди не знали, над чем здесь принято
смеяться, а над чем - запрещено.

Голый строй был потешен и ужасен. Без сомнения, все новобранцы
господина Сато были людьми городскими, далекими от спорта и редко
бывающими на берегу моря. Они покорно выстроились у стенки. Молодой
человек встал лицом к строю, полный понурый мужчина средних лет поднес к
губам самодельную свирель и принялся извлекать из нее пронзительные звуки.
Остальные переминались с ноги на ногу.

- Ты зачем сюда пришла? - спросил Сато, убедившись, что никого близко
не осталось.

Я смотрела, как Матур проталкивается в строй.

- Наверно, мистер Матур уже все вам рассказал.

- Зачем вы пришли сюда?

Раздался сухой выстрел. Я подпрыгнула - брызнули осколки гальки из-под
ног, новобранцы замерли в ужасе.

- Говори, - потребовал Сато.

Какое несчастное существо, подумала я. Все тело в шрамах от ран,
порезов и язв, лицо изрезано морщинами, белки глаз желтые, в красных
прожилках, волосы редкие, грязные, ногтей на ногах нет - какие-то костяные
наросты...

- Мы приехали, чтобы смотреть на голых людей, - сказала я по-японски.

- Зачем?

- На земле не осталось голых людей. А мы ученые. Мы хотели узнать их
язык, их обычаи.

- Зачем?

- Чтобы много знать.

- Врешь, - сказал Сато, но не очень уверенно.

- А то, что вы здесь, никто не знал. И вы никому не нужны. Вы можете
идти, куда хотите.

- Нет! - воскликнул унтер-офицер. - Это моя река! Это мой лес! Это мои
люди!

- Река и лес ничьи, - сказала я как можно тише и спокойнее. - Люди тоже
ничьи.

- Люди все поделены, - ответил Сато. - Солдат имеет офицера, ты имеешь
мужа.

- Я не имею мужа, - на свою голову возразила я этому бандиту. Тут в нем
ожила садистская жилка.

- Ты! - закричал он, тыча в Матура. - Ко мне!

По-из объяснил Матуру, что от него требуется, и сам затрусил следом за
толстяком.

- Матур, - спросил Сато, - ты меня любишь?

Не знаю уж, чем Сато так прельстил нашего толстяка - я не
присутствовала при завязке их романа, - но Матур, ни секунды не промедлив,
вытирая пот, выступивший на лбу от энергичных строевых упражнении,
воскликнул:

- Я нас люблю, господин офицер Сато!

- Ты будешь мне помогать?

- Я буду вам помогать.

- Ты готов погибнуть ради императора?

- Ради кого? - спросил Матур, который не знал, кто такой император.

Только я в этой компании могла догадаться, что имеется в виду император
Хирохито, коротающий свою почетную старость в токийском дворце.

- Ради моего императора! - На всякий случай Сато ткнул пистолетом в
сторону Матура.

- Так точно! - обрадованно завопил Матур.

- Тогда знай, что и я люблю тех, кто мне предан. И я дарю тебе жену.

- Что? - Матур захлопал веками. Меньше всего он ожидал получить жену в
этом каменном стакане.

- Вот твоя жена. Она будет тебе покорна. - Сато показал на меня. - Она
будет готовить тебе пищу, она будет тебя ублажать и родит тебе много детей.

- Так точно! - повторил Матур, и я почувствовала в выражении его лица
безмолвный вопль: "Еще этого мне не хватало!"

- Скажи мне, - продолжал Сато, - эта женщина, твоя жена, кому-нибудь
нужна?

- Я вас не понял... - Матур согнулся, насколько позволял ему живот.

- Кому она может быть нужна?

- Ее будут сильно искать?

Я видела, как крутятся, высекая искры, шарики и колесики в голове
директора - он никак не мог сообразить, что скрывается за вопросом Сато,
какая каверза? Как выгоднее ответить? Как угадать?

Лицо Матура покрылось потом. По-из, стоявший за его спиной, задрожал от
чужого напряжения.

- Женщина... - произнес Матур и сделал паузу, надеясь увидеть нечто на
каменном лице японца или услышать подсказку от По-иза. - Об этой женщине
уже забыли!

Все, он решил мною пожертвовать, идиот! Объявив меня царицей Савской
или мадам Тэтчер, он бы усилил и свои позиции. Но ему показалось, что я
унтер-офицеру не понравилась и, уничижая меня, он попадет в фавор.

Сато обернулся ко мне.

- Женщина, - вопрошал он, - что ты скажешь о человеке, которого я дал
тебе в мужья? Так ли он ничтожен, как ты? Так же о нем забыли, как обо мне?

- О нем никогда не забудут, - вежливо ответила я. - Вся великая Индия,
затаив дыхание, приблизилась к экранам телевизоров и следит за тем, как
идут поиски великого господина Матура! Я думаю, что сюда будут стянуты все
авиационные эскадрильи из Бангкока и Рангуна.

Перед тем как попасть к вам, я слышала, что к ущелью продвигается
второй Сомерсетский батальон.

Матур смотрел на меня, выпучив глаза от удивления.

Сато был встревожен и растерян. Допрос рухнул...