Чтение 38–й страницы книги ~Властелин~

Признаки приближения событий усматривались в том, что телевидение,
радио и газеты, до сей поры основное внимание уделявшие разным сугубо
внутренним проблемам, как, например, чистота языка (все пишущие и
громкоговорящие Ассарта издавна делились на два приблизительно равных по
численности движения, из коих одно полагало, что для подлинного и
всестороннего очищения языка необходимо вернуться к великоассартским
литературным нормам, существовавшим Большой Круг лет назад - примерно
семьсот восемьдесят земных лет, добавим мы для удобства читателей, -
другое же движение придерживалось мнения, что чистоты языка можно
добиться, лишь выкинув как можно больше старых слов и оборотов и заменив
их новыми, самостоятельно изобретенными или на худой конец слышанными на
иных планетах); немалое место в вещании отводилось взаимным претензиям
отдельных донкалатов; путям развития морали (которые более всего походили
на бурю на море в разрезе по вертикали: вверх-вниз - так, в частности,
проституция каждые пятьдесят лет запрещалась, чтобы еще через пятьдесят
вновь узакониться); преступности и ее колебаниям; да много еще чему, -
итак, телевидение, радио и газеты вдруг заговорили о срочной необходимости
извлечь из бронированных кладовых главное богатство нации - ее историю, и
сделать ее общедоступной, без чего совершенно невозможно достичь еще более
тесного единства (которое и так было куда уж теснее), а также высочайшего
уровня жизни (поскольку сейчас он был, разумеется, самым высоким в
Скоплении). Прозрачно-намекалось на то, что Ассарт на протяжении многих
Кругов Жизни обворовывался бесчестными соседями, присваивавшими лучшие
эпизоды истории великой Державы - благодаря ее извечному миролюбию.
Доходило даже до советов Властелину, - высказывавшихся в крайне
почтительных тонах, - строже спросить с сановников, коим ведать надлежало.

Поэтому как признак близящихся перемен был воспринят и тот факт, что в
одно прекрасное утро площадь перед Жилищем Власти оказалась тесно
заставлена генеральскими машинами всех родов войск. Пока шоферы их мирно
спали, раздвинув сиденья, генералы, рассевшись в соответствии с
субординацией в зале Большого Преклонения, с великим вниманием
вслушивались в обращенную к ним речь молодого Властелина - и в слова ее, и
еще более в то, что было за словами - во второй, так сказать, эшелон
мыслей. И тут же делали для себя необходимые выводы.

Властелин начал с того, что посвятил цвет вооруженных сил в некоторые
проблемы построения Великого Мира в Ассарте. Он прямо заявил о том, что
завершение эпохального строительства откладывается на неопределенный срок
вследствие того, что средств на него катастрофически не хватает. И не стал
скрывать, почему именно не хватает. Потому - оказалось - что слишком много
уходило на поддержание обороноспособности...

(В этом месте генералы слегка загудели - совсем как трудолюбивые пчелки
над цветущим лугом.)

- И следовательно, - продолжал Властелин, - единственным способом
исправить положение может явиться сокращение указанных расходов; иными
словами - сокращение вооруженных сил.

(Тут гудение усилилось и перешло в шмелиный регистр.)

- Я понимаю, - продолжал Властелин, не очень, кажется, испугавшийся
такой реакции, - что вам неприятно слышать это. Вы боитесь
дисквалификации. Думаю, что ваши страхи необоснованны. Ибо вечного мира я
сейчас вам обещать не могу. Но какой-то перерыв нам нужен. Держава должна
прийти в себя. Нам мало победоносного настоящего; нам нужно победоносное
прошлое - чтобы можно было уверенно продвигаться к еще более победному
будущему.

- Бриллиант Власти Главнокомандующий! - Один из генералов, пятилучевой,
осмелился на небывалое: прервать всемогущего оратора. - Но как же можно
завоевать победоносное прошлое, отказываясь воевать в настоящем? Нам это
не представляется возможным!

- И тем не менее, попытаемся, - ответил Властелин, решивший, видимо, не
обращать внимания на бестактное поведение военачальника. - Кроме
вооруженных сил на свете существуют и политики, и дипломаты. Попробуем
положиться на них. Тем более, что, если говорить откровенно, последняя
кампания закончилась вовсе не такой уж блестящей победой, о какой трубили
газеты. У нас с вами имеется ведь куда более достоверная информация...

Зал снова загудел - на этот раз с некоторой обидой.

- И поэтому если бы мы даже намеревались применить самые радикальные
меры, то решили бы прежде испробовать наши возможности в каком-либо
локальном конфликте. Вы согласны?

На это зал отреагировал несколько иначе, чем до сих пор. И потому, что
из слов Властелина можно было заключить, что хоть какое-то применение в
ближайшем будущем армия найдет; а также и по той причине, что он был прав:
последняя длительная война закончилась в общем-то бесславно, хотя
официальные оценки были, разумеется, другими.

Помощь к военным пришла с той стороны, с которой они, откровенно
говоря, ее не ожидали. Слово попросил представитель Державного
Департамента финансов.

