сейчас не на работе, а в том двадцатом мая он, я помню, пришел на работу
вовремя. Изменения есть, это понятно, но они пока небольшие, локальные.
Они затронули только Аркадия, ну, еще Анну Николаевну... Может быть,
как-то косвенно того человека, с которым я сейчас говорил по телефону, - и
все. В остальном мир, конечно, не изменился. Следовательно, перемену
номера телефона никак нельзя приписать моему вмешательству в прошлое. Если
бы номер изменился вследствие моего вмешательства, то это следствие очень
косвенное, и оно могло бы произойти лишь на более или менее значительном
отдалении во времени.
хотя бы и сегодня, двадцатого мая. Но ведь это произошло не сегодня, а еще
в прошлом году! И биологов в институте никаких не было - ни в этом году,
ни в прошлом. А это уже серьезное изменение. Да нет, дело, похоже, ясное.
Ну и ну!
не было.
на дворе?" Я не поэт, я хронофизик, мне неловко. Хотя - зачем такие
грубые, лобовые приемы? Надо поделикатней...
этот молодой парень в зеленом плаще с муаровыми отливами... интересный
какой плащ... Но это потом,- а вот из кармана плаща торчит газета...
сенундочку? Мне тут нужно одну вещь посмотреть...
отозвался парень.
же на улице, уйти в скверик, повернуться спиной к прохожим. Руки тряслись,
когда я расправлял свернутые в трубку листы.
шершавой серой стене проходной и перевел дыхание. Информация, полученная
от Макарыча, здорово подносила его. Стружков, значит, вернулся и
преспокойно ушел из института, даже вахтеру на прощание ручкой сделал?
Нет, это уж ни в какие ворота не лезет!
накрапывать дождик. - Не с потолка же я взял, что Стружков не может
вернуться! Ну, допустим, я психологический просчет совершил, чего-то не
учел. Но по логике это не проходит, по простейшей логике! Стружков горы
переворачивал, чтобы в прошлое поскорей попасть, а попал - и даже войти
туда не захотел? Где тут логика? Он же хотел и Левицкого спасти и себя от
подозрений очистить, а что получилось? Что он скажет мне, например? Или
Нине? Как оправдает теперь свое поведение? Ему бы проще всего не
возвращаться и нам, а перейти на новую мировую линию... Ну, двойника бы он
там встретил - что ж, с самим собой легче договориться!"
под теплым шумным дождем побежал к зданию института.
намокшие волосы. - Записку он почему не забрал?! Допустим, почему-то он не
смог или не решился выйти из камеры в прошлом. Так ведь по возвращении он
первым делом должен был уничтожить свою записку! Зачем же трезвонить на
весь институт, что ты потерпел неудачу, когда вполне достаточно сообщить о
своем блистательном открытии и о первом переходе, и все будут вопить от
восторга!
в институт не является... Сплошная бессмыслица! С ума он сошел, что ли?
Нет, это уже я чепуху сочиняю! Магнитное поле начисто смывает память, даже
из камеры после этого вряд ли выйдешь, а Стружков нормально ходил и с
вахтером общался..."
вестибюле никого не было. Дождь вовсю барабанил в стекла, весело хлюпал и
журчал, стекая с крыш, но небо на западе уже посветлело, и ветер поспешно
разгонял тучи, расчищая дорогу солнцу. Линьков посмотрел в окно, и эта
картина его почему-то приободрила. Он встряхнулся и бодро сказал себе:
"Решено.
розыск по всей форме. А пока проверим, откуда же явился тот... гость!.."
резными панелями, прошел мимо двери расчетного отдела, на секунду замедлив
шаг, и завернул за угол. Прямо перед ним, метрах в двадцати, был выход во
внутренний двор, к корпусу эксплуатационников. По правой стороне чернел
узкий проем боковой лестницы, а дальше виднелась приоткрытая дверь зала
хронокамер.
Впрочем, особенно-то соображать нечего. В наличии у нас всего две
возможности: эксплуатационный корпус и зал хронокамер. В эксплуатационном
хроноустановки есть, но они, насколько я понимаю, не пригодны для
интересующего нас случая. В зале камеры вполне подходящие, но они еще не
работают. Однако чудес на свете нет, а есть, наоборот, суровые факты...
зала, потому что он ближе и во всех отношениях удобней для нашего героя.
наверняка пусто. И войти легко, - а к эксплуатационникам нужен специальный
допуск. Нет, начинать надо с зала!"
освещенном зале был сплошной хаос и шум. В углу надсадно визжала
электродрель, кто-то тянул через весь зал тяжелый и грязный воздушный
шланг; всюду валялись доски, обрезки труб, мотки кабеля. У дальней стены
внушительно высились громадные кубы, в которых Линьков с удивлением
распознал хронокамеры.
внимания.
между досками и трубами.
второй хронокамеры. В ее настежь распахнутом нутре болтались провода,
матово поблескивали черные круглые коробки приборов, присосавшиеся к
стенам и полу, торчали ребристые грани какой-то стальной конструкции.
Внезапно в камере полыхнула слабая розовая вспышка, и тот же голос
прокричал:
огромной дыры в полу, гулко лязгнуло железо.
нестерпимый вой дрели прокричал ему на ухо:
хлопочущих вокруг дыры в полу. Дрель вдруг замолкла, и человек прокричал
конец фразы: "...где фундамент!"
опробовали, гоняли на рабочем режиме вхолостую, со второй вот возимся, а
четвертая...
очевидно, находился фундамент четвертой хронокамеры. - А вы из газеты, что
ли?
дрель.
морщась от воя и грохота. - Что ж, пойдем-ка мы познакомимся поближе с
этой камерой..."
хронокамере. Сквозь стеклянную дверь виднелась груда деревянных подставок,
навалом брошенные щиты, доски, карнизы...
подумал Линьков. - Едва успели отладить камеру - и уж сразу захламили так,
что смотреть противно... Но ему это, пожалуй, даже удобно: за всем этим
барахлом можно запрятаться, никто и не увидит... А камера здоровенная...
раза в три больше лабораторной... И совсем готова, действительно... даже
вокруг нее уже прибрано..."
доски, трубы здесь не валялись... Только у самой двери лежало что-то
маленькое, яркое.
коробок... Хотел было бросить, но не бросил, а стал разглядывать. Чем-то
его заинтересовал этот коробок, - может, тем, что лежал так одиноко и
приметно, именно здесь, в единственном чистом уголке, куда монтажники, по
всей видимости, уже и не ходят. "Неужели кто-то перекур устроил именно вот
здесь?" - думал Линьков, осторожно распрямляя и выправляя изломанный
коробок. Выпрямил, внимательно осмотрел: нет, ничего особенного, коробок
Василенко Иван
Ильин Андрей
Пехов Алексей
Ильин Андрей
Контровский Владимир
Флинт Эрик