верхушками деревьев. Винты вертолета дрожали в воздухе двумя зыбкими
кругами.
истребитель нырнул в грозовое облако. Теперь внизу был океан бушующего леса,
а черные беззвездные небеса прорезали слепящие вспышки молний.
состояние ледяной расчетливости. Но и через секунду тьма не исчезла, зато
отказали приборы. Стрелки тахометра и альтиметра дергались, как конечности
эпилептика. На стекле прицела хаотически мелькал рой зеленых "мух". В эфире
установилась полная тишина, нарушаемая только треском грозовых разрядов.
сохранить высоту до окончания катаклизма. Все попытки связаться С базой ни к
чему не привели. Несколько минут он летел без всяких ориентиров, не и. - 1ея
представления ни о том, где находится, ни о том, что происходит.
воздухозаборник правого двигателя. Первая ступень компрессора была
немедленно разрушена; под действием центробежных сил осколки лопаток пробили
обшивку, перфорируя крашеный металл. Резко упали обороты; истребитель
завалился на крыло, входя в глубокий вираж. После двадцатисекундных усилий
взмокшему от напряжения Девятаеву удалось выровнять самолет, но теперь он не
мог даже предположить, на какой высоте и в каком направлении летит.
нарастающий грохот, как будто старый разболтанный поезд несся под уклон.
Стало ясно, что поврежден и левый двигатель. Полковник сжался в ожидании
неминуемого удара. Его тело заранее "знало" о боли, которая придет с
вонзающимися в него кусками раскаленного металла...
стелющееся по фюзеляжу. Раздался нестерпимо высокий свист. Полковник убрал
руку со ставшего бесполезным РУДа . Одна
его кисть вцепилась в металлическую петлю катапульты чуть раньше, чем
другая.
дезориентация под аккомпанемент удаляющегося рева. Твердотопливный двигатель
увел кресло в сторону от падающего истребителя. Когда кровь прилила к
глазным яблокам, Девятаев снова увидел над собой опрокинутую голубую чашу
неба.
Полковник не успел еще набрать воздуха в опавшие легкие, как его грудь
сдавил спазм ужаса.
серого дыма. Внизу был райский континент зелени с аккуратными белыми
прямоугольниками коттеджей. Между ними безнадежно медленно двигались цветные
пятна - фигурки людей. Картина чудовищного покоя и умиротворенности...
Истребитель беззвучно падал. Из-за отсутствия фонаря он выглядел, как
беспомощная ослепшая птица.
приближалась к кому-то с небес. Помимо его воли темная машинка, спрятанная
внутри мозга, проделывала какие-то вычисления, сопоставляла, вспоминала и,
наконец, выявила беспощадный результат. Он вдруг узнал свой коттедж -
четвертый в ряду себе подобных, с тарелкой спутниковой антенны на крыше...
отчаянный рев вытеснил неземную тишину. Крик продолжался и тогда, когда
огненная вспышка поглотила коттедж полковника и черно-багровый ком бесшумно
покатился дальше, подминая под себя еще два дома... Жирный дым взвился в
небо вместе с газообразными останками шести человек, среди которых была жена
Девятаева и его неродившийся ребенок.
слышал.
***
обнаружил пятнадцатиградусное отклонение от курса. Кроме того, он забрался в
зону действия радаров дальнего привода аэродрома истребителей
противовоздушной обороны. Голос настойчиво призывал его убираться подальше,
пересыпая оскорбления нецензурной бранью.
года работы на "Ан-58" он совершил такую ошибку, и ему стало не по себе. Это
грозило отстранением от полетов и, возможно, даже лишением пилотского
удостоверения. Если военные дадут делу ход, бывшему полковнику не помогут и
исключительные способности господина Клейна как адвоката...
но и с наземными ориентирами. До сегодняшнего дня амфетамины никогда не
вызывали у него подобного выпадения из реальности. Оно было не таким
страшным, как тогда, во время полета на истребителе, однако более
длительным.
восьми минут. Весь этот промежуток времени Антон не слышал ни диспетчера
аэропорта, ни операторов военных радиолокационных станций... С
отвратительным чувством бессилия он понял, что пришла пора уходить из
авиации. Это было для него едва ли не худшим наказанием и наигорчайшим
завершением жизни.
***
Погребальная церемония стала бы для любого другого человека еще одним
мучительным испытанием, поскольку проходила на фамильном кладбище в имении
ее родителей. Жертв катастрофы хоронили в закрытом гробу. В нем лежало то,
что осталось от жены полковника и его ребенка. Только люди из спасательной
бригады знали, что не осталось почти ничего.
него было странно неподвижное и ничего не выражавшее лицо. Никто не знал,
что он мертв с того самого мгновения, когда увидел взрыв на месте коттеджа.
Поэтому он даже не замечал открытой враждебности ЕЕ матери и отца.
высоком уровне. В конце концов, его рапорт был подписан. Девятаев был уволен
из армии с пожизненной пенсией и исчез на долгие восемь лет. Никто из бывших
друзей и знакомых ничего не знал о его местонахождении. Вполне возможно, он
покинул пределы империи.
Чугуевым и после полугодовой переподготовки получил разрешение на управление
реактивными и винтовыми самолетами негосударственных компаний. С его
биографией найти работу было нелегко. Придирчивые исследования не выявили
каких-либо психических отклонений; физически Антон также был совершенно
здоров.
отставного полковника. Тот был замкнут, исполнителен, не жаден до денег, и
после консультаций с Клейном Девятаев был принят. С тех пор он ни разу не
давал нанимателям повода усомниться в своей преданности и профессионализме.
Максим умел ценить людей и платил своему пилоту гораздо больше, чем тот
получал бы, работая по контракту на ближних и средних грузопассажирских
линиях.
Глава сорок первая
прилегающего парка были залиты электрическим светом. В чайных беседках на
берегу озера зыбко и маняще мерцали бумажные фонарики. По неподвижной воде
размахивая опустошенными бутылками. Над бортом другой торчала голова
блондинки и ее высоко поднятые голые ноги. С нею в лодке находился и
мужчина, но его не было видно с берега.
террасе, где гремел живой оркестр, исполняя старые и новые танцевальные
вещи...
пришел в себя после случившегося в "Калимантане". Сегодня алкоголь погрузил
его в черную меланхолию.
двух тысяч каждая, из собственного элитного питомника. Сквозь стеклянную
стену фасада Макс смотрел на танцующих. Среди них бешено выплясывала Ирен в
длинном серебристом платье с разрезом до верхнего сустава берцовой кости и
обнаженной спиной.
воспоминания о трапезе каннибалов перестали иметь какое-либо значение. Было
видно, что сейчас у нее на уме одно - секс. Вокруг Савеловой увивались двое
молодых секретарей из грузинского посольства... Голиков тяжко вздохнул и
потянулся за стаканом.
находиться в напряжении постоянно, надо же когда-то и расслабиться...
шампанского в руке - невозмутимый и непогрешимый Клейн, взиравший на игры
молодых со снисходительной улыбкой. Макс показал ему на поднос с колесами
"брызг", "спида" и секонала - на любой вкус. И, конечно же, масон отверг его
предложение...
Доставалов Александр
Лондон Джек
Сертаков Виталий
Мурич Виктор
Прозоров Александр
Куликов Роман