- Мы вкладываем громадные средства во все, - начал он. - В силы Почвы,
Воды, Воздуха и Пространства. И если мы хотим быть разумными хозяевами, то
должны принять меры, чтобы затраченные деньги начали приносить доход.

- Уж не хотите ли вы заставить военный флот рыбу ловить? - громогласно
поинтересовался один из адмиралов, оскорбленный уже тем, что на совещании
высших военных чинов осмелился говорить какой-то штатский, финансист,
однако, и бровью не повел.

- Всякая система приносит доход лишь тогда, когда используется по
назначению, - хладнокровно ответил он. - Армия должна воевать, иначе к
чему она?

Тут генералы наконец уразумели, что штафирка не против них выступает,
но наоборот, за.

- Когда государство испытывает финансовые трудности, - продолжал
финансист, - а наше сейчас находится именно в таком положении, у него есть
два способа поправить дела. Первый - прибегнуть к займам, внутренним или
внешним. Внутри Ассарта взять ничего нельзя. Извне? Никто нам ничего не
дает и не даст, потому что все кредиты во всех семнадцати мирах уже
исчерпаны. Кроме того, у займов есть одна неприятная особенность: их надо
возвращать, а кроме того - платить проценты. Однако имеется еще один
способ поправить финансовое положение, а именно: потребовать дивиденды от
армии. В самом деле, если идут военные действия, в результате которых мы
осваиваем некие новые территории, то мы приобретаем, во-первых, трофеи, а
во-вторых - возможность требовать репарации и тому подобное. Все
полученное таким способом не надо будет возвращать, и равным образом мы
будем свободны от уплаты процентов. Таким образом армия сможет вернуть те
немалые средства, которые она задолжала Державе.

Тут генералы, люди в общем достаточно сдержанные, не выдержали и
принялись аплодировать, громко и чуть ли не демонстративно. Властелин,
казалось, не ожидал подобного удара в спину; однако поведением своим
доказал, что является уже достаточно зрелым политиком. Он не стал ни
протестовать, ни возмущаться, даже не повысил голоса. Наоборот, терпеливо
выслушал представителя финансов до конца и ответил следующим образом:

- Я целиком согласен со сказанным. Однако я по сути дела сказал то же
самое; с той лишь оговоркой, что перед тем, как начинать выгодную войну,
надо убедиться в том, что она будет именно выгодной. А получить такую
уверенность можно лишь опытным путем, при помощи именно такой локальной
операции, на какую я уже выразил свое согласие. Что же касается политиков
и дипломатов, то они будут действовать параллельно с армией и ни в коем
случае не в ущерб ей. Я полагаю, что все государственные силы должны
прилагать усилия в одном и том же направлении, никак не каждая в своем.

Нет, видит Рыба, готовясь к собеседованию с военными, он вовсе не этого
хотел. Но вовремя почувствовал, что перегибать палку нельзя: вместо тугого
лука получишь два обломка, которые по тебе же и ударят.

Военные же, напротив, почувствовали себя если не полностью, то хотя бы
в достаточной мере удовлетворенными. Оставались лишь частности.

- Будет ли дано приказание Торговому флоту о выделении кораблей для
вывоза трофеев? - поинтересовался Главноначальствующий Департамента
оборонных транспортировок.

- Трофеи на сей раз будут особого рода, - ответил Властелин. - Так что
вы сможете переправить их собственными силами. А что касается различных
частностей - ну что же, я думаю, Торговый флот вам поможет не упустить
ничего, заслуживающего внимания.

Хотя любой понимает, что для генерала - ассартского, или какого угодно
другого, все равно, - защита Державы есть высокое призвание, не
отягощенное никакими грубо-житейскими соображениями, тем не менее, и
генерал (пусть и во вторую очередь) всего лишь человек, не чуждый мелким
слабостям. А потому, спускаясь по широкой лестнице и выходя - опять-таки
строго по этикету, без суеты и толчеи - из Жилища Власти, военачальники
обменивались репликами, по которым можно было понять, что молодой
Властелин, действительно, человек крутой, но не только крутой, но -
главное - разумно мыслящий, оперирующий практическими категориями. Так что
армии бояться за свою судьбу, пожалуй, не приходится. Ну что же: самое
время! Застоялись, застоялись... Сколько же это месяцев никакой войны? -
Виноват, Ваше Всеоружие, что месяцы: год ведь уже миновал, второй пошел,
так и разучиться впору. - Ну-ну, теперь, по всему судя, нам залеживаться
не дадут. Святое дело! - Так точно, Ваше Всеоружие, святое!..

Вот, значит, это явление тоже не ускользнуло от общественного внимания.
Потому что, как и обычно, сразу же в курсе дела оказались шоферы, которым
даже спать положено вполуха, ну, а там - пошли круги по воде.

Зато другое событие, состоявшееся на следующий день и по значению
своему не менее, а скорее даже более важное, как-то не прозвучало и
пристального интереса со стороны не привлекло. Наверное, потому, что
созванные назавтра люди не подъезжали на лимузинах - им по рангу полагался
лишь общественный транспорт, не более; и мундиров с эполетами и
трехцветными кушаками не носили, а одеты были в обычные костюмчики, даже